Служилые элиты Московского государства. Формирование, статус, интеграция. XV–XVI вв. - [35]
По мнению А. Л. Корзинина, высылка опальных имела цель ослабить экономическую базу княжат и дворовых детей боярских. Как следует из приведенных этим же историком данных, значительную часть сосланных составляли помещики. В таком случае терялся смысл их переселения. Поместья вполне могли быть отобраны и без проведения подобного переселения. Известны были примеры сохранения вотчин казанскими «новыми жильцами».
С точки зрения величины земельных наделов среди княжеских фамилий, не говоря уже о нетитулованной знати, были куда более привлекательные кандидатуры на роль подобных жертв[266].
Уже говорилось об имевшей место в XV – первых десятилетиях XVI в. казанской «специализации» ряда княжеских корпораций. После завоевания Казани пограничная служба должна была происходить по логике вещей уже на новых рубежах страны. Переселение «князей», многие из которых стали воеводами в новозавоеванном крае, возвращало их к истокам службы. Вероятно, в этом заключался план Ивана Грозного, известного поборника «старины». На практике в реалиях 1560-х гг. этот план представлял собой бессмысленное отвлечение от основной службы многих представителей командного корпуса, которые с большей пользой могли быть задействованы в выполнении других поручений правительства. Достаточно быстро большая часть казанских ссыльных вернулась к местам своей постоянной службы. Стоит отметить, что при этом из делопроизводственных источников исчезли упоминания о княжеских корпорациях. Вполне вероятно, что они были распущены, потеряв, по мнению московского правительства, функциональную целесообразность своего существования. Косвенным доказательством этого утверждения является выселение Данилы Иванова Черного Засекина с ярославских вотчин «с городом вместе» (очевидно, в 1569 г.). В Дворовой тетради он был записан в рубрике «князи Ярославские», а затем уже служил, видимо, по ярославскому «городу» вместе с обычными ярославскими детьми боярскими[267].
Отсутствовали княжеские корпорации в боярском списке 1577 г., отразившем новую структуру Государева двора. В этом источнике многие «княжата» были учтены среди других придворных чинов и выборных дворян. Впрочем, как и многие другие действия Ивана IV, решение о роспуске не было окончательным. В 1579 г. они вновь появляются на горизонте в разряде похода на «Немецкую землю». К традиционному кругу княжеских групп, обозначенному в Дворовой тетради, в этом разряде добавились князья Черкасские. Эта группа была сформирована совсем недавно из кабардинских князей, испомещенных в Новгородской земле («князю Семену Черкаскому быти с черкасскими князи, которые служат с пятин»)[268]. В этом случае, очевидно, уже не могло идти речи о связи родового землевладения с попаданием в одну из княжеских корпораций. А. П. Павлов отмечал церемониальный характер княжеских корпораций 1580-х гг., лишенных практического значения и быстро растворившихся среди других придворных чинов[269]. Корпоративные связи уступили место кланово-местническим, и в этом отношении носители княжеских титулов перестали отличаться от других представителей чиновной московской аристократии.
Глава 2
На удельной службе
Удельные княжества традиционно рассматривались как «рудименты», носители архаичных пережитков старого времени. Удельные князья, «крамольники по своей природе», по факту своего существования выступали в качестве противников, более или менее опасных, централизаторской политики, проводимой московскими великими князьями. В силу своего происхождения они были действующими лицами сразу нескольких династических кризисов. Их роль претендентов на престол, растянувшаяся на несколько десятилетий, обуславливала повышенное внимание к их судьбам со стороны центрального правительства в XVI в. и неоднократно становилась предметом изучения в исторической науке. Удельный вопрос – борьба с удельными пережитками («оплотами удельной раздробленности») и влиянием удельных князей (Владимира Старицкого как знамени антиправительственных сил) при царском дворе – был, в частности, поставлен во главу угла А. А. Зиминым в качестве причины опричных репрессий[270].
