Случайный турист - [96]
Мэйкон сморщился и показал на поясницу.
– А! – Горничная вошла в номер и вновь застрекотала – наверное, рассказывала о своей пояснице.
– Пожалуйста, помогите мне подняться, – сказал Мэйкон. Он уже решил, что нет иного выхода, как позвонить Джулиану.
Горничная, похоже, поняла и подошла к кровати. Мэйкон перевернулся на живот и привстал, опираясь на одну руку, – только так он мог избегнуть пронизывающей боли. Другую его руку горничная, хрупкая и тщедушная, ростом гораздо ниже, закинула себе на шею. Мэйкон устыдился своей небритости и мятой пижамы.
– Пиджак, – сказал он.
Кое-как они добрались до стула, где висел пиджак. Горничная его сняла и набросила Мэйкону на плечи.
– Холл, – сказал Мэйкон. – Телефон.
Горничная глянула на аппарат, стоявший на комоде; Мэйкон махнул рукой – не работает, и жест аукнулся болью. Мэйкон скривился. Горничная огорченно прищелкнула языком и вывела Мэйкона в коридор.
Ходьба далась относительно легко, боль затаилась, но охотно отзывалась на непредсказуемое дерганье лифта. Горничная сочувственно охала. По прибытии в холл она завела Мэйкона в будку и хотела усадить, но тот отказался:
– Нет, стоять легче. Спасибо.
Горничная попятилась, оставив его одного. Затем отошла к портье и стала что-то рассказывать, жалостливо покачивая головой. Портье слушал и тоже покачивал головой.
Мэйкон боялся, что Джулиан еще не пришел в контору, а его домашний номер он не знал. Но ему ответили после первого же гудка:
– «Пресса бизнесмена». – Странно знакомый женский голос пробился сквозь треск международной связи.
– Это Мэйкон Лири. Простите, с кем я…
– О, Мэйкон!
– Роза?
– Да, я.
– Что ты там делаешь?
– Я здесь работаю.
– Понятно.
– Навожу порядок. Ты не представляешь, какой здесь бедлам.
– Роза, у меня беда со спиной.
– Вот уж некстати! Ты еще в Париже?
– Да, но я как раз собрался в поездку по другим городам, и теперь надо все перенести – встречи, бронь билетов, а телефон в моем номере не работает. Может, Джулиан это сделает? Пусть свяжется с Бекки и выяснит даты…
– Я сама все сделаю, – сказала Роза. – Ни о чем не беспокойся.
– Скажи ему, я не знаю, когда смогу выехать в другие города. Я не представляю, сколько я…
– Разберемся. Ты врача вызвал?
– Врач тут не поможет. Просто нужен покой.
– Ну вот и отдыхай.
Мэйкон сказал, в каком он отеле, Роза тотчас повторила название и велела отправляться в постель.
Опираясь на горничную и призванного в помощь коридорного, Мэйкон благополучно добрался до своего номера. Крайне заботливые провожатые не решались оставить его одного, но он заверил, что с ним все хорошо.
Весь день Мэйкон провел в постели, только дважды доковылял до туалета и один раз к мини-бару за молоком. Есть, в общем-то, не хотелось. Разглядывая коричневые цветы на обоях, он думал, что так близко не познал ни один гостиничный номер. Древесный узор на торце комода смахивал на костлявого человечка в шляпе.
Вечером он взял из мини-бара бутылочку вина и осторожно уселся в кресло. Даже донести бутылку до рта было больно, но он надеялся, что вино поможет уснуть. Потом к нему заглянула горничная и о чем-то спросила – наверное, не хочет ли он поесть; Мэйкон поблагодарил и сказал «нет». Видимо, горничная собралась домой, в руках она держала потрепанную книжку.
Позже, когда он еле-еле залез в кровать, в дверь опять постучали.
– Мэйкон? – позвала Мюриэл. – Мэйкон?
Мэйкон замер. Она ушла.
Темнело, комната теряла очертания. Комодный человечек исчез. Над потолком протопали шаги.
