Смысл жизни человека: от истории к вечности - [69]

Шрифт
Интервал

Как наличие этих потребностей, которые подробно анализируются Маслоу, совмещается с утверждением экзистенциалистов о недетерминированности человека чем-то внешним? Дело в том, что человек – всегда большее, чем иерархия этих потребностей, это интегральное целое, не сводимое к ним, обладающее новым системным качеством, которое и выявляется в самоопределении личности. Последнее включает в себя все формы самореализации и, в то же время, дает некое приращение (Δ – дельта), образующее идеальное человеческое состояние. Как идеал оно недостижимо, но как регулятивная цель способна сконцентрировать человека в процессе ее достижения, с выходом на самотрансцендирующее бытие. Достижение высшего уровня в иерархии потребностей – самоактуализацию человека – Маслоу характеризует сначала как «желание человека стать тем, кем он может стать». Затем он прямо включает сюда и должное: «Люди должны быть тем, кем они могут быть. Они должны быть верны своей природе».

Самоактуализация как побуждение к полной реализации внутренних сил – естественна и универсальна, утверждает Маслоу, однако перевод возможного в действительное затруднен, осуществляется менее чем одним процентом всех людей. Препятствием тому является 1) незнание, невидение своего потенциала, пользы от него, страха перед ним; 2) негативное давление социокультурной реальности с ее несовершенной нормативностью, предрассудками, стереотипами, ригидностью политического и экономического свойства и т.п.; 3) доминирование потребностей безопасности, отсутствие мужества, решимости идти на риск в выборе и реализации судьбоносных планов.

Таким образом, анализ препятствий самоактуализации возвращает Маслоу к социальным факторам, негативное влияние которых, как он надеется, можно преодолеть в совершенном общественном устройстве.

Важным звеном в процессе самоактуализации человека Маслоу считает мотивационный механизм. Он выделяет две категории мотивов:

дефицитные и мотивы роста. Мотивация первого рода нацелена на снятие фрустрирующих факторов жизнедеятельности (голода, холода, опасностей и т.п.).

Мотивы роста (метапотребности) задаются отдаленными, высшими целями (бытийными, в отличие от первых – бытовых), достижение которых связано с расширением жизненного опыта, подъемом его на принципиальную высоту наполненности и позитивной напряженности.

Маслоу выделяет целый ряд метапотребностей, обозначенных в терминах философии, однако имеющих непосредственную практическую значимость: целостность, совершенство, завершение, закон, активность, богатство, простота, красота, доброта, уникальность, ненапряженность, игра, истина, честь, реальность, самонадеянность (автономия и независимость). Сложность их анализа – в том, что они не располагаются в иерархическом порядке, сложность их реализации – в том, что человек часто не сознает того факта, что игнорируются его метапотребности (как, напротив, это происходит в случае депривации дефицитных потребностей бытового плана).

Жить в сфере метапотребностей, по Маслоу, значит иметь абсолютно другую жизнь, связанную с прямым, серьезным, честным, открытым для переживаний и творчества отношением к самому себе и миру, (что, в сущности, одно и то же). Жизнь метамотивированных людей феноменально обнаруживается, идентифицируется вершинными переживаниями (экстаз, благоговение, восторг), а сущностно означает именно самоопределение, выход за пределы неаутентичности, неподлинности бытия, самотрансценденцию.

Самотрансценденция – ключевое понятие представлений о человеке Виктора Франкла, означающее постоянный выход индивида за пределы самого себя, дающий возможность посмотреть на себя «сверху», со стороны. Человеческое бытие всегда ориентировано вовне на то, что не является им самим: на смысл, который нельзя изобрести и который нужно найти в служении людям, делу, Богу.

Самоактуализация, считает Франкл, – не конечное предназначение человека; будучи самоцелью, она вступает в противоречие с самотрансцендентностью человеческого бытия. Франкл цитирует Карла Ясперса, сказавшего: «Человек становится тем, что он есть, благодаря делу, которое он делает своим».

