Собрание стихотворений - [9]
Покупайте блины,* ешьте скорей,
пока не остыли от ветра..."
29 сентября 1961
ХИРУРГ В 2 ЧАСА НОЧИ
Искусственный свет стерилен как небо.
Бактерии в нём не выживают.
И в призрачных одеждах убегают немо
От скальпеля и резиновых перчаток.
Стерильная простыня - мёрзлое снежное поле - накрывает
Какое-то тело и -
Мои руки с ним что-то делают.
Как всегда нет лица. Только
Бесформенная груда фарфорового цвета.
С семью отверстиями.
Душа, видимо, светится иначе.
Я её не видел, - не вылетала.
Только сегодня уплыла вдаль, словно огни корабля... А это -
Сад это сад, - всё, что перед моими глазами -
Истекают жидкими субстанциями переплетенья корней.
Мои ассистенты напряжённо их прикрепляют
На места.
Меня атакуют зловоние и цвета.
Вот дерево - это лёгкое, а та
Великолепная орхидея, сверкающая как змея, может...
А вот и сердце - полный несчастий колокол алого цвета...
Как же я по сравнению с этими органами ничтожен!
А ведь вламываюсь, кромсаю что-то в лиловой этой
Пустыне. Кровь - будто закат над ней.
Я по локти в скрипучем и красном.
А оно всё сочится - оно ещё есть!
Волшебный горячий родник - вот!
Надо закрыть его поскорей,
Чтобы он наполнил фантастической плазмой
30 Эти спутанные синие трубы над белым
Мрамором... Как я восхищаюсь римлянами:
Акведуки ...* Орлиные носы... Термы Каракаллы*...
Это ведь римская вещь - тело:
На белом постаменте оно закрывает рот.
То, что сейчас санитары укатывают -
Усовершенствованная мной статуя.
Пациент получит чистую розовую пластмассовую конечность,
А у меня останется рука или нога, или горстка камней, чтоб
Ими в пробирке бренчать. Относительно же других
Деталей - они будут плавать в спирту, как реликвии святых.
Над одной из кроватей в палате голубым огоньком
О прибытии новой души сообщают мне,
Сегодня в голубом свете парит она под потолком:
Ангелы морфина позаботились о ней.
Человек парит, чует носом рассветные сквозняки,
А я хожу в марлевых доспехах среди лежащих, сонных,
Тусклы от крови плоские луны - ночные огоньки -
И лица, обесцвеченные лекарствами,
поворачиваются ко мне, как цветы к солнцу.
29 сентября 1961
ЗЕРКАЛО
Я точное и серебристое,
и не знаю, что значит предвзятое
мненье. Ни любовью, ни отвращеньем
ничего не замутнив,
Всё, что вижу - немедленно проглатываю.
Мой взгляд не жесток: он просто правдив.
Я глаз прямоугольного маленького божка.
Почти всё время
противоположная стена в меня глядится.
Она в розовых пятнах.
Я долго смотрю на неё, пока
стена не покажется мне
собственной моей души частицей.
Но порой отделяют её от меня то темнота, то лица.
И вот я - озеро. Наклоняется женщина надо мной.
Она ищет свою сущность в моей глубине,
А потом отворачивается к этим лгунам,
к свечкам или к луне.
Но и тут я честно отражаю её,
повёрнутую ко мне спиной.
Нервными жестами и слезами она награждает меня.
Для неё так много я значу -
то приходит она, то уходит.
Её лицо сменяет темноту в самом начале дня.
Она во мне утопила девушку, и старуха,
с каждым днём все ясней,
выплывает теперь из меня,
как жуткая рыбина - прямо к ней.
23 октября 1961
НЯНЬКИ
Десять лет минуло с тех пор, как к Детскому Острову, помню,
Мы приплыли. Солнце горело на волнах у Марблхеда.
Чтобы скрыть заплаканные глаза, мы ходили в тёмных очках всё лето,
Две названых сестрёнки. Постоянно мы плакали в своих комнатках,
Там, в Свипскотте, в двух виллах белых, огромных.
