Смертельный соблазн. Манхэттен - [50]

— Не переживайте так, милочка, — обронила она и вошла в кабинет Джоэла прежде, чем секретарша успела что-либо сказать.

Джоэл разговаривал по телефону, взгромоздив ноги на стол. На сей раз он был полностью одет.

Розарита громко хлопнула дверью, подошла к столу и с издевкой проговорила:

— С возвращением! Кстати, где ты пропадал, если не секрет?

Джоэл прикрыл трубку ладонью.

— Мой консультант из Майами, — сказал он, сопроводив свои слова бесстыжим смешком. — Присаживайся. — И снова заговорил в трубку: — Ну ладно, крошка, еще увидимся.

Розарита умирала от желания расспросить поподробнее, с кем он говорит, но у нее хватило ума не делать этого. Давить на него было бы сейчас глупо.

— Ну, как поживаешь? — спросил он, вешая трубку.

— Мои родственнички до сих пор торчат в Нью-Йорке, — сообщила она. — Как только они отвалят, я начинаю разводиться с Дексом.

Если Розарита и ожидала, что ее любовник подпрыгнет от радости, то ее постигло разочарование. Он словно не слышал ее слов. Выдвинул ящик письменного стола, вынул оттуда маленький стеклянный пузырек с кокаином, высыпал порошок на стол и выровнял его в несколько аккуратных полосок. А затем протянул ей короткую пластмассовую трубочку и сказал:

— Угощайся, детка.

Розарита с тревогой подумала, что трахаться перед открытым окном — это одно, а нюхать наркотик на глазах у посторонних людей — совсем иное.

— Стоит ли это делать, когда нас могут увидеть? — осторожно поинтересовалась она.

— А почему ты считаешь, что на нас кто-то смотрит? — парировал Джоэл.

— Потому что ты постоянно расхаживаешь перед распахнутым окном в чем мать родила и трясешь яйцами на глазах у изумленной публики. Так что, поверь, в небоскребе напротив у тебя уже наверняка множество постоянных зрителей. Возможно, даже есть клуб твоих поклонников.

Джоэл громогласно расхохотался.

— Ну, ты и штучка!

— Ты тоже, — беззлобно огрызнулась Розарита, а потом подумала: «Да черт с ним, в конце-то концов! Немного кокаина вместо обеда — это то, что нужно для поддержания фигуры. Ни одной калории, зато много кайфа».

Она взяла трубочку и вдохнула в себя полоску наркотика. Джоэл ухмыльнулся и быстро всосал носом две подряд. Оставалась еще одна.

— Ты или я? — спросил он.

— Давай ты, — великодушно уступила она.

Упрашивать Джоэла не пришлось. Он прикончил последнюю, а остававшийся на столе порошок собрал пальцем и растер по деснам.

— Раздевайся, крошка, — велел он.

— А может, закрыть дверь…

— Сколько раз я должен тебе повторять, что это ни к чему! — рявкнул он, яростно мотнув головой. — Сюда без приглашения никто не заходит.

Внезапно Розарита ощутила все ту же похотливую дрожь, которую испытывала и в прошлый раз. Она быстро расстегнула блузку, выскользнула из юбки и осталась в предусмотрительно надетом поясе и кружевном лифчике с низкими чашечками.

— У тебя есть трусики с дыркой внизу? — спросил Джоэл.

— Конечно, — соврала она, сделав в памяти пометку обязательно обзавестись парой таких.

— Следующий раз надень их, — велел он.

Розарита кивнула, уже жмурясь в предвкушении его грубых прикосновений.

Джоэл встал, спустил штаны и зашвырнул их ногой под стол.

— Снимай с себя все, детка, залезай на стол и раздвинь ножки пошире, — командовал он.

Розарита не стала спорить. Она быстро скинула с себя лифчик, избавилась от пояса и залезла на письменный стол.

19

Питер и Джеми везли Мэдисон на похороны в Коннектикут. Она до сих пор находилась в состоянии шока и тщетно пыталась разобраться в событиях последних дней.

— Мне кажется, что я сплю, — говорила она, сидя на заднем сиденье «БМВ», принадлежащего Питеру. — Не знаю, как это объяснить, но у меня такое ощущение, будто все происходит словно в замедленной съемке.

— Мне это знакомо, — попыталась утешить подругу Джеми, повернув к ней свою белокурую головку.

— Сначала я узнаю, что Стелла мне не мать, — продолжала Мэдисон, — и прежде, чем я успеваю с ней хотя бы поговорить, она… она умирает.

— Что конкретно рассказал тебе Майкл? — сочувственно спросила Джеми.

— Не многое. Судя по всему, была попытка ограбления. Стеллу и того парня, с которым она жила, застрелили. Это… это ужасно!

— Черт побери! — сердито выругался Питер. — В наши дни никто не может чувствовать себя в безопасности.

— Они пытались оказать сопротивление? — продолжала спрашивать Джеми.

— Кто ж его знает! — откликнулась Мэдисон, думая тем временем, как странно звучал по телефону голос Майкла. В нем чувствовалась какая-то необъяснимая холодность. Погибла Стелла — его любимая жена, с которой они прожили двадцать семь лет, а ему словно бы все равно.

«Смерть по-разному влияет на различных людей, — подумала Мэдисон. — Не исключено, что во время похорон Майкл развалится на части». Она снова, в тысячный раз, пожалела о том, что так и не смогла поговорить со Стеллой и спросить у нее, почему она молчала все эти годы. Теперь — слишком поздно. Потерянного не вернуть.

* * *

Майкл встретил ее у дверей большого деревенского дома. Он был одет в черный костюм и выглядел совершенно обыденно. Мэдисон прижалась к нему, крепко обняла и зашептала:

— Какая трагедия! Держись, Майкл.

— Да, конечно, — ответил он все тем же странным, словно чужим, голосом, и прежде чем Мэдисон успела сказать что-то еще, он освободился из ее объятий и повернулся, чтобы поздороваться с Питером и Джеми. Мэдисон внимательно посмотрела на отца и не заметила в нем никаких перемен. Неужели из-за того, что Стелла бросила его ради другого мужчины, он не скорбит о ее смерти? Возможна ли в нем подобная бездушность?