Сметенные ураганом - [14]

Шрифт
Интервал

Кто еще может прийти? Тети Полины приятельницы? Галина Адамовна – любящая почитать морали заслуженная учительница, биологичка, такая же старая дева, как Полина Григорьевна, и Вера Евгеньевна – тетина коллега по работе в техническом архиве НИИ, строгая вдова, хранящая верность умершему мужу уже лет двадцать. Старухи будут охать над Олежкой, жалеть его маму, сокрушаться о безвременно ушедшем Славке… Веселая компания.

Может, к Манюне кто-нибудь заглянет? Однокурсники? Скорее, однокурсницы. Парней в институте можно по пальцам пересчитать. А Свете так хотелось увидеть хоть одно молодое мужское лицо. Не пофлиртовать – какой флирт в присутствии Маньки и ее тетки! Просто поймать заинтересованный мужской взгляд, почувствовать, что она все еще хороша и привлекательна.

Света встала напротив зеркала и приложила к плечам вешалку с темно-красным платьем из шелковистого бархата. Материал переливался на свету, и золотые нити, которыми он прошит, посверкивали. Света довольно улыбнулась своему отражению и подумала, что стоит попросить у тети Поли ее гранатовую золотую брошь и приколоть слева у ворота. Спускающийся фалдами ворот сам по себе интересен, но какое-нибудь украшение так сюда и просится…

Но кто увидит эту красоту, кроме старых перечниц, которые обычно приходят на праздники в дом Ганелиных?


– Манечка, Светочка, к нам сегодня заедет Юра! – сообщила тетя Поля девушкам, когда они вернулись с коляской с прогулки.

– Здорово! – обрадовалась Маня.

– Какой Юра? – не поняла Света.

– Юра Шереметьев, ты должна его помнить, он был на даче у Павла Петровича в тот день…

Света замерла на месте. Еще бы она не помнила! Мерзкий, наглый тип! И он сегодня будет здесь. Хоть из дому беги…

– Да, помню. Он нам целую лекцию прочел… Мань, чего стоишь, доставай ребенка, не слышишь, хныкает? Проголодался.

Света ловко перепеленала сына и уселась кормить, гадая, хватит ли времени привести себя в порядок до прихода этого пижона. Хочешь не хочешь, а не выйти к праздничному столу нельзя.

Интересно, целый год о нем не было слышно, даже на Славкины похороны не пришел – тоже мне, родственник. И вот на тебе, нарисовался! Подарок к праздничку… А впрочем, может, и ничего? Хоть одна мужская физиономия будет за столом. И, в конце концов, на нем тоже можно проверить, не потеряла ли она привлекательность после родов. Помнится, Шереметьев спрашивал у нее телефончик?

Уложив заснувшего ребенка, Света сходила к тете Поле за брошкой и надела платье. К счастью, она не раздалась в ширину, как многие женщины после родов. Ни растяжек, ни складок, живот через месяц стал гладкий и упругий, почти как до беременности. Грудь кажется непропорционально большой, но когда кончит кормить, это пройдет.

Полюбовавшись на себя в полный рост, она вынула из тумбочки косметичку. В последний раз она брала ее в руки в середине августа, еще до известия о Славкиной смерти. Всматриваясь в зеркало, Света отметила, что ежедневные прогулки с сыном принесли пользу, раннее весеннее солнце успело тронуть легким загаром щеки. Они немного похудели, но когда улыбаешься, ямочки все так же играют. Малиновый блеск для губ очень подходит к цвету платья. Ресницы надо накрасить погуще. Платье нарядное, и макияж должен быть ярким. Манька и тетя Поля удивятся – ну и пусть! Имеет она право один раз в год накраситься?

Звонок в дверь раздался, когда Света вставляла последнюю шпильку в прическу. Теткины подруги или он?

Тетушка позвала из коридора:

– Света, у нас гости!

Она вышла и плотно прикрыла за собой дверь. Увидев ее, Шереметьев изобразил легкое удивление.

– Здравствуйте, Светлана.

– Здравствуйте, – кивнула она.

– Светочка, займи, пожалуйста, гостя. Маня побежала в булочную, хлеб как всегда забыли, а у меня в плите пирог…

– Конечно, тетя Поля.

– Не беспокойтесь, мы не будем скучать, – заверил Юрий.

Круглый стол в гостиной был уже накрыт. Они устроились в разных концах дивана, и Шереметьев, сидя вполоборота, с откровенной улыбкой разглядывал Свету.

– Так значит, вы все-таки вышли замуж за Вячеслава? – начал он.