Признавая уязвимость этой концепции, многие исследователи тем не менее некритически восприняли многие ее положения, гипертрофированно преувеличивая роль и значение удельного вопроса в политической борьбе. Соответственно, повышенное внимание приобрело выявление связей (реальных или гипотетических) лиц, вовлеченных в политические процессы с удельными дворами, получившее освещение в историографии. Серьезные наработки сделаны также в определении личного состава и тенденций развития удельных дворов[271].
Сами удельные дворы, по меткому выражению того же А. А. Зимина, представляли собой «миниатюрные копии» Государева двора. Неоднократно отмечавшаяся деградация удельных князей первой половины XVI в. в сравнении с их предшественниками из предыдущего столетия не могла обойти стороной и их ближайшее окружение. Последнее серьезное столкновение с «братом старейшим» произошло в 1479–1480 гг., когда Андрей Углицкий и Борис Волоцкий вместе со своими дворами решились на «отъезд» от Ивана III. В последующие годы XV в. наступление на удельных князей не встречало открытого сопротивления с их стороны. В дальнейшем эта тенденция получила логическое развитие. Не вызвало возмущения служилых людей дмитровского удела «поимание» Юрия Дмитровского. Картину полного упадка продемонстрировал неудавшийся мятеж Андрея Старицкого 1537 г., когда он фактически был брошен на произвол судьбы своими «дворянами». Личный состав удельных дворов подвергался неоднократным «переборам». Так, в 1511 г. после неудачной попытки бегства в Литву Семена Калужского великий князь «вины ему отдал, а людей его и бояр всех переменил»
В монографии рассматривается становление и развитие системы служебных отношений в Русском государстве XV–XVI веков, показан процесс постепенного формирования наиболее значимых институтов, определивших характер взаимоотношений государственной власти с массами служилых людей. Важнейшими из них были распространение обязательной службы, создание Государева двора, широкие поместные раздачи, введение окладов, а затем и появление служилых «городов». Особенностью исследования является комплексный подход, позволяющий оценить многообразие факторов, влиявших на принятие тех или иных решений, а также проследить их последствия, как для центрального правительства, так и для самих служилых людей, в длительной перспективе.Книга рассчитана на историков и читателей, интересующихся вопросами становления и развития отечественной государственности.
Самый знаменитый венецианец всех времен — это, безусловно, интеллектуал и полиглот, дипломат и сочинитель, любимец женщин и тайный агент Джакомо Казанова. Его судьба неотделима от города, в котором он родился. Именно поэтому новая книга историка Сергея Нечаева — не просто увлекательная биография Казановы, но и рассказ об истории Венеции: достопримечательности и легенды этого удивительного города на воде читатель увидит сквозь призму приключений и похождений великого авантюриста.
Его величали «бесстрашным рыцарем Рейха». Его прославляли как лучшего танкового аса Второй мировой. Его превозносила геббельсовская пропаганда. О его подвигах рассказывали легенды. До сих гауптштурмфюрер Михаэль Bиттманн считается самым результативным танкистом в истории – по официальным данным, за три года он уничтожил 138 танков и 132 артиллерийских орудия противника. Однако многие подробности его реальной биографии до сих пор неизвестны. Точно задокументирован лишь один успешный бой Виттманна, под Вилье-Бокажем 13 июня 1944 года, когда его тигр разгроми британскую колонну, за считанные минуты подбив около 20 вражеских танков и бронемашин.
Знаменитую сессию ВАСХНИЛ в августе 1948 г. называют исторической. И это действительно так – августовская сессия навсегда вошла в историю науки и человечества. И она никогда уже не будет забыта. Она останется в летописи человеческой истории, но только как пример бессмысленного уничтожения достижений биологической науки в масштабах огромного государства, как пример произвола и надругательства над убеждениями ученых. Эту сессию будут всегда вспоминать, но лишь как гигантский погром и великий обман, отбросившие советскую биологическую науку на десятилетия назад и на много лет остановившие развитие сельского хозяйства нашей родины в угоду небольшой группе невежественных людей.
