Смертельный рейв - [17]
— Твёрдая девятка, — задумавшись, ответил Дэвид.
— Посмотри на него, Вик! — воздел руки к небу Ричи. — Ему добровольно хотела отдаться твёрдая девятка, а он ещё и нос воротит! Эх, не к тем парням пристают девушки.
— Но у меня нет к ней никаких чувств.
— Все чувства, парень, находятся здесь, — Ричи навёл оба указательных пальца себе между ног. — Там сосредоточены такие чувства, о которых ты даже не догадываешься. А судя по твоему рассказу, эта Клер та ещё штучка.
— Ты же слышал, что Дэвид не хочет секса без любви, — положил руку на плечо другу Вик. — Это всё равно, что поглощать еду без всякого аппетита.
— Аппетит приходит во время еды, — ухмыльнулся Ричи. — Особенно если это что-то сладенькое.
— Чрезмерное обжорство до добра не доводит, а после сладкого и вовсе могут разболеться зубы.
— Но зубы для того и даны, чтобы есть, — Ричи дурашливо оскалился и продемонстрировал два ряда ровных зубов.
— Ладно, парни, нам пора начинать репетировать, — хлопнул в ладоши Дэвид. — Сегодня мне нужно вернуться домой немного раньше, потому что отец заподозрил что-то неладное.
— Версия с библиотекой затрещала по швам? — догадался Вик.
Дэвид утвердительно кивнул.
— Тогда приступим, — Вик перекинул ремень бас-гитары через плечо и поддел пальцами несколько струн.
— Какую? — разместился за ударной установкой Ричи.
— Может быть, «21 век»? — предложил Дэвид.
— Отлично, поехали, — и ребята заиграли песню из репертуара Bad Religion «21st Century (Digital Boy)».
После уроков всех старшеклассников собрали на большой совет, посвящённый предстоящему празднованию юбилея основания школы. Сидячих мест не хватало, поэтому некоторым пришлось расположиться стоя вдоль двух противоположных стен. Перед учениками выступил учитель английского языка, которому на протяжении многих лет принадлежала исключительная инициатива по проведению таких широкомасштабных мероприятий.
— Итак, что мы можем придумать для того, чтобы устроить отличный школьный вечер? — обратился к собравшейся публике мистер Уиллис. — Я возлагаю все надежды на вас, ребята. В следующем году вы покидаете эти стены, поэтому я хочу, чтобы праздник стал для вас особенно запоминающимся. Какие будут предложения?
— Купить как можно больше виски, — раздался чей-то голос, тут же утонувший в громогласной волне прокатившегося по классу смеха.
— Идея, может быть, и хорошая, но боюсь, что школьная администрация её не поддержит, — не растерялся учитель. За время работы со старшими классами он привык ко всякому и точно знал, что никогда не следует противопоставлять себя подросткам, чтобы завоевать их доверие.
— Пусть директор Моррисон что-нибудь для нас станцует!
— Вряд ли он выдержит подобное испытание, — улыбнулся мистер Уиллис. — Давайте не будем трогать старика и сами что-нибудь сообразим.
— Например? — поинтересовались ученики.
— Разыграйте какую-нибудь сценку из школьной жизни.
— А можно я буду изображать танцующего директора Моррисона? — поднялась рука здоровенного парня с длинными волосами. Несколько человек поддержали его сдержанными смешками.
— Если ты изобразишь его в правильном контексте, то почему бы и нет?
— Как это? — нахмурился парень, стараясь уразуметь значение произнесённых учителем слов.
— Это должно быть весело, но не обидно, понимаешь? Если, к примеру, кто-то изобразит на сцене тебя и объявит всем зрителям, что ты наконец-то сдал тест хотя бы на «B»[2], то почему бы мистеру Моррисону в твоём исполнении и не станцевать от такой фантастической новости?
— А я предлагаю, чтобы на празднике выступил Дэвид и его группа «Клешни», — выдвинул предложение один из одноклассников Дэвида.
— По-моему, отличная мысль, — кивнул мистер Уиллис. — Дэвид, ты мог бы с ребятами исполнить для зрителей несколько песен?
— Пожалуй, — ответил подросток.
— Только желательно не слишком шокировать старшее поколение, договорились? Возможно, у вас на примете есть что-то, что могло бы подойти к нашей тематике.
— Я обязательно что-нибудь придумаю, — Дэвид заметил, что Клер пристально смотрит на него. Интересно, о чём она думает в этот момент?
На протяжении нескольких дней девушка упорно делала вид, что Дэвида не существует, и этот её взгляд, который ему удалось перехватить во время обсуждения приготовлений к большому юбилею, ему определённо не понравился. Так смотрит на жертву ядовитая змея перед тем, как собирается совершить смертоносный выпад. В глазах Клер читалось предупреждение.
В выходные Дэвид по привычке поехал в музыкальный магазин, чтобы приобрести новые аудиокассеты с музыкой. Там работал его давний знакомый Хьюи, который всегда мог посоветовать что-нибудь стоящее. Достаточно было назвать ему любимую группу или исполнителя, и тот мгновенно выкладывал на прилавок не менее десятка им подобных. Хьюи был уникальным человеком, знающим о музыке, пожалуй, всё. Дэвиду оставалось только удивляться, как все эти многочисленные названия альбомов и миньонов, а также даты их выхода в свет укладывались в голове его приятеля. К примеру, паренёк без труда мог составить хронологию творчества любого артиста, словно у него в мозгах располагалось целое хранилище с подобной информацией.
Однажды утром Вернон Левитт, тридцатидевятилетний руководитель небольшой строительной фирмы, обнаруживает, что мир странным образом изменился. Все люди вокруг куда-то исчезли.
В жизни Джорджа Сиборна появляется загадочная прорицательница, которая предрекает ему смерть через 21 день.
Считается, что в Природе всё взаимосвязано. Но, распространяется ли этот закон на Время? Рэй Бредбери считал, что распространяется. В одном его рассказе, раздавленная в Меловом периоде бабочка, изменяет результаты президентских выборов в наше время. Но, так ли это на самом деле? Влияет ли совершённое нами в Прошлом на наше Настоящее? И не повлияет ли совершённое нами в Настоящем на Будущее? От кого это зависит и какие кровавые плоды нам придётся пожинать?
В результате работы изобретения Фрэнка Амблера между нашим миром и миром твари — мёртвым временем — образовалась своего рода «прореха», и тварь вырвалась наружу… Тварь снова оказалась запертой в ловушке мёртвого времени. Мальчишка перехитрил её, а детектив воспользовался удобным моментом — и застрелил. Но он уничтожил лишь оболочку, необходимую для обитания в земном мире. Твари нравилось иметь физическое тело, нравилось чувствовать власть над другими живыми существами. Потеряв всё это, тварь осознала, насколько мучительным является пребывание здесь, в мёртвом времени. Возможно, однажды ещё какой-нибудь учёный проделает брешь между мирами, и тогда твари удастся вырваться наружу.
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.