Сметая запреты: очерки русской сексуальной культуры XI–XX веков - [115]
Слабый голос в защиту абортивных практик стал раздаваться среди правоведов. В условиях уголовного преследования за совершение плодоизгнаний либерально настроенный юрист И. Б. Фукс, известный также изучением правовой стороны гомосексуализма, стал приводить доводы в пользу легализации абортов. Он не считал плодоизгнание преступлением против человеческой жизни, так как не идентифицировал плод как человека. В связи с этим юрист допускал возможность существования правом закрепленной свободы в данной сфере[1394].
Обоснование идеи «свободного материнства» было сделано известной русской феминисткой, основательницей журнала «Женский вестник», учредительницей Женской прогрессивной партии Марией Ивановной Покровской. Изучение ее взглядов по поводу материнства с конца XIX века до начала Первой мировой войны дает общее представление о том, как трансформировались представления либеральной части российского общества в этой области. Если в начале XX века она воспевала «сознательное материнство», то к 1910‐м годам стала склоняться в пользу контролируемого деторождения. К этой мысли М. И. Покровская пришла в результате изучения такого социального явления, как проституция. Она обосновала необходимость введения в жизнь женщины права на контроль за рождаемостью. Ее удивлял тот факт, что люди считают преступным вмешательство разума в сферу половых отношений, хотя в других областях жизни призывают не быть животными. «Вмешательство разума признается необходимым при удовлетворении разнообразных потребностей человека: потребности в дыхании, в питании, в известной температуре, в деятельности. Тут разум полезен и необходим. Но когда заходит вопрос о вмешательстве разума в половую жизнь человека и в деторождение, то делают испуганные глаза и начинают уверять, что тут всецело надо подчиняться природе», – писала она[1395]. М. Покровская относила стихийное деторождение не только к факту, ограничивавшему женскую свободу, но и к причине других социальных зол: отягощенной наследственности, роста беспризорности, разорения семей, ранней материнской смертности, проституции. В понятие «осознанное материнство» она вкладывала несколько иной смысл, нежели адепты данной концепции. Во-первых, «сознательная мать» должна явиться воспитательницей своих детей в лучших благородных чувствах[1396]. Во-вторых, являясь защитницей равенства половой морали[1397], она была убеждена, что женщина не только обязана отдаваться заботе о своем потомстве и воспитывать достойных граждан, но и иметь возможность самостоятельно контролировать процесс деторождения. Неконтролируемое деторождение, по мнению феминистки, – приговор женской свободе и один из видов «общественного зла», который превращает женщину из личности в «половой родильный аппарат». Возможность контролировать деторождение М. И. Покровская считала важнейшим принципом расовой гигиены. Доказывая свою позицию, она приводила примеры из древних обществ, где люди разными способами ограничивали деторождение[1398]. Право рожать или не рожать, беременеть или не беременеть феминистки стали относить к разряду важнейших женских прав, без которых невозможна женская эмансипация и изменение положения женщины в обществе. «Если человечество хочет совершенствоваться, хочет доставить всем своим членам известную долю духовных и материальных благ… хочет уничтожить многочисленные виды зла, господствующие в современном обществе, оно должно отказаться от стихийного деторождения. Тогда женщине не придется быть беременной и кормящей грудью беспрерывно, и у нее будет достаточно времени на все остальное», – писала М. И. Покровская[1399]. В этом она видела реализацию женской свободы и проявление «эффективного материнства»: меньшее количество детей при наибольшей материнской заботе и участии. Ей удалось совместить, казалось бы, противоположные по своей сути идеи – «сознательного» и «свободного материнства» («ограниченного материнства»). Особую позицию она заняла в отношении половой жизни населения, считая важным избегать крайностей. Мария Ивановна одинаково критиковала как принцип полового воздержания, так и чрезмерную половую активность[1400].
В статьях 1910‐х годов она уделяла материнской теме большее внимание, полагая, что общество должно в корне пересмотреть свое отношение к нему. Ее идеи значительно опережали время, в котором она жила. В частности, ей принадлежал тезис о том, что новое материнство подразумевает и новое отцовство. Она впервые обратила внимание на значительную роль мужчины в освобождении женщины от кабалы материнства. М. Покровская предписывала отцам более активную позицию в деле ухода за ребенком: «Совершенно несправедливо отцы взваливают на матерей все заботы, весь уход за маленькими детьми. Тут должно быть разделение труда… Отец не может родить ребенка и кормить его грудью, но он может и должен делить с матерью уход за ним и вместе с ней воспитывать его с самого раннего возраста»
