Собор без крестов - [6]

Борода не мог допустить и мысли о том, что Гончаров действительно решил порвать со своим прошлым и хочет жить только за счет своей заработной платы.

В 22 часа на заводском стадионе к Валету, загримированному под старика с бородой, подошел развязной походкой парень лет двадцати пяти. Увидев Валета, парень спросил:

— Дед, ты не меня ждешь?

— Тебя, Золотой!

— Откуда ты мою кличку знаешь?

— Когда на работу нанимают работника, то обязательно интересуются его деловыми качествами.

— Я в работниках, дедуля, никогда не был и не собираюсь быть. А вообще-то мне кажется, что ты не дед.

— Я такой же дед, как ты бабушка, но принимай меня таким, какой я есть. Вы, хулиганы, от своих выходок имеете одни неприятности, я же хочу предложить тебе за хулиганство хорошие деньги.

Золотой, видя человека в гриме и помня просьбу Рахола, чтобы он обязательно пришел поговорить с дедом на стадион, понял, что имеет дело с преступником высшего класса, а поэтому в разговоре стал более почтителен.

— О какой услуге будешь меня просить?

— У одного моего знакомого отбили бабу, так надо ее при фраере так припугнуть, чтобы у обоих пропало желание дальше крутить любовь.

— Я с ребятами могу легко такое дело провернуть, — беспечно заявил Золотой.

— Нет, дорогой, так дело не пойдет. С ней будет такой фрукт, на которого таких, как ты, трех-четырех будет мало.

В Золотом заговорило чувство ущемленного самолюбия, и он возмутился:

— Ну, дедок, ты обнаглел, тебя, наверное, никогда хулиганы не били?

— У нас провинившихся не бьют, а на ж… сажают, — спокойно ответил Валет, наслаждаясь перед Золотым своим преимуществом.

— Где ты, дедок, так насобачился загадками говорить?

— Там, где тебе два раза пришлось куковать.

— Если ты такой воспитанный, то говори свое предложение.

— У тебя есть «Чизета». В воскресенье вечером на углу улиц Луговой и Пролетарской дождись интересующую нас парочку. — Валет, передавая Золотому листок бумажки, сказал: — Здесь написаны их координаты. Предварительно познакомься с ними в лицо да так, чтобы они не запомнили твоей личности.

Проезжая мимо них, ты должен уколоть ее ножичком на два сантиметра в мягкое место и уехать. Чтобы мотоцикл был без номеров — это тебе должно быть понятно и без меня, но я обязан тебя проинструктировать от и до.

Выслушав Валета, Золотой убедился, что задание простое и легко осуществимое.

— Такие специалисты, как я посмотрю на вас, и такую проблему не решаете сами, почему?

— У нас своих проблем хватает, которые другим не перепоручишь.

— Шикуете! Не шикуйте. Во сколько вы оценили мою работу?

— В один кусок.

— А если я начну торговаться? — с ехидством спросил Золотой.

— Найдем другого, более сговорчивого.

— Считай, что договорились, — согласился Золотой.

Приняв деньги от Валета, Золотой пошутил:

— Пропью ваши денежки, ничего не сделав, а потом сбегу — смешно будет.

— А ты пошути! Тогда вместе смеяться будем, — нежно проворковал Валет.

От такого ответа у Золотого мурашки пробежали по телу.

— Такое чепуховое дело, а мы о нем лопочем черт знает сколько времени, — примирительно заметил Золотой.

— Я тебе, Золотой, скажу простую истину, когда научишься делать деньги, тогда поймешь: проваливаются всегда на чепухе, так как к ней как к чепухе относятся, поэтому все надо делать старательно. А теперь давай по коням. Меня не ищи, если надо — я тебя сам найду. Я на калитке вашего забора со стороны двора мелом нарисую птичку, значит, в этот вечер в такое время встретимся здесь. Если перестанешь хулиганить, приобщим к настоящему делу, где за работу платят косыми. Или откажешься?

— Если работа не тяжелая, а плата хорошая, я согласен с вами поработать, — беззаботно согласился Золотой.

Валет, видя залихватское настроение Золотого, решил повлиять на его самолюбие: расставаясь, он скомкал ладонь Золотого в своей ладони, как тряпку и, не оглядываясь, удалился в темноту.

Глядя на удаляющегося «деда» и потирая ладонь, Золотой с завистью подумал: «Вот бы мне его в дружки заиметь».

Глава 3

Отколовшись от Бороды, Гончаров, будучи не робкого десятка, все-таки хорошо понимал необходимость быть постоянно начеку, ожидать подлости там, где меньше всего она могла быть.

Еще больше он расстроился после того, как, придя к себе в общежитие после работы, обнаружил пропажу ножа лагерной работы. Было заметно, что кто-то рылся в вещах.

Вместе с ним в комнате жил веселый парень по имени Николай.

Знавший о том, кто копался в его вещах и украл нож, Виктор не стал ни о чем спрашивать у Николая, так как видел, что сосед на такое не способен. Николай, как и он, работал шофером и одновременно заочно учился в пищевом техникуме. У него были свои друзья, свои интересы. Ему постоянно не хватало времени, и он куда-то спешил: то писал контрольные работы, то гулял с девчатами, а утром, не выспавшись, опять-таки спешил на работу.

Сосед был нелюбопытный, спокойный, компанейский, с ним Виктор не раз распивал бутылку на двоих, завидуя его беззаботности, уверенности в завтрашнем дне, деловой занятости. Но эта зависть была чистой.

Однажды случайно в чемодане Николая он увидел его армейскую фотографию, на которой Николай был изображен в форме десантника с медалью на груди.