Собрание стихотворений - [9]

Шрифт
Интервал

   Покупайте блины,* ешьте скорей,

   пока не остыли от ветра..."


   29 сентября 1961

ХИРУРГ В 2 ЧАСА НОЧИ


   Искусственный свет стерилен как небо.

   Бактерии в нём не выживают.

   И в призрачных одеждах убегают немо

   От скальпеля и резиновых перчаток.

   Стерильная простыня - мёрзлое снежное поле - накрывает

   Какое-то тело и -

   Мои руки с ним что-то делают.

   Как всегда нет лица. Только

   Бесформенная груда фарфорового цвета.

   С семью отверстиями.

   Душа, видимо, светится иначе.

   Я её не видел, - не вылетала.

   Только сегодня уплыла вдаль, словно огни корабля... А это -


   Сад это сад, - всё, что перед моими глазами -

   Истекают жидкими субстанциями переплетенья корней.

   Мои ассистенты напряжённо их прикрепляют

   На места.

   Меня атакуют зловоние и цвета.

   Вот дерево - это лёгкое, а та

   Великолепная орхидея, сверкающая как змея, может...

   А вот и сердце - полный несчастий колокол алого цвета...


   Как же я по сравнению с этими органами ничтожен!

   А ведь вламываюсь, кромсаю что-то в лиловой этой

   Пустыне. Кровь - будто закат над ней.

   Я по локти в скрипучем и красном.

   А оно всё сочится - оно ещё есть!

   Волшебный горячий родник - вот!

   Надо закрыть его поскорей,

   Чтобы он наполнил фантастической плазмой

   30 Эти спутанные синие трубы над белым

   Мрамором... Как я восхищаюсь римлянами:

   Акведуки ...* Орлиные носы... Термы Каракаллы*...

   Это ведь римская вещь - тело:

   На белом постаменте оно закрывает рот.


   То, что сейчас санитары укатывают -

   Усовершенствованная мной статуя.

   Пациент получит чистую розовую пластмассовую конечность,

   А у меня останется рука или нога, или горстка камней, чтоб

   Ими в пробирке бренчать. Относительно же других

   Деталей - они будут плавать в спирту, как реликвии святых.


   Над одной из кроватей в палате голубым огоньком

   О прибытии новой души сообщают мне,

   Сегодня в голубом свете парит она под потолком:

   Ангелы морфина позаботились о ней.

   Человек парит, чует носом рассветные сквозняки,

   А я хожу в марлевых доспехах среди лежащих, сонных,

   Тусклы от крови плоские луны - ночные огоньки -

   И лица, обесцвеченные лекарствами,

   поворачиваются ко мне, как цветы к солнцу.


   29 сентября 1961

ЗЕРКАЛО


   Я точное и серебристое,

   и не знаю, что значит предвзятое

   мненье. Ни любовью, ни отвращеньем

   ничего не замутнив,

   Всё, что вижу - немедленно проглатываю.

   Мой взгляд не жесток: он просто правдив.


   Я глаз прямоугольного маленького божка.

   Почти всё время

   противоположная стена в меня глядится.

   Она в розовых пятнах.

   Я долго смотрю на неё, пока

   стена не покажется мне

   собственной моей души частицей.

   Но порой отделяют её от меня то темнота, то лица.


   И вот я - озеро. Наклоняется женщина надо мной.

   Она ищет свою сущность в моей глубине,

   А потом отворачивается к этим лгунам,

   к свечкам или к луне.

   Но и тут я честно отражаю её,

   повёрнутую ко мне спиной.

   Нервными жестами и слезами она награждает меня.

   Для неё так много я значу -

   то приходит она, то уходит.

   Её лицо сменяет темноту в самом начале дня.


   Она во мне утопила девушку, и старуха,

   с каждым днём все ясней,

   выплывает теперь из меня,

   как жуткая рыбина - прямо к ней.


   23 октября 1961

НЯНЬКИ


   Десять лет минуло с тех пор, как к Детскому Острову, помню,

   Мы приплыли. Солнце горело на волнах у Марблхеда.

   Чтобы скрыть заплаканные глаза, мы ходили в тёмных очках всё лето,

   Две названых сестрёнки. Постоянно мы плакали в своих комнатках,

   Там, в Свипскотте, в двух виллах белых, огромных.

