Смерть в Миракл Крик - [37]
После первого дня заседания Тереза поехала домой в одолженной машине, подпевая рок-песням. Добравшись за десять минут до того, как Роза должна была ложиться спать, она проехала мимо дома, припарковалась на скрытой за деревьями площадке и пятнадцать минут читала книжку, купленную в перерыве, детектив Мэри Хиггинс Кларк за 99 центов, наслаждаясь каждой дополнительно украденной минутой.
Так же актеры, работающие по системе Станиславского, тем сильнее вживаются в роль, чем дольше притворяются кем-то еще. Сегодня Тереза выехала раньше, чем было необходимо. Она играла роль одинокой женщины: накрасилась в машине, распустила волосы, глазела на работников виноградников. И в какое-то мгновение, рядом с кассиром, она действительно почувствовала себя свободной женщиной, без отпугивающего мужчин довеска в виде дочери-инвалида и неприветливого сына.
Она вернулась в суд в последний момент. У дверей с ней поздоровались две женщины, которых она встречала пару раз – пациенты второго утреннего сеанса в Субмарине Чудес.
– Я как раз говорила, как тяжело здесь находиться. Муж не привык заботиться о детях, – сказала одна.
– Согласна. Надеюсь, процесс скоро завершится, – подхватила вторая.
Тереза кивнула и попыталась растянуть губы в сочувственной улыбке. Она задумалась, становится ли она плохим человеком от того, что испытывает такое разгульное наслаждение от этого перерыва в обычной жизни. Плохая ли она мать, раз не скучает по тому, как Роза кривит губы, пытаясь сказать «Мама»? Желает ли она зла волонтерам, когда молится, чтобы суд продлился месяц? Она уже открыла было рот, чтобы сказать, что тоже чувствует себя виноватой, но тут заметила на их лицах выражение вовсе не вины, а возбуждения, глаза их бегали во все стороны, захваченные драмой зала суда. И тут ей пришло в голову, что возможно, эти женщины, как и она сама, играли роль Хорошей Матери, пытаясь притворяться, что не радуются этому псевдоотпуску, вовлекшему их мужей в сумбурную рутину их жизни. Тереза посмотрела на них, улыбнулась и сказала:
– Я прекрасно понимаю, что вы чувствуете.
В зале суда было душно, как в парнике. Она ожидала передохнуть от жары, кто-то говорил, что на улице под сорок, но внутри воздух был такой же тяжелый. Возможно, потому что все заходили с палящего солнца, мокрые как губка, и теперь отдавали влажный жар. Кондиционеры работали, но звучали слабо, то и дело запинаясь, словно уже устали. Выходивший из них воздух не столько остужал комнату, сколько гонял пыль.
Эйб объявил следующего свидетеля: Стив Пирсон, специалист по делам о поджоге и главный криминалист. Он вошел, его лысина была липкой и розовой от пота, Тереза почти что видела поднимающийся от него пар. Она была ростом всего полтора метра, так что многие люди казались ей высокими, а детектив Пирсон, который был даже выше Эйба, – вообще просто гигантом. Свидетельская трибуна скрипнула, когда он вступил на нее, а деревянный стул казался рядом с его тушей игрушечным. Он сел, и солнечные лучи попали точно на его лысину, отбрасывая ореол свечения на лицо. Это напомнило Терезе, как она увидела его впервые, в ночь после взрыва: он стоял на фоне огня, языки пламени отражались от блестящей головы.
Сцена из кошмара. Сирены пожарных машин, скорых, полицейских на все лады разносились над уверенным потрескиванием огня, поедающего ангар. Проблесковые маячки машин прорезали темнеющее небо, создавая психоделическую атмосферу ночного клуба, а струи воды с пеной из шлангов пересекались в воздухе как гирлянды. И еще носилки. Повсюду носилки с белоснежными простынями.
С Терезой и Розой все было хорошо. Просто чудо, только дыма наглотались, от чего – вот ирония – им дали подышать чистым кислородом. Она вдыхала и видела, как Мэтт воюет с парамедиками, пытающимися удержать его на земле.
– Отпустите! Она ничего не знает. Я должен ей рассказать.
Тереза перестала дышать. Элизабет не знала, что ее сын погиб.
