Снег в июле - [22]

Они вошли в прорабскую. За большим столом сидел прораб Круглов, полный, крепкий человек в ярко-зеленой тонкой рубашке. Он вскочил и стал по стойке «смирно», показывая крайний испуг.

— Полно дурака валять, Круглов, — нервно, но несколько смущенно сказал маленький инженер.

— Я правда испугался, Руслан Олегович. Честное слово. Никого не боюсь, а вот вас, да еще появился у нас новый заказчик, как увижу — дрожь берет. — Прораб перевел свой взгляд на Петра Ивановича. — А это кто, начальство иль инспекция какая?

— Это новый управляющий трестом… Пожалуйста, садитесь. — Маленький инженер почтительно придвинул Самотаскину стул и положил перед ним листок. — Петр Иванович, Важин вот требует подписать.

Управляющий наклонился и подписал.

Прораб посмотрел листок, снисходительно улыбнулся. Такая улыбка обычно появляется у зрителей, когда они смотрят жонглеров, — улыбка то ли одобрения, то ли осуждения их, в сущности, бессмысленной работы.

— Ого, Маргарита, — обратился он к рослой девушке, сидящей за другим столом. — Знаешь, о чем тут?

— Нет, Семен Семенович, — она лениво улыбнулась.

— Тут, оказывается, инженер и вот новый управляющий только что клятвенно удостоверили, что наш корпус, на котором еще нет крыши, полностью закончен. И не только закончен, а даже готов к заселению.

— Прекратите, Круглов, паясничать. Я уже вам говорил, — вскипел инженер, — Поедем, Петр Иванович?

— Э, нет! — прораб протестующе поднял руку. — Куда вы, Руслан Олегович? Как кирпичик, скажем, или даже четвертушка валяются, то вы лекцию нам, грешным, по часу читаете. А тут такой вопрос: назначается рабочая комиссия по приемке дома в эксплуатацию! На какое число?

— На завтра.

— Ясненько. А госкомиссия?

— Через две недели.

— Тоже ясно. Только тут еще работать месяц.

— Может, у вас, Круглов, есть другое предложение?

— Есть, — ответил прораб. — Честное слово, хорошее предложение. Рассказать им, Маргарита?

— Можно, — не поднимая головы, ответила нормировщица.

— Извините, не осведомлен, как вас величать? — спросил Самотаскина прораб.

— Петр Иванович.

— Ясно. Присаживайтесь все же.

Петр Иванович сел, маленький инженер остался стоять. Прораб улыбнулся.

— Вы, Руслан Олегович, тоже садитесь. Ей-богу, не вырастете. Природа у вас такая… Ладно, ладно — мое предложение. Вот сколько помню себя, Петр Иванович, не хватает времени для сдачи домов… Простите, вопросик: вы как, по письменной части раньше работали?

— Управляющий раньше работал начальником СУ, а еще раньше прорабом, — нетерпеливо сказал маленький инженер. — У нас времени нет!

— Не спешите, не спешите, Руслан Олегович. Нужно же знать, как рассказывать: коротко или длинно.

— Коротко-коротко!

— Раз был прорабом, то, конечно, сразу поймет. Можно коротко. Все дело в том, Петр Иванович, что не хватает нам всегда месяца. Хвосты у нас всегда остаются от сданных корпусов. Вместо того чтобы всех рабочих держать вот на этом корпусе, я доделываю дома, которые сдал раньше. Круг получается пакостный. Вот и сейчас дом сей засчитают, а после тоже месячишко буду его дорабатывать. И никак выбраться из этих хвостов не могу. Так вот надумал я такое…

— Поскорее можно?! — перебил его Руслан Олегович. От нетерпения он даже пританцовывал.

— Видишь, Маргарита, все торопят нас — поскорее.

— Придется, — согласилась Маргарита, не отрываясь от бумаг. — Для нашего инженера…

— Так вот, — продолжал прораб, — если б собрались вместе заказчик, самый главный по стране, и подрядчик, тоже самый главный. Сели бы они рядышком, не всегда же им ссориться, и спросил бы главный заказчик главного подрядчика: «Сколько вам, любезный, нужно времени, чтобы разделаться по всей стране с недоделками, хвостами и прочей дрянью?» Подрядчик тот задумался: не подвох ли какой в вопросе кроется? На всякий случай назвал время с запасом: «Два месяца!»

«Многовато, — возразит заказчик. — Но даю. Ни новых объектов, ни плана — ничего от вас требовать не будем. Но через два месяца чтобы все тресты и СУ чистенькие-чистенькие стали, без долгов, без хвостов. И потом, чтобы все дома подчистую сдавались».

Куда деваться главному подрядчику, примет он это предложение. Правда, Маргарита?

— Примет.

— Ну вот, видите? И настанет у нас время золотое. Как в раю! Срок подойдет — пожалуйста вам готовый домик. Приедет комиссия, а за ней сразу жильцы. Не успела комиссия акт подписать, а уже новоселы мебель на лифте поднимают. На лифте, слышите, Руслан Олегович?!

Было уже пять часов, но зной не спадал. Через окно виднелся щит с многочисленными жестяными плакатиками, которые требовали обязательно что-то соблюдать: там не ходить, тут не стоять, это не поднимать. Плакатики нестерпимо блестели на солнце. Оттого что были подвешены вплотную друг к другу, Петру Ивановичу казалось, что они крикливо спорят между собой.

Он отвел глаза от окна, по лицу прораба понял, что тот что-то его спросил.

— Извините, не расслышал.

Прораб встал, его плотная фигура заполнила вагончик.

— Я спросил, как вам нравится мое предложение?

— Ничего из этого не выйдет, — вдруг спокойно сказал Руслан Олегович. Он подошел к прорабу и снизу вверх посмотрел на него. — Хвосты не главное. Если вам дадут два месяца, очистим все недоделки, согласен. А через полгода снова будем сдавать незаконченные дома. — Он повернулся к нормировщице: — Правда, Маргарита?