   А когда прибыла из Англии эта милашка с её дорогой косметикой,

   Мне пришлось спать в одной спальне с ребёнком, на короткой кушетке.

   Помнишь, ей даже на улицу выйти не хотелось, балованной семилетке,

   Если полоски на её носках были не того цвета, что на жакетике.


   Вот это богатство! Одиннадцать комнат! И яхта белая,

   Полированная лесенка красного дерева с кормы в море,

   И стюард, который умел украшать торт кремом шести цветов!

   А меня дети вгоняли в тоску, да и готовить совсем не умела я,

   А ночами в дневник записывала всю злость и горе

   Пальцами красными, с треугольными ожогами от утюгов:

   Приходилось разглаживать мелкие рюшки, рукава-фонарики, а пока

   Пижонка-хозяйка с мужем-доктором на яхте плавали,

   Они "для защиты" мне горничную, у кого-то одолженную, оставили,

   Которую звали Элла, и ещё далматинца-щенка.


   Тебе было лучше: не на вилле, а в постоянном

   Доме с розарием, с аптекой внизу и коттеджем для гостей.

   В доме жили горничная и кухарка. Ты бренчала на фортепьяно

   "Истамбул"* (когда "больших" дома не было), и от бара ключей

   Никто не прятал.

   Горничная, куря, раскладывала пасьянс под зелёной лампой,

   А у кухарки косил один глаз. Она не спала ночами,

   Потому что взяли её с испытательным сроком, неуклюжую ирландку,

   И у неё, что ни день, горело в духовке печенье.

   Её потом уволили.


   Что же с нами произошло, сестрёнка?


   В тот выходной, о котором мы так долго просили,


Еще от автора Сильвия Плат
Под стеклянным колпаком

Силвия Плат (1932–1963) — считается в наши дни крупнейшей после Эмили Дикинсон поэтессой США. Однако слава пришла к ней уже посмертно: в 1963 г. эта талантливейшая представительница литературы 60-х, жена известного английского поэта Тома Хьюза, мать двоих детей, по собственной воле ушла из жизни. Ее роман «Под стеклянным колпаком» считается классикой американской литературы. С откровенностью посвященного С. Плат рассказывает историю тяжелой депрессии и душевного слома героини, которая мучительно изобретает пути ухода из жизни, а затем медленно возвращается к реальности.


Мэри Вентура и «Девятое королевство»

Взросление, брак и семья. Поиск вдохновения и своего места в обществе. Грань между жизнью и смертью, реальным и воображаемым мирами… Эти темы были близки Сильвии Плат, и именно они отражены в ее малой прозе, рассказах, написанных Плат в разные годы: некоторые из них были опубликованы еще при ее недолгой жизни, некоторые – уже посмертно. Сама же Плат была известна суровой оценкой собственного творчества, заставлявшей ее откладывать «в стол» множество удачных и талантливых произведений. Дневниковые записи Сильвии Плат, также включенные в этот сборник, открывают перед читателем ее сокровенные мысли и чувства.


Рекомендуем почитать
Новеллино

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Цветы на свалке

В. В. Пруссак (1895–1918) прожил короткую и насыщенную жизнь, успев побывать и революционером-агитатором, и политическим ссыльным, и участником литературной жизни Сибири, Петрограда и Тифлиса. Его стихи, отмеченные в начале пути глубоким влиянием эгофутуризма, до сих пор оставались малодоступны для читателей. В издании представлены оба прижизненных сборника Пруссака, «Цветы на свалке» (1915) и «Деревянный крест» (1917), а также стихотворения и проза из альманахов, сборников и журналов.


Профсоюз сумасшедших

В книгу талантливого и малоизвестного русского-украинского поэта и прозаика Леонида Чернова (1899–1933), близкого к имажинистам, вошел сборник стихотворений «Профсоюз сумасшедших», выпущенный автором во Владивостоке (1924). Проза Л. Чернова представлена впервые переведенной на русский язык авантюрно-фантастической повестью «Приключения профессора Вильяма Вокса на острове Ципанго» — забавной пародией на «колониальные» романы. Но протест против колониализма лишь маскирует в ней руссоистские взгляды автора, осуждающего всю современную цивилизацию.


Астр-аль (поэма начертанная созвездиями)

Первая и единственная поэма начертанная созвездиями.


Или

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Русское поле экспериментов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.