Сочинения - [26]

Шрифт
Интервал

Ее сманил волшебный знойный юг
Лазурью темною, волнами голубыми…
Как мрачен Днепр в зеленых берегах!
Вот тополи, дрожа, залепетали,
А чайки белые, мелькая в камышах,
Протяжно, звонко закричали.
Взгляни на тучу! Слышишь гром?
Она несется к нам воздушною страною!
Люблю ее, мой друг, на небе голубом,
Люблю встречать ее с тобою!
<1841>

7 ЯНВАРЯ>{65}

Тоска души, тоска неутолимая!
Зачем забвенье не дано?
Зачем вставать с упреком, тени милые?
Ведь я оплакал вас давно…
Ведь я давно за все ценой страдания,
Годами муки заплатил, —
Ведь я ж давно безумные желания
В безумном сердце заглушил…
1841

АНАКРЕОН>{66}[128]

Он был седой, веселый старичок.
За чашею забавный греховодник.
Любил он дев и юношей кружок, —
Любовь им пел — их вечный хороводник.
На старости потешник дев младых,
Они его лукаво целовали,
Его чело гирляндой роз живых,
Плющом и лавром обвивали,
Твердя ему: «ты стар, Анакреон!»,
Без памяти проказника любили, —
И песни те, что пел шалуньям он,
На память музы затвердили.
1841

«Скучны, други, под шатрами…»>{67}

Скучны, други, под шатрами
Кочевые ваши дни:
И тоскою, и дождями
Отуманены они.
Не привыкнув к вашей доле,
Сердце сжалось и грустит;
Как уныло в диком поле
Небо серое глядит!
Сыро стелются туманы,
Потянулись журавли,
И вставать под барабаны
С первым проблеском зари.
Своенравными судьбами
Я к вам в гости занесен,
И под легкими шатрами
Кочевать здесь осужден.
Но люблю, порой, в палатке,
Поместившись между вас,
О войне, о жаркой схватке
Слушать воина рассказ.
Есть забвенье в этой доле!
Душен воздух городов!
Мне отрадней в диком поле
Кровля легкая шатров,—
Веселее мне с зарею
Встрепенуться и вскочить,
И холодною росою
Сонны очи освежить,
И встречать с живым волненьем
Грохот пушек вестовых;
Ратей грозное движенье,
Ржанье коней боевых!
1841

РАЗУВЕРЕНИЕ>{68}

С единой памятью былого упоенья
Я жил один, в тиши, далеко от людей;
Передо мной вились минувшие виденья, —
Но тих был мир подавленных страстей.
Явились вы с невинной простотою,
С знакомою улыбкой на устах,
С внезапной радостью, с какою-то тоскою,
С какой-то тайною в задумчивых очах.
Ваш чудный взор так полон был душою,
Такая искренность в младенческих речах!
И я воскрес для новых обольщений,
Я вас преследовал, я жаждал ваших слов,
Молил у вас сердечных откровений —
И чувству нежному предаться был готов…
Бегите ж прочь моих обманчивых волнений!
Не верьте мне! все это — не любовь.
Нет, внемля вам, я вместе помнил стоны,
Я помнил сад, прощальный, долгий взор…
Другой, покинутой, далекой Дездемоны
Во тьме ночей мне слышался укор…
<1841>

ПЕСНЯ

(«Уж как в ту ли ночь…»)>{69}

Уж как в ту ли ночь,
Что под бурею —
Собирался в путь
Душа-молодец,
Не на званый пир,
Не в беседушку, —
Через три села,
В гости к барину —
Допросить, узнать:
«Али весело
Подстрелить ему
Лебедь белую,
Что увезть, отнять
Молоду жену —
Жену молодца
Чернобровую?»
На кудрях его
Шляпы не было,
Дорогой кафтан
Не запахивал,
Соколиный глаз
Не прищуривал.
Уж как в ту ли ночь —
Что есть сил — скакал
Из гостей домой
Душа-молодец.
У него в лице
Крови не было, —
Рука правая
По локоть в крови…
Как в луга влетит —
Да усмехнется,
Через темный лес
Расхохочется,—
Али зелен бор
Откликается!
Село Прыски. Июля 29 д<ня> 1841