И тут на сцене появился Стив Пирсон, с ужасающе широкими плечами и без единого волоска на голове, как карикатура на злодея из кино.
– Сэр, мы найдем маму погибшего мальчика, – сказал он высоким писклявым голосом, совершенно не похожим на глухой бас, какого ожидаешь от такого великана. Это казалось неправильным, точно на его собственный голос наложили запись маленького мальчика. – Мы ей сообщим.
Сообщим. Мэм, нам надо кое-что вам сообщить, представила себе Тереза его слова, точно смерть Генри – это занятный отчет Си-Эн-Эн от иностранного корреспондента. Ваш сын погиб.
Нет. Она не позволит чужаку, похожему на скандинавского борца сумо и говорящему как бурундучок Элвин, рассказать Элизабет, не позволит ему отравить тот момент, который она будет переживать снова и снова. Тереза сама через это прошла, как такой весь из себя важный и занятой врач говорил ей: «Я звоню, чтобы сообщить, что ваша дочь в коме». А когда она ошеломленно переспросила: «Что? Это шутка?», он перебил ее, сказав: «Вам лучше приехать как можно быстрее. Едва ли она еще долго протянет». Тереза хотела теперь, чтобы Элизабет рассказал друг, аккуратно, чтобы можно было вместе поплакать и обняться, как она хотела бы, чтобы ее обнял бывший муж, вместо этого передавший неприятную обязанность незнакомцу.
В порыве гнева гражданин Щегодубцев мог нанести смертельную рану собственной жене, но он вряд ли бы поднял руку на трёхлетнего сына и тем самым подверг его мучительной смерти. Никто не мог и предположить, что расследование данного преступления приведёт к весьма неожиданному результату.
Предать жену и детей ради любовницы, конечно, несложно. Проблема заключается в том, как жить дальше? Да и можно ли дальнейшее существование назвать полноценной, нормальной жизнью?…
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Адам и Софи Уорнер – супружеская пара, которая переживает тяжелые времена в браке. Для спасения ситуации они решают провести выходные на озере. Но в первый же день отдыха Адам, находясь в лодке с трехлетней дочерью, становится свидетелем похищения жены. Адам безутешен и надеется, что в поисках жены ему поможет старая подруга – детектив Ли Хуземан. Она собирает факты, складывая кусочки головоломки из жизни Адама и Софи в единое целое. В процессе расследования детектив понимает, что Кристен и Коннор Мосс, живущие в коттедже по соседству, связаны с супругами намного больше, чем говорят. Кто и зачем похитил Софи средь бела дня? И что на самом деле произошло в то утро? По мере расследования появляется больше вопросов, чем ответов.
Кристофер и Ханна счастливы в браке уже много лет, однако долгое время не могут завести ребенка. Однажды в больницу, где работает Кристофер, поступает израненная девочка, Джейни. Несмотря на физические и психологические травмы ребенка, Кристофер и Ханна решают удочерить Джейни, которая боготворит Кристофера. Но, обижая и игнорируя Ханну, девочка мастерски манипулирует Кристофером, разрушая былое счастье супругов. Какие тайны невинной с виду Джейни выйдут на поверхность, когда станет ясно, что Ханна наконец беременна и ждет своего собственного ребенка?
Она — Анна Эндрюс, телеведущая дневных новостей на BBC. Он — Джек Харпер, ее бывший муж и главный инспектор полиции в Блэкдауне — месте, где она выросла. Их пути вновь пересекаются, когда в ее родном городе находят тело молодой женщины. Жертву знали оба, но кому-то известно больше, чем кажется. Есть две версии: его и ее. Один из них знает больше, чем говорит. Кто лжет?
Никки и Итан Роудс вместе с дочерью Беллой переезжают в умный дом по улице Чёрч-роу, оснащенный творением профессора Алекса Мюррея — уникальным виртуальным помощником Элис. В новом доме семья Роудс надеется начать жизнь заново после смерти Грейс — близняшки Беллы. Девочку глубоко ранила утрата — она потеряла способность говорить. Родители нанимают психиатра Лору Сантос в надежде, что она поможет их ребенку. Кажется, что теперь все наладится и в доме, огражденном от всех опасностей, семья снова сможет стать счастливой. Но что, если настоящая опасность поджидает их внутри дома? Что, если семья Роудс — всего лишь пешка в чужой игре?