Семья Медичи.Она подарила Ренессансу много ярких личностей — покровителей наук и искусств и видных государственных деятелей.Представители рода Медичи правили непокорной «колыбелью Возрождения» Флоренцией и занимали престол Святого Петра, а Екатерина Медичи стала самой сильной и могущественной королевой за всю историю Франции...Но как же скромный банкирский род добился политической власти и герцогской короны?Как строились отношения Медичи с величайшими людьми их эпохи — Галилеем и Микеланджело, Донателло и Пико дела Мирандолой, Леонардо да Винчи и Рафаэлем, Боттичелли и неистовым реформатором римской католической церкви Савонаролой?Пол Стратерн в своем блистательном исследовании раскрывает роль Медичи в становлении и развитии не только итальянского, но и европейского Возрождения — роль не всегда однозначную, но неизменно значимую.
Несмотря на бытующие до сих пор представления о рыцарском благородстве и кодексе чести, средневековые войны были неизбежно сопряжены с деяниями, которые в наши дни считались бы чудовищными военными преступлениями. Разорение сел и городов, беспощадная резня мирного населения, массовое истребление пленников, несоразмерные по суровости наказания за нетяжкие преступления — вот типичная практика и традиции того кровавого времени.Путем всестороннего исследования битв, осад и походов, а также недолгих периодов затишья автор воспроизводит убедительную и шокирующую картину далекой, но отнюдь не романтической эпохи.
История, как известно, статична и не приемлет сослагательного наклонения. Все было как было, и другого не дано. Но если для нас зачастую остаются загадками события десятилетней давности, то что уж тогда говорить о тех событиях, со времени которых прошло десять и более веков. Взять хотя бы Средневековье, в некоторых загадках которого и попытался разобраться автор этой книги. Мы, например, знаем, что монголы, опустошившие Киевскую Русь, не тронули Новгород. Однако же почему это произошло, почему ханы не стали брать древний город? Нам известно, что народная героиня Франции Жанна Д’Арк появилась на свет в семье зажиточного крестьянина, а покинула этот мир на костре на площади в Руане.
Книга доктора исторических наук, специалиста по истории Гражданской войны в России А.В. Посадского посвящена массовому крестьянскому вооруженному движению в 1918 – 1922 гг. Оно получило название «зеленого» и представляло собой самооборону крестьян против вторжений в их жизнь и быт различных участников Гражданской войны, форму вооруженной борьбы деревни за свои интересы. В изменчивых обстоятельствах Гражданской войны зеленое движение могло превращаться в красно-зеленое и бело-зеленое. Однако главная его сила заключалась в массовости.
Москва была великим городом и столицей великой державы в XVI–XVII веках. Россия того времени выигрывала большие войны, широкими шагами шла к берегам Тихого океана, мыслила себя как главный оплот истинного христианства. А Москва видела в себе Третий Рим, Второй Иерусалим, но больше всего — особый удел Пречистой Богородицы на земле. Столица православного царства прославлена была не только победами на поле брани и установлением власти на бескрайних просторах Евразии, она и в сфере культуры стремительно развивалась.
В книге рассказывается о жизненном пути одного из наиболее известных князей Древней Руси – Владимира Всеволодовича Мономаха (1053–1125). Мономах является единственным древнерусским правителем, оставившим свою автобиографию, входящую в состав знаменитого «Поучения», созданного князем для своих детей, которое сохранилось в Лаврентьевской летописи. Тем не менее личность Мономаха по сей день окутана завесой легенд, самой известной из которых является легенда о «шапке Мономаха» и других «Мономаховых дарах», якобы полученных им от византийского императора.
В судьбе России второй половины XV—XVII столетий смешаны в равных пропорциях земля и небо, высокое и низкое, чертеж ученого дьяка, точно передающий линии рек, озер, лесов в недавно разведанных землях и житие святого инока, первым поселившегося там. Глядя на карту, нетрудно убедиться, что еще в середине XV века Московская Русь была небольшой, бедной, редко заселенной страной. Но к началу XVI века из нее выросла великая держава, а на рубеже XVI и XVII столетий она превратилась в государство-гигант. Именно географическая среда коренной «европейской» Руси способствовала тому, что в XVI—XVII веках чрезвычайно быстро были колонизированы Русский Север, Урал и Сибирь.