МЕЛОДИИ>{70}

I
Мне снится вдруг — и запах роз,
И зелень светлая берез,
Прохлада утра, плеск ручья,
В дубраве пенье соловья,
Старинный дом, знакомый дом.
Все те ж ракиты над прудом.
Мне снятся милые черты
Во блеске прежней красоты;
Кудрями черными облит
Из бледно-матовых ланит,—
И будто долго, как тогда,
Целую бледные уста…
Вот будто молод стал я вновь,
И верю в счастье и в любовь;
И будто снова должен я
Навек покинуть те края…
II
Подруга тайная на вечную разлуку,—
Когда я покидал долины южных стран —
Литвинка милая, полна сердечной муки,
Вручила мне тебя, заветный талисман!
Ты — не браслет с руки, не перстень обручальный.
Не цепь, не медальон в оправе золотой, —
Бесценный дар любви, мой талисман печальный
Храню, как жизнь, тебя я, локон шелковой!
Бывало, как змея, в час ночи ароматной
По бледному челу неслышно ты скользишь…
Теперь, товарищ мой в судьбе моей превратной,
Ты сердце хладное ревниво сторожишь…
III
Не пышный катафалк раскинут над тобою;
Тебя не провожал карет блестящий ряд;
Твой гроб простой, с бесцветною парчою
Подруги юные задумчивой толпою
Несли земле, как матери, отдать.
Ты сирота была, ты рано так почила!
Но, говорят, была прекрасна ты…
И вот уже на бедную могилу
Подруги нежные безмолвно и уныло
Бросают свежие цветы.
Село Прыски. 1841

СТАРИННАЯ ПЕСНЯ>{71}

Со кручинушки шатаясь,
Выйду в сени постоять;
На перильца опираясь,
На крылечке подышать.
С милым другом я рассталась,
Как же мне не горевать?
У меня ль и черноокой
Зелен садик расцветал,
Вдоль по заводи широкой
Белый лебедь мой гулял, —
В светлый терем — издалека,
В гости сокол прилетал…
Терем тучка обложила,
Зелен сад уж не цветет,
Пышно лебедь белокрылый
Через заводь не плывет, —
Для чего ж ко мне мой милой —
Свет не жалует, нейдет?
Село Прыски. 1841

ПОДРАЖАНИЕ ВОСТОЧНОМУ>{72}

«Отопри мне, голубица!
Выйди, добрая моя!
Отзовись, моя царица, —
Совершенная моя!
Уж ланиты молодые
Упиталися росой,
И с власов моих ночные
Капли падают струей».
— Я одежды все сложила;
Как же вновь я облекусь?
Брат мой! ноги я умыла, —
Как я с ложа подымусь?
Но рука меня искала

Рекомендуем почитать
Весь Букер. 1922-1992

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Антология истории спецслужб. Россия. 1905–1924

Знатокам и любителям, по-старинному говоря, ревнителям истории отечественных специальных служб предлагается совсем необычная книга. Здесь, под одной обложкой объединены труды трех российских авторов, относящиеся к начальному этапу развития отечественной мысли в области разведки и контрразведки.


Об Украине с открытым сердцем. Публицистические и путевые заметки

В своей книге Алла Валько рассказывает о путешествиях по Украине и размышляет о событиях в ней в 2014–2015 годах. В первой части книги автор вспоминает о потрясающем пребывании в Закарпатье в 2010–2011 годы, во второй делится с читателями размышлениями по поводу присоединения Крыма и военных действий на Юго-Востоке, в третьей рассказывает о своём увлекательном путешествии по четырём областям, связанным с именами дорогих ей людей, в четвёртой пишет о деятельности Бориса Немцова в последние два года его жизни в связи с ситуацией в братской стране, в пятой на основе открытых публикаций подводит некоторые итоги прошедших четырёх лет.


Золотая нить Ариадны

В книге рассказывается о деятельности органов госбезопасности Магаданской области по борьбе с хищением золота. Вторая часть книги посвящена событиям Великой Отечественной войны, в том числе фронтовым страницам истории органов безопасности страны.


Сандуны: Книга о московских банях

Не каждый московский дом имеет столь увлекательную биографию, как знаменитые Сандуновские бани, или в просторечии Сандуны. На первый взгляд кажется несовместимым соединение такого прозаического сооружения с упоминанием о высоком искусстве. Однако именно выдающаяся русская певица Елизавета Семеновна Сандунова «с голосом чистым, как хрусталь, и звонким, как золото» и ее муж Сила Николаевич, который «почитался первым комиком на русских сценах», с начала XIX в. были их владельцами. Бани, переменив ряд хозяев, удержали первоначальное название Сандуновских.


Лауреаты империализма

Предлагаемая вниманию советского читателя брошюра известного американского историка и публициста Герберта Аптекера, вышедшая в свет в Нью-Йорке в 1954 году, посвящена разоблачению тех представителей американской реакционной историографии, которые выступают под эгидой «Общества истории бизнеса», ведущего атаку на историческую науку с позиций «большого бизнеса», то есть монополистического капитала. В своем боевом разоблачительном памфлете, который издается на русском языке с незначительными сокращениями, Аптекер показывает, как монополии и их историки-«лауреаты» пытаются перекроить историю на свой лад.