А когда прибыла из Англии эта милашка с её дорогой косметикой,
Мне пришлось спать в одной спальне с ребёнком, на короткой кушетке.
Помнишь, ей даже на улицу выйти не хотелось, балованной семилетке,
Если полоски на её носках были не того цвета, что на жакетике.
Вот это богатство! Одиннадцать комнат! И яхта белая,
Полированная лесенка красного дерева с кормы в море,
И стюард, который умел украшать торт кремом шести цветов!
А меня дети вгоняли в тоску, да и готовить совсем не умела я,
А ночами в дневник записывала всю злость и горе
Пальцами красными, с треугольными ожогами от утюгов:
Приходилось разглаживать мелкие рюшки, рукава-фонарики, а пока
Пижонка-хозяйка с мужем-доктором на яхте плавали,
Они "для защиты" мне горничную, у кого-то одолженную, оставили,
Которую звали Элла, и ещё далматинца-щенка.
Тебе было лучше: не на вилле, а в постоянном
Доме с розарием, с аптекой внизу и коттеджем для гостей.
В доме жили горничная и кухарка. Ты бренчала на фортепьяно
"Истамбул"* (когда "больших" дома не было), и от бара ключей
Никто не прятал.
Горничная, куря, раскладывала пасьянс под зелёной лампой,
А у кухарки косил один глаз. Она не спала ночами,
Потому что взяли её с испытательным сроком, неуклюжую ирландку,
И у неё, что ни день, горело в духовке печенье.
Её потом уволили.
Что же с нами произошло, сестрёнка?
В тот выходной, о котором мы так долго просили,
Силвия Плат (1932–1963) — считается в наши дни крупнейшей после Эмили Дикинсон поэтессой США. Однако слава пришла к ней уже посмертно: в 1963 г. эта талантливейшая представительница литературы 60-х, жена известного английского поэта Тома Хьюза, мать двоих детей, по собственной воле ушла из жизни. Ее роман «Под стеклянным колпаком» считается классикой американской литературы. С откровенностью посвященного С. Плат рассказывает историю тяжелой депрессии и душевного слома героини, которая мучительно изобретает пути ухода из жизни, а затем медленно возвращается к реальности.
Взросление, брак и семья. Поиск вдохновения и своего места в обществе. Грань между жизнью и смертью, реальным и воображаемым мирами… Эти темы были близки Сильвии Плат, и именно они отражены в ее малой прозе, рассказах, написанных Плат в разные годы: некоторые из них были опубликованы еще при ее недолгой жизни, некоторые – уже посмертно. Сама же Плат была известна суровой оценкой собственного творчества, заставлявшей ее откладывать «в стол» множество удачных и талантливых произведений. Дневниковые записи Сильвии Плат, также включенные в этот сборник, открывают перед читателем ее сокровенные мысли и чувства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В. В. Пруссак (1895–1918) прожил короткую и насыщенную жизнь, успев побывать и революционером-агитатором, и политическим ссыльным, и участником литературной жизни Сибири, Петрограда и Тифлиса. Его стихи, отмеченные в начале пути глубоким влиянием эгофутуризма, до сих пор оставались малодоступны для читателей. В издании представлены оба прижизненных сборника Пруссака, «Цветы на свалке» (1915) и «Деревянный крест» (1917), а также стихотворения и проза из альманахов, сборников и журналов.
В книгу талантливого и малоизвестного русского-украинского поэта и прозаика Леонида Чернова (1899–1933), близкого к имажинистам, вошел сборник стихотворений «Профсоюз сумасшедших», выпущенный автором во Владивостоке (1924). Проза Л. Чернова представлена впервые переведенной на русский язык авантюрно-фантастической повестью «Приключения профессора Вильяма Вокса на острове Ципанго» — забавной пародией на «колониальные» романы. Но протест против колониализма лишь маскирует в ней руссоистские взгляды автора, осуждающего всю современную цивилизацию.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.