Смерть притаилась в зарослях. Очерки экзотических охот - [94]

Ван де Босх проводил по заданию колониальных властей топографическую съемку местности. Жил он в отдаленном месте, в глубине леса. Дом его представлял собой типичное строение местных крестьян — просторная бамбуковая хижина на сваях. Рядом было точно такое же строение, где жили его слуги, люди, которых он привез с собой с побережья. Ближайшие соседи, кампонги крестьян находились довольно на далеком расстоянии. По характеру своей работы Ван де Босх много дней проводил в отлучке. По возвращении несколько дней отдыхал, обычно охотясь в компании с местным охотником и следопытом. Он дал ему прозвище Бадак (носорог) за его смелость и хорошее знание леса. Как только в доме появлялся голландец, тут же приходив и Бадак. Об отлучках Ван де Босха скоро узнали все окрестные крестьяне. И вот голландец стал замечать по возвращении домой, что кто-то в его отсутствие ворует вещи. Вообще сделать это было не сложно, так как дом не запирался. Ван де Босх полностью полагался на своих слуг, но те так спали, что ничего никогда не слышали. Да и они побаивались воров. Пропажа вещей выводила голландца из себя еще и потому, что пропадали те из них, которые были ему особенно дороги. Крали, к примеру, скатерти и сервировочные принадлежности. Они приносили радость искрой комфорта в этой глуши, предназначались для короткого приема друзей, заглядывающих к нему иногда. В одно из своих возвращений хозяин опять обнаружил пропажу и, рассердившись не на шутку, устроил разнос своим слугам. Успокоить его мог только Бадак. Но тот почему-то не появлялся. Прошел день, а Бадака все не было. Наконец тот заявился, но выглядел каким-то странным и непохожим на себя. Не осталось и следа от обычной его веселости и жизнелюбия. С большой неохотой Бадак рассказал голландцу, что с ним приключилось в эти дни.

Бадак охотился на малайского медведя. Выслеживая его, он уходил все дальше и дальше в джунгли. Вдруг вышел на небольшую вырубку. И так случилось, что он спас здесь маленького ребенка от неминуемого броска удава. Он взял ребенка и дошел до ближайшей хижины. Мальчик сказал, что в ней жили его родители и братья. Бадак вернул мальчишку обрадованным людям. И все бы ничего, но вот что его взволновало. У этих людей не было выемки над губой. Бадак рассказывал об этом совершенно серьезно, зная, что туан не высмеет его. Рассказ произвел несомненно сильное впечатление на голландца, и все же он склонен был приписать эти странности местным суевериям. Конечно же, место, где он жил, было глухим, встречались там и тигры. Но встречи эти были редкими, и до сего времени звери не беспокоили ни его, ни соседей. Но тогда Ван де Босх практически ничего не знал о гадонганах, то есть человеко-тиграх.

Прошло несколько дней, и история Бадака забылась. Однажды голландец возвращался поздно вечером в свой дом в сопровождении слуги, который шел впереди и нес смолистый факел. Люди шли через джунгли по дороге. Ван де Босх думал только об отдыхе и о ванне. До жилища оставалось несколько шагов, когда шедший впереди слуга остановился в нерешительности. Он поднял факел и отступил назад. Потом обернулся и прошептал: «Туан, харимау!»

(«Господин, тигр!») Слуга был человек пожилой и степенный, поэтому Ван де Босх сразу понял, что это не шутка и тот говорит серьезно. В свете факела было видно, что поблескивали в темноте глаза сразу четырех тигров. У смелого голландца от страха перехватило дыхание. Но хуже всего было то, что звери лежали под его домом. Люди замерли, сдерживая дыхание. Тигры встали и без единого звука растворились в темноте.

В эту ночь провожатый попросился у туана переночевать в его доме. После ужина поговорили, покурили и забрались под москитные сетки. Тут раздался женский крик со стороны хижины слуг. Ван де Босх схватил ружье и с лампой в руках вышел на улицу. Его взгляду предстала завораживающая картина. Тигры опять были здесь. Тигрица развалилась во дворе, а три ее тигренка, довольно крупные, играли вокруг. Видимо, кто-то из слуг вышел во двор и прямо наткнулся на тигриное семейство. Голландец приготовился выстрелить, но что-то удержало его. Он опустил ружье. Тигры никому не причинили вреда и вели себя довольно дружелюбно. Хозяин приказал слугам соблюдать спокойствие и идти спать. Сам он тоже закрыл дверь и опять залез под москитную сетку. Утром стало понятно, что тигры провели у дома всю ночь.

В этот день Ван де Босх опять уходил в джунгли по служебным делам. Домой возвращался со всеми предосторожностями, с ружьем, и старался успеть до заката. Все было тихо и спокойно. Однако тигры пришли и на этот раз. Так и повелось. К утру тигры исчезали, а ночь проводили под домом. Они не досаждали людям, но все знали, что звери находятся поблизости. Главное — все привыкли к ним, а воровство прекратилось. Всю округу облетела весть о таинственной дружбе туана с тиграми. Бадак же уверял Ван де Босха, что человеко-тигры приходят охранять его дом в благодарность за спасение ребенка.

История с тиграми закончилась так же внезапно, как и началась. Тигры просто исчезли. А произошло это после того, как один заезжий колониальный чиновник попросил разрешения у голландца поохотиться и отстрелять одного из них. Трофей был чрезвычайно соблазнительным, а успех казался гарантированным. Однако охота не состоялась — звери ушли.