Служилые элиты Московского государства. Формирование, статус, интеграция. XV–XVI вв. - [37]
Учитывая расположение удельных княжеств в центральных, наиболее густонаселенных и экономически развитых, районах страны у значительной части служилых людей конца XV в. можно было найти предков или близких родственников, отметившихся в свое время на службе у удельных князей. Некоторые из них не отличались лояльностью или даже были заклятыми врагами правящей династии.
Этот тезис наглядно иллюстрируется на примере боярских (нетитулованных) фамилий. Из разветвленного рода потомков Андрея Кобылы только несколько фамилий сохранили к концу века места в Боярской думе. Среди них – Колычевы и Кошкины (Захарьины). Из них Александр Колычев был боярином у Михаила Верейского, а Константин Беззубцев, двоюродный племянник бояр Ивана III Якова и Юрия Захарьиных Кошкиных, – у Андрея Углицкого[278]. Больше боярских фамилий было у Ратшичей: Товарковы, Давыдовы, Остеевы и Жулебины, Бутурлины, Челяднины. В целом здесь было меньше удельных прецедентов, хотя отдельные представители этого рода и отметились на удельной службе. Борис Шушлеба Товарков подвизался на службе в уделе у Юрия Васильевича Дмитровского. Роман Безногий Остеев «держал» у Дмитрия Шемяки Углич. Его брат Тимофей служил вначале Василию Боровскому, а затем тому же Дмитрию Шемяке. Ранее, судя по перечню боярских мест, оба брата находились на великокняжеской службе. Примечательно, но сыновья обоих из них, несмотря на нахождение в «стане врага», впоследствии были членами Боярской думы «государя всея Руси»[279].
Из Морозовых и их ближайших родственников Филимоновых удельным князьям служила целая плеяда выдающихся деятелей. Среди них – Семен Федорович, боярин и «любовник» Юрия Звенигородского. Дворецким у этого князя был также Яков Жест Филимонов. Его сын Михаил Русалка впоследствии стал великокняжеским дворецким. Василий Слепой, отец боярина Ивана III Григория Поплевы, и его брат Игнатий Михайлович служили в бежецком уделе Дмитрию Красному. И. М. Морозов затем был наместником удельного Галича у Дмитрия Шемяки. В следующем поколении Дмитрий Давыдович Морозов служил в качестве боярина у Андрея Углицкого. В углицком уделе находился, видимо, и Дмитрий Шея[280].
«Шатость» в событиях Феодальной войны проявил Михаил Сабуров, получивший прощение великого князя (значительная часть его вотчин отошла при этом к великой княгине Марии Ярославовне). Его родственники Василий и Семен Пешек Федоровы служили Юрию Васильевичу Дмитровскому и Андрею Вологодскому соответственно. Дядья Василия Образца Симского, печально известные братья Петр Хромой и Никита Константиновичи Добрынские, сыграли заметную роль в эпизоде с ослеплением Василия Темного. Оба они перешли с великокняжеской службы к Ивану Можайскому, причем, по крайней мере, Петр совершил «отъезд» еще в начале 1440-х гг., за несколько лет до этого события. Этому князю служил также Елизар Гусь Добрынский, который позднее был воеводой у Андрея Вологодского[281].
Сыном боярина из удела Юрия Васильевича Дмитровского был окольничий Иван Шадра Вельяминов. Так же сложилась судьба его сослуживца по дмитровскому уделу Ивана Ощеры. Из Заболоцких Дмитрию Красному служил Василий Иванович, основатель самой преуспевшей линии своей фамилии. Его сын был новгородским наместником, а внуки дослужились до звания окольничих. Иван Новосильцев, отец великокняжеского боярина Василия Китая, был когда-то боярином Ивана Можайского. В можайском уделе служил также Андрей Дмитриевич (род Нетши), хотя и пострадал здесь от гнева своего князя. Он был «поиман», а его жена сожжена за колдовство. Его сын Григорий Мамон какое-то время был одним из близких советников Ивана III. Из других Нетшичей Данила Иванов служил Борису Волоцкому, а затем неожиданно стал великокняжеским окольничим[282].
Достаточно высокое положение в конце века занимал Иван Михайлович Волынский. Волынские были тесно связаны с Углицким уездом. Акинф Волынский, дядя будущего новгородского дворецкого, в 1436 г. руководил двором Дмитрия Шемяки и проявил завидную верность своему господину, продолжив борьбу с вероломным великим князем[283].
Из других приближенных к персоне великого князя лиц служили в уделах прежде Зиновьевы-Станищевы. Их отец в свое время был боярином Василия Боровского. Иван Старков в 1446 г. переметнулся на сторону Дмитрия Шемяки, но затем был прощен и во второй половине 1460-х гг. упоминался среди бояр на докладе поземельных дел. Его сыновья находились в это время в дмитровском уделе. После его исчезновения Алексей Иванов Старков ездил с посольством в Крым. Боярином Юрия Васильевича Дмитровского был также Иван Воронцов, сын которого Семен дослужился при Василии III до боярского звания. В качестве воеводы великого князя отметился Игнатий Образец, ранее один из слуг Андрея Углицкого. «Паробком» Ивана Можайского был Степан Еропкин. Его сыновья Федор и Михаил Кляпик – сокольничий великого князя, неоднократно были задействованы в дипломатической деятельности. Ф. С. Еропкин служил также в воеводах. На хорошем счету были в конце века Нащокины. Алферий Филиппов Нащокин был наместником трети московской, несколько раз встречался в списках Государева двора, а позднее был и в «стратилатских чинах». При этом его отец Филипп в свое время был дворецким Михаила Верейского
