Сны призрака - [59]

Вдруг сработал сигнал тревоги. Желтый уровень — локальная опасность, пока не критическая. Мэри выругалась и только хотела дать запрос, как на связь с ней вышел главный хозяйственник здания:

— Госпожа президент, у нас пожар в правом крыли! Думаю, ничего серьезного, но я советую вам покинуть башню. — Нервно подергивающееся лицо выдавало, что на самом деле, вероятно, все значительно серьезнее чем «ничего».

— Нет уж, для начала объясни мне, откуда пожар!

— Ударила молния, произошло замыкание, и…

— Роман, ты издеваешься?! Какая, к черту, молния под экраном?

— Вот и мне непонятно! Генератор в правом крыле чего-то вдруг переключился с минуса на плюс. А плюс-поле в грозу — ну, сами знаете… Госпожа президент, это идиотизм какой-то, такого ведь не может быть в принципе!

— Это у тебя идиотизм! Если что-то произошло — значит в принципе оно может быть, или я чего-то не понимаю?

— Ну как вам объяснить… Вот возьмите часы. Если они не настроены точно, то могут спешить или отставать. Могут остановиться совсем, если что-то испортилось. Но они никогда сами по себе не пойдут назад. Для этого надо заменить механизм! Так и в генераторе: сбой в работе — и он выключается, скачок в плюс невозможен. Стопроцентная автоматика, никаких хитростей…

— Но он не выключился, так? Он ушел в плюс и притянул молнию.

— Да, притянул. Госпожа президент, я разберусь, почему это случилось! Но вам все-таки лучше…

— Роман, ты уволен, — оборвала его Мэри.

— Что? Госпо…

Она сбросила связь. Индикатор тревоги перескочил на угрожающе оранжевый оттенок.

Уинслоу встала, собрала со стола чипы и кинула в сумку. Подхватила ее и выскочила в коридор. «Природа и ненадежная техника», — звучало в голове. Ненадежная техника… Парадокс в том, что Роман прав: то, что случилось, теоретически невозможно. Но сейчас некогда было об этом думать.

В коридоре за президентом в отдалении пристроилась охрана, из соседней двери выскочила секретарша. Должно быть, на других этажах люди сейчас метались в панике, здесь же находились только президентские комнаты, поэтому было тихо. Мэри прошла по коридору до широкого проема в стене — кто-то уже успел воспользоваться аварийным выходом, поскольку потайной проход был открыт. Она сразу поняла кто: в небольшом элеробусе на заднем сиденье расположился Патрик и приглашающе глядел на нее. Отчего-то вспомнилось, что первыми с тонущего корабля бегут крысы.

Лампы под потолком замигали красным, загудела сирена. Комп сообщил, что правое крыло в аварийном состоянии и всем рекомендуется покинуть здание. У Мэри тут же запищал токер, и она нажала клавишу ответа:

— Президент, взрывом порвало несущую! Вы там осторожнее, оно вот-вот обвалится! — говорил, очевидно, начальник пожарной команды.

«Теперь еще и взрыв», — подумала она с удивительным спокойствием.

— Спасайте людей, я о себе позабочусь!

— Из правого крыла уже всех вывели.

— Выводи вообще из башни! Только без лишней суеты, они же друг друга передавят…

— Не учите меня, — сказал пожарник и отключился.

Мэри оскалилась, потом усмехнулась, сунула токер в сумку и поспешила к элеробусу.

— Что ты там застряла? — спросил Патрик. — Я тут уже переволновался…

— А меня волнует, чтобы ты не потерял данные по эм-ша!

— Мэри, ну о чем ты говоришь, все сдублировано!

— Вот и прекрасно.

Она проигнорировала распахнутую дверь и опустилась на переднее сиденье, рядом с водителем. Возле Патрика села секретарша Глори.

В этот миг президент ощутила дрожь под ногами. Сверху донесся неясный шум, а потом несколько секунд они молча наблюдали, как мимо сквозь пелену дождя проносится огромный, в несколько этажей, оторвавшийся от звезды «Интергалактик» луч. Казалось, можно протянуть руку и коснуться его, хотя на самом деле он летел метрах в двадцати от здания. Чем выше забрался — тем дальше падать, вспомнила Мэри, а потом Патрик закричал:

— Летим уже! Или мы ждем, пока рухнет все?

— Полетели. В Токио! — скомандовала президент, и только тогда элеробус сдвинулся с места, покинул укрытие и, рассекая мглу, поплыл по воздуху прочь от города.

Не теряя времени, девушка включила связь на панели и запросила знакомый номер. Этим номером она не пользовалась без крайней надобности, но сейчас, похоже, была именно такая. Соединение прошло почти сразу — холодные, неестественные для азиата рыбьи глаза глядели на Мэри с лица, на котором единственной растительностью были густые брови.

— Здравствуй, деточка, — бесцветным голосом произнес Чжу.

Если кто-то до сих пор мог заставить Уинслоу почувствовать себя ребенком, так это начальник Восточного ДКН. Китаец был немногим моложе ее деда: в свое время они были хорошими приятелями, и именно Чжу помог Старикану вернуть власть, когда того отстранили во время войны. Потом Джозефа не стало. И в тот самый знаменательный день, когда Мэри утвердилась на президентском посту, поздним вечером — она как раз собралась расслабиться в ванне — раздался сигнал. Декаэновец смотрел не мигая, будто хотел проглотить ее глазами, и девушка поежилась.

— Тебя, наверное, нужно поздравить, маленькая? — Она вдруг и правда ощутила себя маленькой девочкой, а свою победу — детским сражением в песочнице. — Что ж — поздравляю.