Смертельно прекрасна - [33]

— Смелая. — Эхом повторяю я и растерянно хлопаю ресницами. — Но почему?

— Ты спокойно подошла ко мне, поздоровалась.

— Так делают все люди, Мэтт.

— Не все. Я бы заткнулся. А ты — нет.

— О, да ладно. — Я легонько толкаю парня в бок и смущенно поджимаю губы. — Ты бы не заткнулся, я точно знаю.

— Да у меня вечно живот сводит, когда я с незнакомцами разговариваю.

Прыскаю со смеху и удивляюсь:

— Что?

— А еще я никогда первый говорить не начинаю, чисто из принципа! Жмусь и боюсь, что скажу лишнее, выставлю себя полным кретином.

— О, да ты врешь.

— Ну…, — Мэтт задумчиво покачивает головой, — ладно. Допустим, живот у меня и не сводит, — он улыбается широко и искренне, и я рада, что теперь и мне досталась эта его не фальшивая улыбка. — Но ты все равно смелая, Ари.

Выпрямляюсь и довольно прищуриваю глаза. Находиться рядом с Мэттом так легко и привычно, будто мы знакомы с ним уже несколько лет, и мне приятно слышать его смех и видеть ямочки на его щеках. Мне приятно просто быть здесь. Неожиданно я рада, что не струсила и подсела к нему на биологии. Возможно, мы станем хорошими друзьями.

— Ну, как скажешь. Если ты и, правда, так думаешь, я тебе поверю. Так уж и быть.

— Так уж и быть. — Улыбаясь, повторяет он.

Я покачиваюсь на носках и протяжно выдыхаю.

— Ну, пойду выкрикивать идиотские лозунги. Может, сочиню речевку про форму?

— Ари, ты хорошо выглядишь.

— О, — я игриво вскидываю брови и улыбаюсь, — это мне еще помпоны не выдали.

Мэтт в голос усмехается, а я помахиваю ему рукой и замечаю, как он взъерошивает угольные волосы. Наверно, приятно пройтись пальцами по его волосам. Интересно, Джил так делает, когда сидит с ним рядом, когда целует его?

Я покрываюсь красными пятнами и резко отворачиваюсь. О, Господи. Что за мысли? Я спятила. Встряхиваю головой и зажмуриваюсь: прекрати, Ари. Возьми себя в руки. Но у меня вдруг вспыхивает странное чувство в груди, будто взять себя в руки будет совсем не просто. Мэтт — невероятный зануда, но иногда он глядит так, что дыхание перехватывает, и с этим, черт возьми, сложно поспорить.

Я приподнимаю подбородок и неожиданно замечаю на трибунах женщину. Она мнет в пальцах край джинс, смотрит куда-то вдаль и выглядит расстроенной. Может, она здесь работает? Странно. На трибунах нет никого, кроме нее.

Я хочу подойти ближе, потому что лицо ее мне кажется знакомым, однако внезапно передо мной вырастает тренер Хокингс с толстой, широкой шеей и соколиными глазами.

— Блэк! Ты пришла прохлаждаться? Воздухом свежим подышать?

— Нет, я не…, — смотрю на трибуны, но внезапно понимаю, что женщины там больше нет. Наверно, в очередной раз схожу с ума. Перевожу взгляд на тренера. — Простите.

— Пэмроу! Сюда, живо.

Неожиданно к нам подходит худая, красивая брюнетка с раскосами глазами. На меня она даже не смотрит, впяливает деловой взгляд в Хокингс.

— Да, тренер?

— Покажи Блэк, где она должна стоять.

— Хорошо, тренер.

— Ты отвечаешь за нее, ясно? Программу вместе разучите. Услышали обе?

Я киваю, а брюнетка в очередной раз отрезает:

— Хорошо, тренер.

Ну, ее и надрессировали… Как цербера. Я почему-то сразу чувствую, что мы с ней не подружимся. Хокингс отходит в сторону, а мисс-само-очарование переводит дыхание.

— У вас здесь все серьезно, да? — Я искренне — почти — улыбаюсь и слежу за тем, как брюнетка переводит на меня пустой взгляд. Я так смотрю на людей, когда хочу их убить.

— Ты говорила с Логаном Чендлером. — Вдруг отрезает девушка, я хлопаю ресницами и гляжу на нее так, будто сейчас разревусь от досады. Пожалуйста, лучше просто молчи, я искренне хочу, чтобы эта брюнетка проглотила язык. Но она его не проглатывает. Кто бы сомневался. Она приближается ко мне и шепчет, — лучше не говори с ним больше.

— Я буду говорить с тем, с кем посчитаю нужным.

— Тогда мы все очень расстроимся, когда ты случайно наложишь на себя руки.

Она одаряет меня милой улыбкой и уходит, а я смотрю ей в след и думаю о том, как правильно, порой, выдирать идиоткам волосы, возможно, тогда они заинтересуются своим внешним видом, а не моей жизнью.

Протяжно выдыхаю и расправляю плечи. Я и не думала, что мне здесь понравится. В сотый раз стискиваю в кулаки пальцы — боже, у меня уже сводит от этого руки — и плетусь за фигуристой брюнеткой к остальным девушкам. Пэмроу останавливается, порывисто поставив на пояс подтянутые, загорелые руки, и переводит на меня хитрый взгляд. Стойка у нее, как у солдата. Плечи расправлены, спина прямая.

Она пугает и восхищает одновременно.

— Познакомьтесь, это Ариадна Монфор. — Говорит девушка, растянув губы в улыбке, и я помахиваю ладонью.

— Блэк.

— Без разницы.

Меня принимают абсолютным молчанием. Девушки настороженно глядят на меня, а мне хочется удрать как можно дальше. Но я упрямо стою на месте. Пусть не надеются.

— Она заменит Стейси.

— Очень круто, что мне не нужно представляться.

— Да, о тебе уже все наслышаны. — Пэмроу касается тонкими пальцами креста на шее, и я скептически скидываю брови. Вот же черт, она еще и набожная. Может, тут вообще не гимнастикой занимаются, а читают псалмы? — Ты была когда-нибудь в группе поддержки?

— Нет. Я выступала за команду школы на соревнованиях по спортивной гимнастике.