Хлопнула входная дверь. Наташа вздрогнула, обреченно вздохнула, затем плеснула коньяка в стакан и залпом выпила.
Уехал! А она так ничего и не сказала ему. Не успела даже слова вставить, даже не намекнула, что все поняла и простила, и сама готова попросить прощения. Ну почему, почему она так долго тянула со своим объяснением? И вот, дождалась – Борис бросил ее. Бросил как раз тогда, когда она поняла, как он нужен ей. Поняла, что не должна была отталкивать мужа, который переживал не меньше, чем она.
Бутылка стояла перед носом и в голову пришла довольно глупая мысль – напиться. Напиться, чтобы забыть. Забыть, что муж бросил, забыть обо всем и заснуть…
Ну и что? Она забудет на сегодня, а завтра опять ее будут глодать все те же мысли…
Ее любимая героиня в трудные минуты повторяла: «Я не буду думать об этом сейчас». Правильно – что толку терзаться? Оттого, что она будет рыдать или биться в истерике, Боря не вернется.
Наташа выпила еще и пробормотала:
– Ничего. Он сказал, что будет приезжать. Пусть к Димке, но мы увидимся. Не может быть, чтобы он разлюбил меня… То, что нас соединяло – больше, чем любовь… И я знала это почти с первого дня. Сколько лет прошло, четырнадцать или пятнадцать?..
Кому-то лето 1980 года запомнилось Московской Олимпиадой, кому-то – смертью Высоцкого и французского шансонье Джо Дассена. Наташе Виноградовой оно запомнилось тем, что в тот знойный август она стала студенткой Ленинградского института текстильной промышленности. Вместе с Людкой, лучшей подружкой, они подали документы, вместе сдавали экзамены и обе прошли по конкурсу.
Началась студенческая жизнь, которая поначалу казалась поразительно свободной: уроки делать не надо, к доске не вызовут… После занятий девушки ходили на нашумевшие спектакли, доставали билеты на недели зарубежного кино. Едва узнав об открытии выставки картин Ильи Глазунова, Наташка с Людкой решили, что обязательно должны ее посмотреть. За ними увязалась еще одна девочка из их группы, Яна. Молчаливая и несколько медлительная литовка из Паланги планомерно изучала достопримечательности Ленинграда, и не упускала случая сходить на интересную экскурсию вместе с питерскими студентками.
Очередь из любителей живописи завивалась вокруг здания Манежа и заканчивалась на бульваре Профсоюзов. Под надзором блюстителей порядка публика терпеливо топталась на ноябрьском ветру, медленно продвигаясь к вожделенным дверям. Рядом с подругами в очереди оказались три парня, не упустившие случая познакомиться с симпатичными девушками. Ребята были студентами разных вузов, но старыми школьными друзьями. Наташа сразу же выделила среди них Павла – темноволосого, с умными серыми глазами.
Всей компанией ходили по Манежу, а после выставки добрели до улицы Желябова, где, отстояв еще одну очередь, объелись пышками. Расставаясь возле метро на Канале Грибоедова, договорились о следующей встрече. Всю дорогу до дома Людка щебетала про Валентина. Какой он смешной, сколько анекдотов знает… А Наташе такие балаболы никогда не нравились. Она хотела сказать, что ей понравился Паша – но почему-то смолчала. Мало ли кому кто с первого взгляда нравится?
Но и при следующей встрече Павел ее не разочаровал. По вечерам в постели она мечтала: как бы устроить так, чтобы в другой раз он вызвался проводить ее до дому… Они с Людкой живут в одном дворе, и если вместе поедут – это будет не то… А еще надо избавиться от навязавшейся на их голову Яны. Девчонка явно не вписывается в компанию. Иной раз за вечер двух слов не проронит…
Впервые Наташке настолько понравился парень, что захотелось остаться с ним наедине. Конечно, она и раньше влюблялась, платонически. Например, в девятом классе, в учителя истории, а еще раньше – в Алена Делона и испанского певца Рафаэля. Но все это были детские влюбленности, не имеющие отношения к настоящей жизни. Вот Людка от Депардье с ума сходит – и что? Где она, а где Депардье… А Пашка – вот он, рядом, и в следующее воскресенье они опять встретятся.
Она увидела его раньше, в среду, сразу как вышла из института. Он стоял почти напротив, на углу Герцена и Кирпичного переулка и высматривал кого-то в шумной толпе отучившихся на сегодня студентов.
У Наташки сердце замерло: пришел! Специально пришел, чтобы встретиться с ней! Она обернулась к Людке, лихорадочно придумывая, как бы поделикатней намекнуть, чтоб она испарилась, как вдруг подруга схватила ее за руку:
– Ну, дела! Ты посмотри на нашу бледную литовскую моль… Да это ж она с Пашкой целуется!
Остановившимся взглядом Наталья проследила, как повисла на шее у Павла их сокурсница, как они, обнявшись, побрели в сторону Невского проспекта.
– Во дают! – восторгалась рядом Людка. – Нет, ты что-нибудь замечала? И когда успели?
– И что он нашел в этой заторможенной дуре? – проговорила Наташа таким тоном, что подруга удивленно уставилась на нее.
– Ты чего, Наташка? Он что, тебе нравится?
– Павел? Вот еще! По-моему, Саша намного симпатичнее. И интереснее, все-таки будущий журналист…
Вообще-то она не обращала особого внимания на третьего в их компании парня, но сейчас решила, что отомстит Пашке, и Янке заодно. Вот в ближайшее воскресенье и отомстит!
