Служилые элиты Московского государства. Формирование, статус, интеграция. XV–XVI вв. - [62]

Шрифт
Интервал
.

Анализ Дворовой тетради 1550-х гг. показывает, что из более чем 4100 записанных здесь лиц, несмотря на обилие фамилий восточного происхождения (Мансуровы, Гиреевы, Муратовы, Шерефединовы, Урусовы), татарское происхождение, кроме уже названных князей Умаровых и Теукечеева, можно подтвердить лишь для нескольких лиц: князь Петр Шайсупов (из казанских татар), Андрей Исупов Новокрещенов, двое литовских татар князья Иван Казак и Азбедреев (имя явно искажено) Исупов и Яков Семенов Услюмов Новокрещеного[461]. Остальные служилые татары либо не находились среди дворовых, находясь на более низкой ступеньке городовых детей боярских, либо сохраняли верность исламу и в этом случае на протяжении поколений сохраняли свою чужеродность в служилой среде. Проблема адаптации большого массива татар в служилую среду приобрела актуальность лишь после завоевания Казанского ханства и решалась с переменным успехом в последующие десятилетия.

Более сложным является вопрос о «литвинах» – выходцах из Великого княжества Литовского, а позднее и Речи Посполитой. Их проникновение в служилую среду происходило на протяжении всего существования Московского государства, значительно усилившись с расширением его границ. Этот растянутый во времени процесс на разных этапах проходил под влиянием различных факторов, которые определяли его интенсивность и оказывали влияние на статус «литвинов» на государевой службе.

«Литвины» и «паны»

Территориальная близость и длительное соперничество между двумя соседними государственными образованиями – Великим княжеством Литовским и Московским государством, преемником великого княжества Владимирского, – приводили к постоянным перемещениям внушительного числа лиц. Московская составляющая этого процесса была представлена значительно большим количеством примеров, хотя и получила слабое отражение в историографии в отличие от зеркального процесса – появления московских эмигрантов на литовской службе[462]. Это обстоятельство находит свое объяснение в более высокой степени развития служилого землевладения и служебных отношений на западнорусских землях.

Выездам способствовало периодическое изменение зон влияния, когда в «ведении» московских князей оказывались территории, которые прежде не соотносились с Владимирским великим княжеством. Границы собственно Московского княжества регулярно расширялись в западном и южном направлениях, охватывая бывшие земли Смоленского и Черниговского княжеств. В зависимость от Москвы попадали местные владетельные князья и их бояре. Часть присоединенных территорий, где прежде находились собственные княжеские династии, переходила под прямое управление великокняжеской власти (например, Можайск).

По родословным данным, уже в начале XIV в. на службе у московских князей появились выходцы из Литвы (в более поздней версии «киевский вельможа») – легендарный Нестор Рябец, предок Квашниных, и Чернигова – Федор Бяконт («от славных и нарочитых бояр литовских»), основатель нескольких фамилий, виднейшими из которых были Плещеевы[463]. Большое число «честных» мужей литовского происхождения числится среди предков менее знатных и выдающихся родов.

Московские примеры были далеко не уникальны. Проникновение на княжескую службу представителей боярства из западнорусских земель прослеживается и в других центрах власти Северо-Восточной Руси. Потомками выходцев из Литвы считали себя тверские бояре Борисовы-Бороздины (от Юрия Лазынича), Коробовы и их однородцы Спячевы, Бабкины, Ендогуровы, Измайловы (от Марко Демидова), а также Свиязевы, Полукарповы и Рамейковы (от Яна Августовича). Из Чернигова выводили свое происхождение Шетневы и Садыковы. Семен Ковыла Вислый, предок Сунбуловых, выехал из Литвы в Москву, а затем около 1371 г. отправился в Рязань[464]. Значительная часть подобных «легенд» имела позднее происхождение и далеко не всегда отражала память о реальных событиях, имевших место несколько столетий назад. Тем не менее, очевидно, что выезды из Литвы, точнее, территорий, вошедших позднее в состав Великого княжества Литовского, действительно имели место.

«Западное» происхождение Бяконтовых подтверждается летописным рассказом о митрополите Алексее, сыне Федора Бяконта, составленном на рубеже 70—80-х гг. XIV в. Брянским боярином был прежде Александр Пересвет, а любутским – его «брат» Андрей Ослябя. Брянским боярином именовался также Софоний Рязанец, автор одного из произведений Куликовского цикла. Из Смоленска в свите княжны Феодосии выехал в Тверь в 1385 г. боярин Воронец, а предок Иосифа Волоцкого Саня «приеха из Литовскиа земли, и князь великий даде ему вотчину»[465].

Усиление литовской и в меньшей степени московской экспансии и усугубляемое ими разорение пограничных независимых княжеств достаточно рано привело к выездам в Москву представителей нескольких княжеских династий, среди которых были наиболее многочисленными выходцы из разных ветвей смоленского княжеского дома. Большая их часть, потеряв княжеский титул и постепенно утратив связи с родовыми землями, влилась в состав московского боярства. Впрочем, «неудачное» расположение Смоленского княжества и его уделов на протяжении нескольких столетий способствовало постоянным перемещениям представителей местной знати. В начале XV в. на московской службе оказались князья Порховские и Липятины. Позднее уже в конце века – князья Кропоткины. Кроме Москвы и Вильно потомки смоленских князей были представлены также в Твери. Тверскими боярами стали Карповы и Бокеевы (из фоминских князей). Здесь же на положении служилых князей находились Селеховские

Продолжить чтение
Еще от автора Михаил Михайлович Бенцианов
«Князья, бояре и дети боярские»

В монографии рассматривается становление и развитие системы служебных отношений в Русском государстве XV–XVI веков, показан процесс постепенного формирования наиболее значимых институтов, определивших характер взаимоотношений государственной власти с массами служилых людей. Важнейшими из них были распространение обязательной службы, создание Государева двора, широкие поместные раздачи, введение окладов, а затем и появление служилых «городов». Особенностью исследования является комплексный подход, позволяющий оценить многообразие факторов, влиявших на принятие тех или иных решений, а также проследить их последствия, как для центрального правительства, так и для самих служилых людей, в длительной перспективе.Книга рассчитана на историков и читателей, интересующихся вопросами становления и развития отечественной государственности.

