Сочинения в 2-х томах. Том 2 - [19]

вечности. Нет ничего прошедшего и будущего там, где будущее и прошедшее совпадают с настоящим. Если вещи в этом мире существуют то прежде, то после, причиной — твой замысел: в нем такие-то вещи не должны были существовать прежде. Если бы Ты замыслил их для прежде, они существовали бы прежде. Не всемогущ тот, чьему замыслу прежде и после присущи только так, что он прежде мыслит одно, а потом другое; но Твое всемогущество, Боже, оградило Тебя стеной в Твоем раю, и стена есть то совпадение, где последующее совпадает с прежним, где конец совпадает с началом, где альфа и омега суть одно и то же. Вещи существуют всегда, поскольку Ты велишь им быть; а прежде их нет потому, что Ты не велишь им этого прежде. Когда я читаю, что Адам жил много лет назад, а сегодня родился такой-то, кажется невозможным, что Адам был тогда, потому что Ты его хотел тогда, и сегодня человек родился потому, что Ты его хотел сейчас, при том что Ты не прежде желал быть Адаму, чем сегодняшнему новорожденному. Однако эта кажущаяся невозможность есть сама необходимость; ведь сейчас и тогда-после Твоего Слова. Поэтому приступающие к тебе наталкиваются на стелу, окружающую то место, где Ты обитаешь в этом совпадении: сейчас и тогда совпадают за стеной рая, но Ты, Боже мой, своей абсолютной вечностью возвышаешься и говоришь за пределами сейчас и тогда.

11. Как увидеть в Боге последовательность без последования

Явственно ощущаю твою благость, Боже мой. Она не только не презирает меня, несчастного грешника, но сладостно питает неким стремлением. Ты подсказал мне влекущее меня уподобление, касающееся единства Твоего умного Слова, или замысла, и его разнообразия в последовательно являющихся вещах: простое понятие совершенных часов ведет меня к сладостному и восторженному созерцанию Твоего замысла и Слова. В самом деле, простое понятие часов свертывает в себе всю временную последовательность. Пусть часы будут замыслом. Тогда, хоть мы сначала слышим звон шестого, а не седьмого часа, седьмой мы слышим все равно не позже, чем предписывает [единовременный] замысел. Причем в замысле шестой час не прежде, чем седьмой или восьмой: в едином замысле часов никакой час не прежде и не после другого, хотя часы звонят только в предписанной замыслом последовательности; и не будет ошибкой сказать, когда мы слышим звон шестого часа, что часы звонят шесть потому, что так хочет замысел их мастера. Часы в замысле Бога есть этот его замысел. Так мы начинаем немножко понимать, что последовательность в часах существует без последования в его Слове, или замысле, и что тот простейший замысел свертывает в себе все движения, звоны и вообще все последовательно наблюдаемое нами, причем все последовательно происходящее никоим образом не выходит за пределы замысла, но развертывает его: замысел дает быть всему, и ничего не было раньше, чем произошло, потому что не было замыслено происходящим раньше. Пусть замысел часов будет как бы вечностью. Тогда движение часов будет последовательностью. Вечность свертывает в себе последовательность и развертывает ее: замысел часов, то есть вечность, свертывает и вместе развертывает все.

Благословен Ты, Господи Боже мой, что кормишь и питаешь меня молоком уподоблений, пока не предпишешь мне более твердую пищу[90]. Веди меня, Господи, через эти тропы к себе, потому что, если Ты не будешь меня вести, я не смогу устоять на своем пути из-за хрупкости моей тленной природы и скудельного сосуда, который я повсюду ношу с собой[91]. Укрепленный Твоей помощью, Господи, я снова возвращаюсь к тебе и хочу найти Тебя за стеной совпадения свертывания и развертывания. Когда я вхожу и вместе выхожу через эти двери Твоего Слова и замысла, то сладостной пищей становится для меня, входя, видеть Тебя все свертывающей силой, выходя, видеть Тебя все развертывающей силой, а входя и вместе выходя, видеть Тебя все свертывающей и вместе все развертывающей силой. Вхожу от творений к Творцу, от следствий к причине; выхожу от Тебя, Творца, к творениям, от причины к следствиям. Вхожу и вместе выхожу, убеждаясь, что выходить значит входить и входить значит вместе и выходить, подобно тому как исчисляющий одновременно и свертывает число, и развертывает его[92], развертывает силу единицы и свертывает число в единицу: выхождение творений от Тебя есть вхождение творений в Тебя, развертывание есть свертывание. Но когда я вижу Тебя, Бога моего, в Твоем раю, опоясанном стеной совпадения противоположностей, то понимаю, что Ты и не развертываешь, и не свертываешь, ни делаешь либо одно, либо другое, ни делаешь то и другое вместе. И разделительное, и соединительное [суждение о тебе — это всего лишь] стена совпадения [противоположностей], а Ты высишься за ней, абсолютно отрешенный от всего, что можно сказать или помыслить.

12. О видении невидимого, несотворенного Творца

Иногда, Господи, Ты представлялся мне невидимым для творений бесконечным сокрытым Богом, ведь бесконечность не постижима никаким способом постижения. В другие времена Ты представлялся мне для всех видимым, потому что вещь существует постольку, поскольку Ты ее видишь, а сама она не существовала бы актуально, если бы не видела Тебя: Твое видение дает ей существовать, потому что оно есть твоя бытийность. Ты невидим, Боже мой, и вместе видим: невидим в своем бытии, видим в бытии творения, которое настолько существует, насколько Тебя видит. Итак, Ты, мой невидимый Бог, видим всеми и видим во всяком видении, видим всяким видящим во всем видимом и в каждом акте видения, будучи невидимым, абсолютно свободным от всего подобного видению и бесконечно вознесшимся над всем. Мне надо поэтому перескочить через стену невидимого видения, за которой я смогу найти Тебя, Господи. Но стена эта есть все и вместе ничто: Ты, который предстаешь как бы всем и вместе ничем из всего, живешь внутри этой высокой стены. Никакой ум своей силой не может совершить скачок через нее. Иногда мне думается, что Ты видишь в себе все. словно живое зеркало, в котором все отражается; но поскольку Твое видение есть знание, мне приходит на ум, что Ты видишь в себе все не наподобие живого зеркала, потому что тогда Твое знание оказалось бы идущим от вещей. В другие времена я думаю, что Ты видишь все в себе как созерцающая себя сила [абсолютного видения], подобно тому, как если бы сила древесного семени вгляделась в себя, она увидела бы в своей силе дерево, поскольку сила семени есть виртуальным образом дерево; но потом я начинаю понимать, что Ты видишь себя и в себе все не как такая сила, ведь видеть дерево потенциально в силе семени не то же самое, что видеть дерево актуально. И тогда я убеждаюсь, что твоя бесконечная сила — за пределами зеркальной и семенной силы, за пределами совпадения излучений и возвращений, причины и следствия; что эта абсолютная сила есть абсолютное видение, полнота всего, превосходящая все способы видения; все эти способы, развертывающие полноту видения, вне всякого модуса суть Твое видение, твоя сущность, Боже мой.