Снежинка - [52]
— Понимаю, — сказала Одри. — Мне известно о тебе еще кое-что, о чем ты не упомянула. Ты была привязана к Джеймсу Кэссиди, который недавно погиб. Я знаю, как тяжело это подействовало на твою маму. На тебя его смерть тоже наверняка сильно повлияла. Даже не представляю, как трудно вам всем пришлось. И иногда ты очень целеустремленно бегаешь по дороге. А еще у тебя, по всей видимости, очень близкие отношения с дядей.
— М-м-м, — протянула я.
— Как Билли относится к твоему визиту ко мне?
— Билли не знает, что я здесь.
— Кто дал тебе деньги на визит сюда?
— Билли думает, что к вам ходит мама, а не я.
— Значит, если ты решишь приходить ко мне на регулярной основе, придется как-то решать денежный вопрос?
— Ну, Билли уже был настолько добр, что оплатил год моего обучения в колледже... — Я не стала ей говорить, как разозлится дядя, если узнает, что я к ней обратилась, но мне почему-то казалось, что она и так это знает.
— Понятно. Что ж, если ты решишь вернуться ко мне снова, я ничего с тебя не возьму>. Во всяком случае, мне будет гораздо удобнее работать с тобой на таких условиях.
— О господи, нет, я так не могу>.
— Тебя это не устраивает.
— Нет. То есть спасибо вам огромное, но вы же оказываете мне услугу.
— А давай ты взамен будешь мыть мне туалет?
— Это и близко не покроет стоимость ваших сеансов.
— Ты недооцениваешь, насколько я ненавижу работу по дому.
Я рассмеялась:
— Предлагаете стать моим мистером Мияги?
— Точнее, его более молодой версией с волосами получше. — Она протянула мне руку. — Ну что, договорились?
— Договорились, — сказала я.
Хотя совсем рядом пылал камин, руки у нее были холодные.
Первые впечатления
Из-за погоды мы были не уверены, что Ксанта сможет приехать. Поезда и автобусы все еще не ходили. Утром ее парень забрал ее с площади Сент-Стивен на отцовском ренджровере и повез знакомить со своими родителями.
Она прислала мне сообщение, что идет к нам посмотреть на ферму.
Я не ожидала, что она появится так быстро. Мойка ломилась от посуды, и у нас кончилась туалетная бумага.
— Блин-блин-блин-блин-блин. — Я схватила несколько грязных тарелок, сунула в мойку и написала в ответ:
«Встречаемся у церкви!»
На улице было солнечно. Холод проникал прямо в грудь, обжигая легкие. В снегах все выглядело неземным. На деревню словно набросили покрывало, которое скрыло все скучное и подкрепило сказку о моем доме, которую я сочинила в колледже. Это казалось почти что жульничеством.
Я увидела, что она ждет возле кладбищенских ворот. Она заметила меня, и мы начали махать друг другу слишком рано. На ней была черная шапка из искусственного меха и бордовое пальто. Подойдя поближе, я обнаружила, что в руках у нее корзина для пикника.
Мы поступили так же, как всякие девчонки, когда давно не виделись: изумленно вытаращились друг на друга, потом обнялись и долго, во весь голос, визжали.
— Ну ты как?
— Сама-то как?
— Отлично выглядишь!
— Выглядишь шикарно!
Мы обе понимали, до чего это нелепо, но отклоняться от сценария не полагалось.
— Откуда такое пальто? — спросила я.
— Из «Оксфаме».
— Кто его пожертвовал, Анна Каренина?
Я изучала образ, который она выбрала, чтобы предстать перед семьей своего парня. Ксанта умудрилась найти парикмахерскую, открытую в снегопад. Челка была подстрижена, волосы безукоризненно уложены. Из-под шапки виднелись черные бархатные наушники. Она была прекрасна. А на мне под тренировочным костюмом и лыжной курткой из «Альди», вытащенной из сушильного шкафа, по-прежнему красовалась пижама.
— Куда ты собралась с этой корзиной? — спросила я.
— Тут всего ничего.
— Санта, она огромная!
— Ну, неспроста же меня зовут Сантой.
— Спасибо, — сказала я. — Не стоило беспокоиться.
— Я так рада, что я здесь.
— Тебе уже провели гран-тур по деревне? — спросила я.
— Нет.
— Значит, тут у нас церковь, школа и паб. — Я показала на стоящие впритык здания. — Тур окончен, чаевые приветствуются.
— Мы вечером в этот паб идем?
— Ага, это паб «Кэссиди».
— Похож на чей-то дом.
— Так и есть.
— А твой дом в той стороне?
— Ага, в двух шагах, ближе к холму с вопящими детьми. Билли разрешил малышне устроить на одном из наших полей временную лыжную горку.
— Боже, до чего потрясно!
— Как встретила Рождество? — спросила я.
— Ой, отлично, утром волонтерила в приюте для бездомных.
— Кто бы сомневался.
— Кажется, мама рассердилась, что я не побыла дома с ней. Днем ей надо было на работу, так что мне составлял компанию только Кевин из фильма «Один дома».
— А папа тоже работал?
— Если честно, не знаю. Папа с нами не живет.
— О боже. Прости.
— Да ладно, все в полном порядке. А где твоя мама и Билли? — спросила она прежде, чем я успела втиснуть очередной вопрос.
— Мама спит, но Билли должен быть где-то неподалеку.
Стоило нам миновать решетку возле пастбища, как примчался Джейкоб и зарылся носом Ксанте в промежность.
— Джейкоб, отвали от нее.
— Какая славная собачка!
Ксанта пыталась разглядеть его морду>, но он упорно тыкался ей между ног.
— Да, бывают и похуже, — сказала я.
Когда пошел снег, Джейкоб наконец покинул кабину трактора и перебрался спать в сарай. Он набрал вес, потерянный после смерти Джеймса, и снова стал похож на себя.
Ремонт загородного домика, купленного автором для семейного отдыха на природе, становится сюжетной канвой для прекрасно написанного эссе о природе и наших отношениях с ней. На прилегающем участке, а также в стенах, полу и потолке старого коттеджа рассказчица встречает множество животных: пчел, муравьев, лис, белок, дроздов, барсуков и многих других – всех тех, для кого это место является домом. Эти встречи заставляют автора задуматься о роли животных в нашем мире. Нина Бёртон, поэтесса и писатель, лауреат Августовской премии 2016 года за лучшее нон-фикшен-произведение, сплетает в едином повествовании научные факты и личные наблюдения, чтобы заставить читателей увидеть жизнь в ее многочисленных проявлениях. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
В этой книге собраны рассказы о боевых буднях иранских солдат и офицеров в период Ирано-иракской войны (1980—1988). Тяжёлые бои идут на многих участках фронта, враг силён, но иранцы каждый день проявляют отвагу и героизм, защищая свою родину.
В книгу вошли повести и рассказы о Великой Отечественной войне, о том, как сложились судьбы героев в мирное время. Автор рассказывает о битве под Москвой, обороне Таллина, о боях на Карельском перешейке.
В повести «Ана Ананас» показан Гамбург, каким я его запомнил лучше всего. Я увидел Репербан задолго до того, как там появились кофейни и бургер-кинги. Девочка, которую зовут Ана Ананас, существует на самом деле. Сейчас ей должно быть около тридцати, она работает в службе для бездомных. Она часто жалуется, что мифы старого Гамбурга портятся, как открытая банка селёдки. Хотя нынешний Репербан мало чем отличается от старого. Дети по-прежнему продают «хашиш», а Бармалеи курят табак со смородиной.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…