Смерть понтифика - [10]

— Нет, я так испугался, что поспешил предупредить вас, как только он ушел. Мне никто не встречался, хотя… Я бежал как сумасшедший и мог не заметить.

— Хорошо, Мануэль. Можешь идти, и да хранит тебя Господь. Не теряй веры в Него.

Не успел юноша уйти, как отец Пабло вновь опустился на колени в искренней и самозабвенной молитве.

Вновь разлаются шаги. Твердые, решительные. Что-то вновь касается плеча Пабло — на этот раз не ладонь подростка, а холодный ствол.

— Я ждал тебя, — признается священник.

— Неудивительно. Видать, с интуицией у тебя хорошо… А чего именно ты ждал?

Перекрестившись, Пабло встает и пристально смотрит в глаза пришедшему.

— И мое, и твое будущее, и судьба всех остальных в деснице господней. То, что мне суждено испытать, нельзя изменить. Ты не можешь сделать мне ничего такого, чего я бы не заслужил…

— Хватит пустой болтовни.

— Каждый слышит что-то свое…

— Итак. Где они?

— Ну, то ли в Лос-Анджелесе, то ли в Нью-Йорке, то ли в Париже, то ли в Мадриде, то ли в Варшаве, то ли в Женеве… Городов на свете много, сами знаете…

Раздается приглушенный хлопок. Священник падает на молельные скамьи, мелкие щепки разлетаются в стороны. К Пабло приближается тот самый человек с восточным акцентом, которого мы уже видели в Риме. Правую руку священник прижимает к залитому кровью животу, прикрывая рану.

— Досточтимый сеньор, Бог не спасет вас. Лучше говорите, где они.

— Бог уже меня спас! Вам никогда их не найти!

Незнакомец наклоняется над Пабло и что-то нашептывает на ухо, точно на исповеди.

— Видите ли, святой отец, помощники предназначены именно для того, чтобы помогать в повседневных делах, например, в поисках. Особенно ценятся опытные помощники. Не представляете, какой объем информации им приходится перерабатывать. Я не найду их, и вы, конечно же, не скажете всего… Но ведь есть еще множество зацепок: письма, фотографии, записки, электронная почта…

Пабло еще не оправился от выстрела и услышанных слов.

Ставки в новой игре сделаны, и партия будет сыграна без священника. Скорее всего, святому отцу больше не придется участвовать ни в одной игре. Уже нет надежды на то, что незнакомец с татуировкой змеи у запястья блефует.

— Уверен, что он окажется более склонен к сотрудничеству. Припоминаете? — незнакомец показывает священнику фотографию.

И тут же раздается новый выстрел, на этот раз — в голову. Затем незнакомец выходит в середину придела, осеняет себя крестным знамением и покидает собор через боковую дверь.

ГЛАВА 7

Всегда приятно возвращаться на родину — даже после отъезда лишь на пару дней. Вдохнуть благоуханный воздух Балтики, где наверняка желал бы родиться сам Господь. Родиться именно здесь было бы началом великой миссии, явным знаком…

Пройтись знакомыми улицами Гданьска, торговой столицы Польши, колыбели «Солидарности»… Он всегда знал, что ему суждено вершить великие дела. Предчувствие, ожидания — все сбылось. Телефонный звонок среди ночи, в доме на улице Хмельны, шесть лет тому назад… Проходя мимо особняка, где провел детство и молодость, он невольно вспоминает о родителях; они рано умерли и оставили его, тогда еще подростка, сиротой. Видимо, такова была воля Бога, чтобы исполнилось предначертанное. Замысел Создателя восхищал. Тот телефонный звонок не случаен, ибо случайностей не существует вообще — всем в этом мире руководит воля провидения.

Впервые за шесть лет удалось вернуться в Гданьск, вновь увидеть Вислу… Магистр приказал ждать распоряжений о следующей фазе плана здесь, а Магистру виднее. Мудрый подвижник, праведник, защищающий здесь, на земле, высшие интересы Святой Троицы.

Почти полдень. По Мещанской, в сторону Хлебницкой, направо, потом — налево, до Длугие Побжеже. Пообедает в «Гданьска Ресторация». Никогда раньше туда не заглядывал, а кажется, будто место знакомо издавна. Роскошное убранство напоминает скорее пиршественный зал в королевском дворце, нежели ресторан.

— Na zdrowie, — приветствует безупречно одетый метрдотель.

— Dzien dobry, — вежливо отвечает посетитель.

Как давно он не говорил на родном языке! Заказывает двойную порцию фирменного блюда и бутылку красного.

— Хорошо, — откликается официант.

Его уже заметили. Обслуживают быстро и расторопно. Официант приносит любимые smaczniegi. Стол накрыт; две тарелки, бутылка воды и еще одна — с красным вином.

— Как дела? — слышится за плечом.

— Неплохо, — человек предупредительно вскакивает.

Всего за несколько секунд он изменился до неузнаваемости: от былой уверенности не остается и следа, во всем облике читается подобострастие перед только что возникшим собеседником, сидящим сейчас напротив, перед второй тарелкой. Вошедший человек одет в изящный шелковый костюм от «Армани» — видно, что он богат и благополучен. В манерах безошибочно угадывается превосходство: старший.

— Ты хорошо поработал.

— Благодарю. Был рад услужить.

Говорят на итальянском.

— Великий Магистр отметит твое усердие, как обычно. Скоро он призовет тебя к себе.

— Я польщен. Это большая честь для меня.

— Понимаю. Немногие удостаиваются подобной милости, еще меньше людей остаются после встречи с Магистром в живых. Только самые близкие и те, кто служил достойно. Как ты.