Смерть Кощея Бессмертного - [4]

Шрифт
Интервал

, с которыми ходили на вепрей и медведей. Мало кто был вооружен топорами на длинных рукоятях. Основное оружие антов — обычные, прокаленные на ночных кострищах дубины и луки, которыми они пользовались с завидным искусством.

Готы удивленно и презрительно тыкали пальцами в лесовиков, недоверчиво посматривали на деревянных сумрачных идолов славов, Под выпуклыми челами пучились темные глаза, длинные усы, стекали, смешиваясь с бородой и прятались в коре. Безрукие, безногие, вросшие с корнями в землю, недобро смотрели вслед незваным гостям, Сварог и Перун, окруженные невысоким тыном из заостренных кольев, на которые насажаны черепа коров, птиц, медведей.

Лесной народ не трогали и не обижали, за этим строго следили Винитар и Тарм. Анты считались не только данниками, но и союзниками. Старосты кланов, в определенных поселках, по ходу движения карательного войска, собирали провиант для лошадей и съестные запасы для людей. Обещали на обратной дороге отдать дань.

Пройдет не так и много времени — лет сто, сто пятьдесят и анты, как и готы, хунны, германцы, заставят содрогнуться цивилизованный мир от новых войн-нашествий и закрепят в летописных анналах истории своё имя, как храбрых и безжалостных, мужественных и благородных, воинов; гостеприимных хозяев и верных союзников, всегда исполняющих данное слово-обет.

В последнем поселке провианта не оказалось. Готы пришли на пепелище. Из леса вышли испуганные анты и рассказали, как приходил Бус с росами и все забрал.

Лесная драть слалась вдоль реки. Противоположный берег круто вздымался вверх, щетинился елями, бросая синюю тень на другой берег, заросший камышами, осокорем, лещиной, поднимающейся вверх по пологому склону и сливающейся с березовым лесом. Серые стаи комаров и мелко гнуси вились над головами людей и лошадей. Кони всхрапывали, нервно сфыркивали жалящую мошкару, свирепо обхлестывали бока хвостами. Винитар, возглавлял колонну. Сжав зубы терпел нападения гнуса. Щуря глаза смотрел, как ветер раскачивает распушенные венчики камышей, как иногда вскипают речные воды, острыми брызгами разлетаются по сторонам шипастые спины рыб и мелькает белый бок четырехметровой белуги. Невидимые, в прибрежных зарослях, вскрякивают утки, гогочат гуси, шипят селезни. — Богатый край, — пробормотал гот, облизывая сухие губы.

Винитар придержал коня, поджидая пока его нагонит на маленькой лохматой лошадке едущий охлябь[25] Стемид — проводник ант.

Невысокий, рябой, ничем не примечательный мужичок. Волосы-солома, непослушно торчат по сторонам. Вздернутый нос, усыпан веснушками, как лоб, щеки, шея. Рыжие усы слились с короткой рыжей бородой. Его привел Тарм. Ант добровольно пришел в лагерь росомонов, вызвавшись провести через дремучую тапиолу[26] двухтысячный конный отряд готов и пятитысячную конницу росомонов — все войско, которое отрядил Германарих, для непокорных росов.

Перебежчик Винитару не нравился: предателей можно использовать, но уважать — никогда.

— Чем тебе насолил вождь антов?

— Он вовсе не вождь антов. — Стемид оскалил полупустой рот. — Не анты они, а росы, можно сказать наши кровные братья. Это я ант. — Предатель расправил сухие плечи. На голое тело анта была накинута волчья куртка.

— Росы — разбойники, от них никогда не было покоя. Постоянно обижают набегами соседние племена, мужиков по чем зря убивают, женщин и детей к себе забирают.

— Война есть война, — Винитар улыбнулся. — Значит это воинственный народ?

— Воинственный. Мой поселок сожгли, сынишку с женой забрали.

— Так все делают, — флегматично заметил Тарм, нагнавший всадников на рослом черном жеребце.

— А ты где в это время был? — насмешливо спросил Винитар.

— Лесные борти смотреть ходил, — хмуро ответил Стемид.

Винитар вспомнил, что съестные припасы начали подходить к концу.

— Как долго до земель Бусовых?

— Поприщ[27] сорок пять будет.

— Это долго?

— Долго, — Стемид не смог скрыть усмешку.

Винитар заскрежетал зубами:

— Ничего, скоро росы и Бус за все заплатят.

Поход по дремучим лесам антов и эта, как казалось легкая война, раздражали любимца Германариха, привыкшего на западных границах империи визиготов сражаться с римлянами, даками, дикими отрядами кельтов.

— Заплатит головой, — хихикал Стемид, распахивая беззубый рот.

Винитар взбешенно посмотрел на анта. Ничего не сказал, только подумал, что и предатель за все заплатит. «Я тебя повешу рядом с архонтом росов».

— Почему князя росов зовут Бус? — Спросил Тарм.

— У росов нет князей. Его избрали военным вождем на период войны, — объяснил словоохотливый Стемид.

— Росы, в отличие от готов и росомонов единоначалия не признают.

— Дикари. — Тарм подкрутил длинные рыжие усы.