Она не сочла нужным отвечать, лишь посмотрела на перевязанный черной ленточкой портрет на серванте. Юрий проследил за ее взглядом, удивленно вскинул брови, затем хмыкнул:

– И уже вдова. Какая жалость!

Метнув на него гневный взгляд, Света прошипела:

– Могли бы хоть из приличия выразить соболезнование.

– Выражаю, – небрежно кивнул он. – А что, есть чему соболезновать? Конечно, тетушка и Маня понесли невосполнимую утрату, но вы-то тут при чем?

– Вячеслав был моим мужем.

– Еще скажите, что без памяти любили его и будете скорбеть до самой смерти.

– Да! – раздраженно отрезала она.

– Рассказывайте сказки кому-нибудь другому… С памятной мне встречи у фонтана до того момента, как вы надумали стать женой Славика, прошло не более трех часов. Я мог бы посчитать, что это была любовь с первого взгляда, но это ведь не так?

– Что вы понимаете в любви…

– Я?.. – Он округлил глаза и проговорил с напускным сожалением: – Наверное, действительно – ничего. Я не пел песен про солнышко, не катал девушек на лодке, не носил их на руках… Нет, вру – носил. До постели.


Еще от автора Татьяна Николаевна Осипцова
Утка с яблоками

Романтические сюжеты со счастливым концом, проза, утверждающая чистоту чувств, добрые истории, описанным с юмором – то, к чему невольно, на фоне цинизма окружающей действительности, тянется читатель и находит в произведениях Татьяны Осипцовой. И даже если вся история выдумана, в такой святой лжи есть главное – художественная правда.Татьяна Осипцова – писатель из Санкт-Петербурга, неоднократный призер сетевых литературных конкурсов, лауреат первой премии «Народный писатель 2013».


Больше, чем любовь

Когда мужчину и женщину тянет друг к другу как магнитом – это страсть. Когда страсть длится годами, несмотря на роковые обстоятельства, серьезные ссоры и долгие разлуки – это настоящая любовь. Но даже самая большая любовь не может стать единственным смыслом жизни для натур сильных и целеустремленных. Роман охватывает около двадцати лет, в течение которых Наталье и Борису довелось пережить перестройку, развал Советского Союза, смену строя и ценностных ориентиров. Они боролись за место под солнцем в кошмаре 90-х годов, теряли друзей, но вновь поднимали голову и шли дальше…


Ретт Батлер. Вычеркнутые годы

Роман Маргарет Митчелл «Унесенные ветром» можно считать одной из самых читаемых книг XX века. В разное время несколько писателей брались продолжить его. Наиболее популярным стал роман Александры Риплей «Скарлетт».Лауреат первой премии сетевого конкурса «Народный писатель 2013» Татьяна Осипцова снова вывела на сцену любимых всеми героев, продолжив эпопею романом «Ретт Батлер. Вычеркнутые годы».Безоблачное счастье вновь обретших друг друга Скарлетт и Ретта оказалось недолгим. Судьба посылает им новые испытания, проверяя на прочность любовь.


Принцесса на горохе

Порой судьба наносит удары один за другим, превращая жизнь в череду боли и потерь, и уже не верится, что счастье заглянет в твой дом.Ирину Малинину, вдову с ребенком, обстоятельства вынудили стать уборщицей. Встреча с бывшим одноклассником дарит ей любовь, но через некоторое время Ира узнает, что Саша обманывал ее с первого дня ― представился шофером, а на самом деле «новый русский». Она больше не верит в искренность его чувств. Деньги для Иры не главное, она привыкла довольствоваться малым, но неожиданно фортуна поворачивается к ней лицом, и жизнь кардинально меняется…


По ту сторону зеркала

Надя Белоцерковская, скромная преподавательница музыки из маленького сибирского городка, всегда считала, что кроме бабушки у нее никого на свете нет, но неожиданно она узнает, что где-то в Петербурге живет ее сестра-близнец.Надя решила не обращаться на телевидение, сама найти Веру. Это оказалось совсем непросто — впереди ее ждало немало разочарований, потерь и… любовь.


Не своя жизнь

Эмигрант поневоле, Дэн Сэндлер живет в Калифорнии, но так и не стал американцем. Много лет он пытался забыть о трагических событиях, вынудивших его покинуть родной Питер, и считал, что назад дороги нет. Встреча с симпатичной русской студенткой дарит ему надежду на новую любовь, новую жизнь. Однако судьба распорядилась иначе…


Рекомендуем почитать
Кенар и вьюга

В сборник произведений современного румынского писателя Иоана Григореску (р. 1930) вошли рассказы об антифашистском движении Сопротивления в Румынии и о сегодняшних трудовых буднях.


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.