Чрезмерная озабоченность самоактуализацией может проистекать из фрустрации стремления к смыслу – подлинной цели существования. Смысл всегда может быть найден, даже в условиях, кажущихся абсолютно абсурдными. Смысловой контекст определяет не само обладание свободой, а то, для чего она дана человеку или достигается им.

Пути, на которых происходит самотрансценденция к смыслу, характеризуют и механизмы человеческого самоопределения:1) то, что мы даем жизни в виде универсально-творческой деятельности; 2) то, что мы берем от жизни и переживаем как ценности; 3) то, как мы относимся к судьбе, которую не в состоянии изменить.

Приоритет Франкл отдает ценностям творчества (самоактуализация). Принятие внутрь себя мира порождает ценности переживания, апогеем которых является переживание любви. Наиболее же милосердным путем самоопределения выступает формирование ценностей отношения, которые возможны и в условиях, когда человек оказывается во власти обстоятельств, которые он не может изменить (например, смерть). Последний род ценностей наиболее устойчив и может принять на себя всю проблематику осмысления жизни.


Рекомендуем почитать
Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 1

После распада Советского Союза страны бывшего социалистического лагеря вступили в новую историческую эпоху. Эйфория от краха тоталитарных режимов побудила исследователей 1990-х годов описывать будущую траекторию развития этих стран в терминах либеральной демократии, но вскоре выяснилось, что политическая реальность не оправдала всеобщих надежд на ускоренную демократизацию региона. Ситуация транзита породила режимы, которые невозможно однозначно категоризировать с помощью традиционного либерального дискурса.


Событие. Философское путешествие по концепту

Серия «Фигуры Философии» – это библиотека интеллектуальной литературы, где представлены наиболее значимые мыслители XX–XXI веков, оказавшие колоссальное влияние на различные дискурсы современности. Книги серии – способ освоиться и сориентироваться в актуальном интеллектуальном пространстве. Неподражаемый Славой Жижек устраивает читателю захватывающее путешествие по Событию – одному из центральных концептов современной философии. Эта книга Жижека, как и всегда, полна всевозможных культурных отсылок, в том числе к современному кинематографу, пестрит фирменными анекдотами на грани – или за гранью – приличия, погружена в историко-философский конекст и – при всей легкости изложения – глубока и проницательна.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.


Магический Марксизм

Энди Мерифилд вдыхает новую жизнь в марксистскую теорию. Книга представляет марксизм, выходящий за рамки дебатов о классе, роли государства и диктатуре пролетариата. Избегая формалистской критики, Мерифилд выступает за пересмотр марксизма и его потенциала, применяя к марксистскому мышлению ранее неисследованные подходы. Это позволяет открыть новые – жизненно важные – пути развития политического активизма и дебатов. Читателю открывается марксизм XXI века, который впечатляет новыми возможностями для политической деятельности.


Деррида за 90 минут

Книга Пола Стретерна «Деррида за 90 минут» представляет собой краткоеописание биографии и идей Дерриды. Автор рассказывает, какое влияние эти идеи оказали на попытки челевечества понять смысл своего существования в мире. В книгу включены избранные места из работ Дерриды и перечень дат, позволяющих получить представление о роли Дерриды в философской традиции.


Японская художественная традиция

Книга приближает читателя к более глубокому восприятию эстетических ценностей Японии. В ней идет речь о своеобразии японской культуры как целостной системы, о влиянии буддизма дзэн и древнекитайских учений на художественное мышление японцев, о национальной эстетической традиции, сохранившей громадное значение и в наши дни.


Нищета неверия. О мире, открытом Богу и человеку, и о мнимом мире, который развивается сам по себе

Профессор Тель-Авивского университета Биньямин Файн – ученый-физик, автор многих монографий и статей. В последнее время он посвятил себя исследованиям в области, наиболее существенной для нашего понимания мира, – в области взаимоотношений Торы и науки. В этой книге автор исследует атеистическое, материалистическое, светское мировоззрение в сопоставлении его с теоцентризмом. Глубоко анализируя основы и аксиомы светского мировоззрения, автор доказывает его ограниченность, поскольку оно видит в многообразии форм живых существ, в человеческом обществе, в экономике, в искусстве, в эмоциональной жизни результат влияния лишь одного фактора: материи и ее движения.