Снежный поход - [16]

— Спокойней, спокойней, Василий Сергеевич, — Абрамов дружески положил руку на плечо Козлова. — Стоит ли на это столько жара душевного тратить, тем более на таком морозе!

— Вообще говоря, не стоит, — согласился Козлов, — умом понимаю, но как увижу его самодовольную мор… ну, физиономию, так сразу меня всего передергивает.

Абрамов, заметив поправку Козлова, засмеялся.

— Ну, успокойтесь. Нервничать ни к чему. В дальнейшем Ивлиев, быть может, будет неплохо работать. Но пока… пока это — самодовольный предельщик, человек без перспективы, который все новое принимает в штыки. Жизнь покажет ему, насколько он заблуждается. Быть может, нам первым суждено дать ему урок. Поймет он его и перестроится — хорошо. Не поймет и будет мешать нашему общему движению вперед — ну, что же! Перестанет быть руководителем.

Машина Ивлиева лихо подкатила к Козлову и Абрамову. Розовый, упитанный Ивлиев в белом дубленом полушубке степенно вылез из машины.

— Доброе утречко, дорогие товарищи!

Он снял кожаную, подбитую беличьей шерстью варежку и, здороваясь, крепко тряс руки.

— Досадно, досадно. Экая досадина, — Ивлиев придал своему лицу грустное выражение. — Вижу, что старались, однако маловато прошли, просто не знаю…

Козлов молчал. Абрамов закурил трубку и спокойно спросил:

— Чего вы не знаете, Никита Лукич?

— Да не то, что я не знаю, но как бы это точней сказать? Сочувствую, что ли! Совсем ведь рядышком, совсем недалеко отъехали…

— Ну, сочувствовать нам нечего. Знали, на что шли, а проехали действительно маловато, — согласился Абрамов.

Ивлиев посмотрел на Абрамова: не обиделся ли начальник экспедиции. Но тот смотрел добродушно.

— Я, Евгений Ильич, вам вот что скажу: конечно… — Ивлиев с полупоклоном повернулся в сторону Козлова, — Василий Сергеевич правильно поступал, собираясь вывезти как можно больше груза, но знаете… — Ивлиев выдержал паузу. — …Я сегодня, верите, даже плохо спал, все думал: нужно или не нужно снова поднимать вопрос. Так вот решил: посмотрю завтра, как у них, то есть у вас, дела пойдут. Если хорошо — кончено! Рад и все прочее, — Василий Сергеевич прав и большое ему, как говорят, спасибо. А если плохо? Ведь вообще-то говоря, главное — добраться до замерзших судов и доставить Якутску продукты и горючее, а не перевозить трансформаторы и тому подобное. Для меня интересы дела прежде всего, прежде всего. И вот, как я вижу, — Ивлиев подыскивал наименее обидную формулировку, — конечно, очень жаль, очень жаль, но проехали вы мало, маловато, по сути можно сказать, ничего не проехали. Так неужели вопрос личного престижа, узкие, индивидуальные, я бы сказал, мелкие интересы победят большие, общегосударственные? Я, Евгений Ильич, прошу вас еще раз подумать — может быть, пока недалеко ушли, сгрузить трансформаторы, перераспределить по саням остальные грузы и с облегченным весом уверенно двинуться вперед.

Все у Ивлиева звучало убедительно и гладко. И ведь как будто он и в самом деле честно поступал, снова поднимая вопрос о нагрузке саней. Ведь не буксовали бы так машины при более легком грузе. Но Абрамов знал о трудностях, которые испытывал Алдан, этот крупнейший золотопромышленный район из-за отсутствия энергетической базы. Знал об этом и Ивлиев. Знал — и тем не менее в течение нескольких лет не смог доставить туда трансформаторы. Не смог — или не хотел? Настойчивость, с которой Ивлиев добивался, чтоб трансформаторы оставили в Невере, насторожила Абрамова. «Не спасает ли начальник автотранспорта магистрали свой престиж, прикрывая это заботой о судьбе экспедиции?»

— Вы, конечно, поступили очень правильно, снова поднимая вопрос о загрузке тракторов, — вежливо ответил Абрамов. — И я вам весьма благодарен…

— Да, да, — заулыбался Ивлиев.

— Конечно, результаты первого дня не весьма утешительны. Но ничего, пусть коллектив с первых же дней научится преодолевать трудности. Должен вам сказать, товарищ Ивлиев, что мы, руководители похода, не так уж сильно опечалены результатами первого дня. Вы ведь знаете, что мы ждем из Челябинска специальные шпоры для гусениц. И надеемся на них. Может быть, наши надежды оправдаются, и тракторы перестанут буксовать, даже с сегодняшним повышенным грузом. А нет, ну что ж, сгрузить трансформатор никогда не поздно. А пока, уважаемый Никита Лукич, у меня к вам есть очень большая просьба.

— Пожалуйста, — оживился совсем было увядший Ивлиев.

— Вы человек энергичный. Вот вы бы проследили по железной дороге, где сейчас находятся эти наши шпоры, и нажали бы, чтоб их побыстрей нам доставили.

— Пожалуйста, пожалуйста! — заговорил Ивлиев и, поспешно простившись, направился к своей машине.

— Мне почему-то кажется, что больше он к нам в гости не приедет, — улыбнулся Абрамов.

— Я тоже так думаю, — смеясь, отозвался Козлов.

После разговора с Абрамовым и беседы с Ивлиевым ему стало как-то легче.

Абрамов посмотрел на часы:

— Э-э, Василий Сергеевич, заговорились мы с вами. Скоро двенадцать. Вы, кажется, собирались останавливать колонну для заправки горючим, а я тем временем немного с народом побеседую. Нужно объяснить им, что нет пока оснований унывать.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