— Свободолюбивый и гордый народ, — возразил Стемид. — А Бусом он прозван, потому что тотемный знак их клана — бусел. По-вашему, эта птица прозывается аистом. Живут росы в окружении болот там, где Вистула[28] впадает в Буж[29]. Венеты их называют бужанами. Росы следят, как роси родятся.

— Кто?

— Реки, они называют росями, поэтому их кличут русами или росами.

— Ты ведаешь проход в их болотное царство?

— Ведаю, — Стемид улыбнулся.

Лучше бы ты не улыбался, — подумал Винитар. — Иначе я выбью тебе последние гнилые пеньки.


Еще от автора Валерий Витальевич Строкин
Коррида со смертью

«Джон Смит — современный супергладиатор, впервые участвовавший в таком шоу, ухитрялся уворачиваться от автомобильной модели УКУ более пяти минут. Публика возбужденно ревела, но начинала уставать, она уже раздраженно требовала результат, ей хотелось не хлеба, а крови!».


История с Малыми Тмутараканями

Тяжелое время, после гражданской войны, отряды продразверстки, создание нового уклада… Что может произойти с одним из таких отрядов, если он вдруг попадет во времена Ярослава Мудрого? Не попробует ли он осуществить новую революцию? Что с ним произойдет и как его встретят наши далекие предки?


Баловень судьбы

«Вчера вечером звезды встали в особенный ряд и мы смогли вас вызвать. Ты — рожденный здесь не рожденным. Этот мир мог быть и твоим. Ты здесь по праву, по праву защитника. Такое случается очень редко, раз в тысячелетие. По просьбе принцессы я вызвал тебя как ее защитника».


Охота

Дай Бог, чтоб это было неправдой… «— Время деньги, а твое время пошло. Беги, бомж, беги, — Артур кивнул в сторону ворот. Бродяга развернулся и неуклюже побежал, раскачиваясь из стороны в сторону. — Дохляк, такой далеко не убежит, — бросил вслед Жан. Сняв с плеча автомат, поймал на мушку левую лопатку беглеца и представил, как плавно нажимает курок и рой смертельно жалящих пчел подхватывают мужичка и швыряют наземь».


Робинзоны Белой планеты

«Заканчивается первый месяц, как я научился ненавидеть. С момента потери корабля прошло восемь. Пройдет год или чуть больше, нас начнут искать. За нами прилетят, обязательно прилетят. В конце концов, мы неплохо устроились в пещере, установили спасательный бокс-палатку, запустили сигнальный маяк… Неважно, кто окажется освободителем из плена этой треклятой планеты, важно — когда».


Убить дракона

— Вы пробовали убить дракона? — Нет. — А как вы думаете, так ли важно их убивать? — Не знаю, я не уверен. — И кто или что есть дракон? — Я не знаю, я ничего не знаю…


Рекомендуем почитать
Болеславцы

Каждое произведение Крашевского, прекрасного рассказчика, колоритного бытописателя и исторического романиста представляет живую, высокоправдивую характеристику, живописную летопись той поры, из которой оно было взято. Как самый внимательный, неусыпный наблюдатель, необыкновенно добросовестный при этом, Крашевский следил за жизнью решительно всех слоев общества, за его насущными потребностями, за идеями, волнующими его в данный момент, за направлением, в нем преобладающим.Чудные, роскошные картины природы, полные истинной поэзии, хватающие за сердце сцены с бездной трагизма придают романам и повестям Крашевского еще больше прелести и увлекательности.Крашевский положил начало польскому роману и таким образом бесспорно является его воссоздателем.


След огненной жизни

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Акведук Пилата

После "Мастера и Маргариты" Михаила Булгакова выражение "написать роман о Понтии Пилате" вызывает, мягко говоря, двусмысленные ассоциации. Тем не менее, после успешного "Евангелия от Афрания" Кирилла Еськова, экспериментировать на эту тему вроде бы не считается совсем уж дурным тоном.1.0 — создание файла.


Гвади Бигва

Роман «Гвади Бигва» принес его автору Лео Киачели широкую популярность и выдвинул в первые ряды советских прозаиков.Тема романа — преодоление пережитков прошлого, возрождение личности.С юмором и сочувствием к своему непутевому, беспечному герою — пришибленному нищетой и бесправием Гвади Бигве — показывает писатель, как в новых условиях жизни человек обретает достоинство, «выпрямляется», становится полноправным членом общества.Роман написан увлекательно, живо и читается с неослабевающим интересом.


Ленинград – Иерусалим с долгой пересадкой

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Анна Австрийская. Кардинал Мазарини. Детство Людовика XIV

Книга Кондратия Биркина (П.П.Каратаева), практически забытого русского литератора, открывает перед читателями редкую возможность почувствовать атмосферу дворцовых тайн, интриг и скандалов России, Англии, Италии, Франции и других государств в период XVI–XVIII веков.Владычеством Ришелье Франция была обязана слабоумию Людовика XIII; Мазарини попал во властители государства благодаря сердечной слабости Анны Австрийской…Людовик XIV не был бы расточителем, если бы не рос на попечении скряги кардинала Мазарини.