Социальная экономия труда. Общие основы политической экономии - [10]

В-третьих, вместо распределения и обмена меновых стоимостей подлежит изучению обмен деятельностями и их результатами в форме потребительских стоимостей, совершающийся не на основе стоимости, а по условиям их потребления. Обмен труда на труд, продуктообмен предстают областью, которая почти не изучалась политической экономией и экономической наукой вообще.

В-четвертых, одной из наиболее важных сторон предмета экономического исследования становится воспроизводство труда посредством потребления, образующего второй род производства—производства самой человеческой жизни, а вместе с ней и самого человека. Без этой направленности потребительное производство превращается в новую сферу выжимания капиталом прибыли, а общество —в общество массового торгашества.

Труд, в-пятых, рассматриваемый не как источник стоимости, а как созидатель потребительной стоимости, как полезный труд, не лишает процесс труда социального характера. Наоборот, это делает его процессом производства и воспроизводства самого человека, его гармонического развития. Его результатом оказывается не просто продукт, даже если он не предназначен для рынка, а сам человек, который в своей сущности выступает как ансамбль общественных отношений, как представитель всего общества.

Труд входит в предмет политической экономии не как технологический процесс, а со стороны своего общественного устройства, социальных отношений, складывающихся между людьми в трудовой деятельности и по поводу самого труда, его общественной организации. Данное обстоятельство позволяет политическую экономию труда называть одновременно и социальной экономией труда, и социологической наукой, что соответствует требованию социологии рассматривать труд с позиции общества, ибо он возможен только в обществе и посредством общества.

Не случайно в поисках предмета социологии исследователи так или иначе обращаются к труду, к социальным отношениям по поводу труда. Труд в форме коллективного образования, субъектной деятельности или социального действия оказывался в центре социологических изысканий. Достаточно сослаться на разработку проблем общественного разделения труда Э. Дюркгеймом. Категории «социального действия» у М. Вебера и «человеческих действий» у Т. Парсонса были взяты из арсенала компонентов трудовой деятельности, выражали, в частности, ее смысловую сторону.

Отечественный экономист и социолог С. Н. Булгаков имел полное основание считать политическую экономию социологией, характеризуя первую «как дисциплину социологическую» {21}. В. И. Ленин вполне обоснованно выступал против противопоставления социального экономическому, социологических категорий экономическим, что имело место у П. П. Струве и М. И. Туган-Барановского. «Я все решительнее становлюсь, — писал он, — противником новейшей „критической струи“ в марксизме и неокантианства (породившего, между прочим, идею отделения социологических законов от экономических)» {22}.

Тенденция соединения социологии с теорией труда обнаруживается и у современных западных социологов. Так, согласно французскому социологу А. Турену, социологическое понимание общества начинается тогда, когда общество рассматривается как результат своего труда. Социология не могла существовать раньше, чем общества оказались понятым и в качестве продукта своей деятельности {23}. У

Э. Гидденса социальные институты предстают как устойчивые формы социальной деятельности, воспроизводимые в пространстве и во времени {24}.

В последнее время предпринимаются попытки вместо вытесняемой политической экономии поставить экономическую социологию. Поскольку центральной проблемой этой науки является труд, возникает необходимость рассмотреть ее отношение к политэкономии труда.

Экономическая наука, преодолевая ограниченность Экономикса, начинает возвращаться к социальной проблематике. В этом смысле восстанавливается классическая традиция (К. Маркс, Й. Шумпетер и другие), придающая важное значение социологическому методу в экономических исследованиях. Другое отношение к политико-экономической науке сложилось у некоторых современных социологов. Вместо того чтобы использовать экономический метод в социологии, они всячески от него открещиваются, видя в нем орудие материалистического понимания общества.

Выход из этой ситуации, как мне представляется, — не в создании очередной «новой экономической социологии», а в интеграции экономической науки и социологии, в их методологической и эпистемиологической реунификации. Практически это можно сделать на пути к междисциплинарному синтезу соответствующих отраслей названных наук. В отличие от естествознания, в котором соединение разных наук в междисциплинарную науку считается обычным делом, в области обществоведения, как правило, этого не происходит. Социологическая наука, например, насчитывая в своем составе более сотни разных «социологий», с трудом отказывается от своего положения науки над науками, в частности над экономической наукой.

Чтобы преодолеть тенденцию к ультраспециализации экономической науки и социологии, необходимо в первую очередь объединить в одну комплексную дисциплину вырастающие из них «социальные экономики» и «экономические социологии» и с позиций междисциплинарного синтеза определить предмет этой объединенной науки. Название в этом случае не играет роли, будем ее считать политэкономией как социальной экономией труда. Важно правильно обозначить методологическую основу объединения, которая должна по определению быть синтезирующей, интегрирующей, и, с этой точки зрения, рассмотреть взаимодействие экономического и социального, обычно выставляемого в качестве предмета социологии экономической жизни