Рекомендуем почитать
Венеция. История города

Венеция — имя, ставшее символом изысканной красоты, интригующих тайн и сказочного волшебства. Много написано о ней, но каждый сам открывает для себя Венецию заново. Город, опрокинутый в отражение каналов, дворцы, оживающие в бликах солнечных лучей и воды, — кажется, будто само время струится меж стен домов, помнящих славное прошлое свободолюбивой Венецианской республики, имена тех, кто жил, любил и творил в этом городе. Как прав был Томас Манн, воскликнувший: «Венеция! Что за город! Город неотразимого очарования для человека образованного — в силу своей истории, да и нынешней прелести тоже!» Приятных прогулок по городу дожей и гондольеров, романтиков и влюбленных, Казановы и Бродского!

Олаус Магнус и его «История северных народов»

Книга вводит в научный оборот новые и малоизвестные сведения о Русском государстве XV–XVI вв. историко-географического, этнографического и исторического характера, содержащиеся в трудах известного шведского гуманиста, историка, географа, издателя и политического деятеля Олауса Магнуса (1490–1557), который впервые дал картографическое изображение и описание Скандинавского полуострова и сопредельных с ним областей Западной и Восточной Европы, в частности Русского Севера. Его труды основываются на ряде несохранившихся материалов, в том числе и русских, представляющих несомненную научную ценность.

Баварская советская республика

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Скифия–Россия. Узловые события и сквозные проблемы. Том 1

Дмитрий Алексеевич Мачинский (1937–2012) — видный отечественный историк и археолог, многолетний сотрудник Эрмитажа, проникновенный толкователь русской истории и литературы. Вся его многогранная деятельность ученого подчинялась главной задаче — исследованию исторического контекста вычленения славянской общности, особенностей формирования этносоциума «русь» и процессов, приведших к образованию первого Русского государства. Полем его исследования были все наиболее яркие явления предыстории России, от майкопской культуры и памятников Хакасско-Минусинской котловины (IV–III тыс.

Афганистан, Англия и Россия в конце XIX в.: проблемы политических и культурных контактов по «Сирадж ат-таварих»

Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.

Советско-японский пограничный конфликт на озере Хасан 1938 г. в архивных материалах Японии: факты и оценки

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Зеленое движение в Гражданской войне в России. Крестьянский фронт между красными и белыми. 1918—1922 гг.

Книга доктора исторических наук, специалиста по истории Гражданской войны в России А.В. Посадского посвящена массовому крестьянскому вооруженному движению в 1918 – 1922 гг. Оно получило название «зеленого» и представляло собой самооборону крестьян против вторжений в их жизнь и быт различных участников Гражданской войны, форму вооруженной борьбы деревни за свои интересы. В изменчивых обстоятельствах Гражданской войны зеленое движение могло превращаться в красно-зеленое и бело-зеленое. Однако главная его сила заключалась в массовости.

Средневековая Москва. Столица православной цивилизации

Москва была великим городом и столицей великой державы в XVI–XVII веках. Россия того времени выигрывала большие войны, широкими шагами шла к берегам Тихого океана, мыслила себя как главный оплот истинного христианства. А Москва видела в себе Третий Рим, Второй Иерусалим, но больше всего — особый удел Пречистой Богородицы на земле. Столица православного царства прославлена была не только победами на поле брани и установлением власти на бескрайних просторах Евразии, она и в сфере культуры стремительно развивалась.

Владимир Мономах. Между историей и легендой

В книге рассказывается о жизненном пути одного из наиболее известных князей Древней Руси – Владимира Всеволодовича Мономаха (1053–1125). Мономах является единственным древнерусским правителем, оставившим свою автобиографию, входящую в состав знаменитого «Поучения», созданного князем для своих детей, которое сохранилось в Лаврентьевской летописи. Тем не менее личность Мономаха по сей день окутана завесой легенд, самой известной из которых является легенда о «шапке Мономаха» и других «Мономаховых дарах», якобы полученных им от византийского императора.

Московское царство. Процессы колонизации XV— XVII вв.

В судьбе России второй половины XV—XVII столетий смешаны в равных пропорциях земля и небо, высокое и низкое, чертеж ученого дьяка, точно передающий линии рек, озер, лесов в недавно разведанных землях и житие святого инока, первым поселившегося там. Глядя на карту, нетрудно убедиться, что еще в середине XV века Московская Русь была небольшой, бедной, редко заселенной страной. Но к началу XVI века из нее выросла великая держава, а на рубеже XVI и XVII столетий она превратилась в государство-гигант. Именно географическая среда коренной «европейской» Руси способствовала тому, что в XVI—XVII веках чрезвычайно быстро были колонизированы Русский Север, Урал и Сибирь.