Социальный конфликт: эскалация, тупик, разрешение - [30]

В третьей главе говорилось, что стратегию соперничества обычно предпочитают другим конфликтным стратегиям, когда имеются следующие условия: сторона заинтересована в достижении своих успехов, но не в успехах другой; когда одна сторона настроена относительно другой враждебно; когда притязания стороны высоки и не поддаются снижению; когда одна сторона находит притязания другой высокими, но не слишком упорными; когда считается, что предполагаемая общая платформа (ПОП) невелика и потому нельзя выработать альтернативы, удовлетворяющие притязаниям обеих сторон; когда сторона способна вести борьбу; и наконец, когда полагают, что другая сторона не будет упорствовать в своих притязаниях. При наличии таких обстоятельств сторона предпочитает выбрать тактики соперничества и с помощью их пытается заставить другую сторону уменьшить притязания, тогда как сама делает все, чтобы сохранить высокий уровень своих собственных притязаний.

Стратегия соперничества совершенно откровенно преследует цель добиться решения проблемы за счет противоположной стороны. Особенно интересны тактики, с помощью которых она осуществляется, — действия и противодействия, выпады, приемы, выбор позиций, уловки, все, что сторона, избравшая стратегию соперничества, предпринимает в отношении другой стороны.

Тактики, которые мы собираемся здесь рассмотреть, мало походят друг на друга, это довольно пестрый набор — от «обольщения», «розыгрыша», немых укоров до настойчивых убеждений, угроз и неотменяемых обязательств. При анализе этих тактик мы будем руководствоваться следующими посылками.

Во-первых, ничего неизбежно разрушительного и губительного в тактиках соперничества нет. Негативным скорее оказывается результат, к которому ведет применение этих тактик. Например, угрозы (когда сторона пытается навязать свою волю, постоянно повторяя, что собирается применить силу) легче всего воспринимать как выражение злонамеренности и деструкции, но на самом деле бывает, что сторона, обращаясь к угрозам, выражает нежелание или невозможность для себя заходить дальше определенного пункта в совместно готовящемся соглашении. Также и нерушимые обязательства могут использоваться не столько для того, чтобы нажать на другую сторону, сколько для того, чтобы продемонстрировать намерение первой стороны держаться вместе при самых трудных обстоятельствах; короче говоря, тактики соперничества зачастую способствуют интересам сотрудничества.

Во-вторых, мы придерживаемся мнения, что тактики соперничества отличаются друг от друга по степени тяжести. К разряду легких тактик мы относим те, последствия применения которых либо благоприятны, либо нейтральны для другой стороны. Напротив, тяжелые тактики — это тактики, приводящие или грозящие привести к неблагоприятным или дорогостоящим последствиям для другой стороны. По степени тяжести тактика немых укоров легче угроз, а угрозы легче нерушимых обязательств.

В-третьих, мы считаем, что тактики соперничества чаще всего используются по принципу возрастания их последствий — от легких ко все более тяжелым. Это объясняется тем, что легкие тактики, как правило, обходятся для применяющей их стороны дешевле, чем тяжелые. И такая последовательность в их употреблении служит для другой стороны, а также для возможных наблюдателей знаком, что первая сторона действует благоразумно, то есть прибегает к тяжелым тактикам только как к последнему средству. Когда сторона переходит от легких тактик к тяжелым, это свидетельствует о том, что она пыталась придерживаться метода пряника и очень неохотно, из-за непреклонности второй стороны, вынуждена была взяться за кнут. Таким образом, переход от легких тактик к тяжелым дает первой стороне возможность переложить ответственность за собственное воинственное поведение на другую сторону.

Нам будет легче оценить психологической смысл такой последовательности применения тактик— от легких к тяжелым, ее- ли мы представим себе, как выглядел бы обратный порядок их использования.

Если сторона прибегает сначала к тяжелым тактикам (таким как жесткая приверженность определенным позициям), а потом переходит к легким (пускает в ход обаяние), существует опасность, что другая сторона и прочие наблюдатели сочтут первую задирой, пытающейся всеми средствами навязать свою волю. Более того, могущий случиться сдвиг к более легким тактикам может создать впечатление, что первая сторона слаба: она не смогла добиться своего силой и вынуждена была занять более мирную позицию. При таких обстоятельствах легкие тактики могут рассматриваться как подкуп, как попытки первой стороны купить себе победу, раз другие ее попытки не удались.

Разумеется, в ряде случаев переход от легких тактик к тяжелым представляется нецелесообразным. И нередко одна сторона прибегает сначала к тяжелым тактикам вроде угроз, чтобы «припугнуть» другую сторону, а потом переходит к легким тактикам, пуская, например, в ход обаяние. По контрасту с тяжелыми, легкие тактики кажутся столь приятными, что могут действовать весьма эффективно. Особенно впечатляющей бывает такая смена тактик, когда разные участники с одной стороны используют и тяжелые и легкие тактики, последовательно выступая в ролях «плохого» и «хорошего» полицейского'.