Смерть притаилась в зарослях. Очерки экзотических охот - [62]

Мера риска определяется довольно реально. Взять хотя бы случаи с хищниками-подранками. Некоторые ПБО считают, что войти в буш, чтобы добрать подранка льва, а это обычное для ПБО дело, равнозначно боевому вылету летчика во времена второй мировой войны. Сами охотники объясняют реальность риска довольно просто и логично. Сначала ПБО предельно осторожен и при контактах с опасным зверем соблюдает необходимые меры предосторожности. С опытом постоянного пребывания в условиях угрозы нападения внимание притупляется и самоуверенность берет верх над осторожностью. В критических ситуациях хищник остается зверем, и предсказать его действия заранее невозможно. Небольшая небрежность оборачивается трагедией.

Удача ПБО зависит от многих объективных и субъективных причин, даже мелочей. Это и подготовка самого ПБО, знание повадок зверя, местности, опыт, уверенность в следопыте и других помощниках и многое другое, и даже индивидуальный характер животного. Неизменная любовь клиентов к малым калибрам и слепая вера в патроны типа магнум, какими они привыкли пользоваться на охоте в своих странах, оборачиваются большим количеством подранков. А хищник-подранок для ПБО — еще один шар судьбы-рулетки. Вспомните, каким ружьем пользовался ПБО Роберт Уилсон в рассказе Хемингуэя «Недолгое счастье Фрэнсиса Макомбера». В руках Роберта Уилсона была короткая, неуклюжая, с непомерно толстым стволом винтовка Гиббса калибра 505. А его клиент Макомбер применял лишь легкую винтовку «Спрингфильд» под патрон 30–06, с чего и начались для него неприятности этого сафари, приведшие к трагическому концу. Одно дело оружие калибра 12,8 миллиметра и совсем другое — 7,62. Здесь Хемингуэй писал, как настоящий охотник.

ПБО всегда в буше сопровождают один-два чернокожих следопыта из местного населения. Этому правилу подчиняются практически все охотники, оно опробовано и выработано опытом нескольких поколений. Пока следопыт разбирает следы, ПБО постоянно готов к внезапной атаке зверя, чтобы, дав шанс клиенту, одновременно подстраховать его и уберечь от опасности. На добор подранка ПБО идет в буш, как правило, один. В этом случае, несмотря на мощное оружие, зверь в расцвете сил всегда имеет возможность выйти победителем из поединка. Испытывает человек в эти моменты и сильные психологические перегрузки. Если ПБО подведут нервы, беда неминуема. А шоковое воздействие атакующего зверя таково, что даже опытный охотник может растеряться. Вспомните, как погиб охотник Билли Пикеринг, который был убит слоном. Охотники утверждают, что, если после подобного шокового воздействия человек выживет, он все равно поставит крест на своей карьере охотника и никогда больше не сможет войти в буш — страх не покинет его. В итоге это всегда приводит к трагическим последствиям.

Постоянный риск и требовательность к себе постепенно выработали в среде ПБО неписаный кодекс чести. Благородство и порядочность издавна отличали профессиональных белых охотников прошлого. Ни один уважающий себя ПБО не воспользуется бедственным положением животного и не применит калечащего оружия, не будет стрелять по зверю из безопасного для себя места, например из машины. По его мнению, животному должен быть дан шанс к спасению, а возможно, и защите себя. На зверя ПБО смотрит как на партнера в рыцарском турнире, а противоборство строит на условиях партнера. Есть у ПБО и еще одно правило: как бы ни был силен риск, любой, даже самый опасный подранок должен быть добран. И какой бы степени угроза ни возникала, ПБО обязан взять ее на себя, не подвергая опасности жизнь клиента. Это правило работает всегда, даже ценой жизни охотника или его команды. ПБО постоянно готов к самым непредсказуемым, неожиданным поступкам своих клиентов в момент стрессовой ситуации. Один из таких случаев приводит Д. Хантер в своей книге «Охотник». Он обслуживал сафари молодой и богатой клиентки и ее друга. Девушку звали Фей, и она была страстной охотницей. Как-то во время охоты на африканского буйвола молодой человек из легкого ружья лишь ранил зверя, и тот бросился на охотников. Фей также выстрелила из своего ружья небольшого калибра. Далее события развивались, по словам автора, молниеносно: «Это было все равно что плеваться жеваными бумажными шариками. Увидев, что животное продолжает бежать, Фей уронила ружье и бросилась в объятия своего знакомого. Стоя на узкой тропе, тесно прижавшись друг к другу, эти дети не давали мне возможности обойти их, чтобы сделать выстрел по зверю. Я уже различал хлопья пены на черной груди зверя и острия его рогов. Если бы это животное весом в 2 тысячи фунтов наскочило на нас, мы бы наверняка были сбиты и втоптаны в землю. Когда до его рогов оставалась какая-нибудь пара ярдов, мне удалось протиснуть ствол ружья между Фей и ее знакомым и выстрелить. Буйвол грохнулся на землю, забрызгав брюки Фей пеной и кровью».

Не поощряется среди охотников плохое или недостойное отношение к местному населению. К тому же любое нарушение правил охоты или этических норм, а также жалобы клиентов могут послужить причиной лишения охотника права на ПО, а с этим и работы со всеми вытекающими последствиями. Более того, ПБО не может допустить нарушения охотничьих правил и своими клиентами, иначе он будет лишен лицензии на работу. Даже в экстремальной ситуации ПБО не имеет права нарушить букву закона. Обнаружив хищника-людоеда, ПБО не может отстрелять его без разрешения охотничьей администрации, если только клиент добровольно не предоставит ему свою неиспользованную лицензию на зверя, стоимость которой он должен, однако, возместить. Более того, только с согласия клиента он может прервать сафари и заняться уничтожением хищника-убийцы, пообещав компенсировать все дни, используемые на себя (то есть на охоту за людоедом). Во всех случаях он действует прежде всего в интересах клиента. Вот такие довольно любопытные правила действуют в сафари. Один неблаговидный поступок, обман или ложь — и ПБО оказывается за воротами компании.