Мэйкон часто задумывался, много ли народу умирает в отелях. По закону больших чисел такое случается, верно? И как поступают с теми, у кого нет близких родственников? Скажем, с бессемейным коммивояжером-холостяком, одним из его читателей? Есть ли какая-нибудь земля горшечника для погребения странников?[3]
Мэйкон мог лежать только в двух положениях – на левом боку и на спине. Для каждой смены позиции надо было очнуться, прикинуть тактику и собраться с духом на пытку. И снова впасть в тревожное забытье.
Снилось, что в самолете рядом с ним сидит тонкогубая дама в очень тесном сером накрахмаленном платье. Он старался не шевелиться, потому что дама не одобряла ерзанья. Откуда-то он знал ее правило. Наконец все тело его затекло, и он решил взбунтоваться. «Мэм!» – сказал он. Дама обратила к нему спокойные скорбные глаза под изящно очерченными бровями. «Мисс Макинтош!» – воскликнул он. И проснулся от острой боли. Казалось, чья-то жестокая ручонка выкручивает ему поясницу.
Утром вместе с официантом, доставившим завтрак, пришла горничная. Наверное, она совсем замоталась, подумал Мэйкон, но обрадовался, увидев ее. Пара хлопотала над ним: долили горячего молока в кофе, официант помог добраться до ванной, горничная перестелила постель. Мэйкон неуклюже благодарил, беспрестанно повторяя «мерси». Жаль, он не умел сказать по-французски «Вы удивительно добры ко мне». Потом он съел все рогалики, которые горничная заботливо намазала маслом и клубничным джемом. Для компании включил телевизор и лег в постель.
Когда в дверь постучали, он раскаялся в выборе компаньона. Наверное, это Мюриэл, она услышит работающий телевизор. Хотя для нее слишком рано. Потом скрежетнул ключ в скважине и в номер вошла Сара.
За роман «Уроки дыхания» Энн Тайлер получила Пулитцеровскую премию.Мэгги порывиста и непосредственна, Айра обстоятелен и нетороплив. Мэгги совершает глупости. За Айрой такого греха не водится. Они женаты двадцать восемь лет. Их жизнь обычна, спокойна и… скучна. В один невеселый день они отправляются в автомобильное путешествие – на похороны старого друга. Но внезапно Мэгги слышит по радио, как в прямом эфире ее бывшая невестка объявляет, что снова собирается замуж. И поездка на похороны оборачивается экспедицией по спасению брака сына.
Уитшенки всегда удивляли своей сплоченностью и едва уловимой особостью. Это была семья, которой все по-хорошему завидовали. Но, как и у каждой семьи, у них была и тайная, скрытая от глаз реальность, которую они и сами-то толком не осознавали. Эбби, Ред и четверо взрослых детей в своем багаже имеют не только чудесные воспоминания о радости, смехе, семейных праздниках, но и разочарования, ревность, тщательно оберегаемые секреты. В романе Энн Тайлер, одной из лучших современных писательниц, разворачивается история трех поколений одной семьи – трогательная, но совсем не сентиментальная, драматичная, но ироничная, очень глубокая, но простая.Энн Тайлер иногда называют северной Фэнни Флэгг, но ее истории гораздо ближе рассказам А.П.Чехова – тонкие, грустные, забавные и невероятно глубокие.
Жизнь Уиллы Дрейк шла от вехи к вехе. 1967-й: она школьница и пытается как-то примириться с внезапным исчезновением матери. 1977-й: студентке Уилле делают предложение руки и сердца. 1997-й: молодая вдова пытается собрать свою жизнь, разлетевшуюся на осколки. 2017-й: Уилла жаждет стать бабушкой, но не уверена, что это случится. «Неужели это все? Неужели это и была моя жизнь?» – спрашивает себя Уилла. Она уже смирилась с тем, что мечты ее так и остались мечтами, как вдруг раздается странный телефонный звонок – незнакомец делает ей необычное предложение.
По официальной версии, Делия — женщина 40 лет, мать троих детей, жена врача из небольшого респектабельного города, пропала. На самом деле она просто ушла куда глаза глядят от Сэма с их многолетним браком, от взрослых детей, которым уже не нужна, от привычки и рутины.В пляжном костюме и с деньгами, отложенными на отпуск, Делия останавливается в первом попавшемся симпатичном городке и начинает новую жизнь.Неожиданное приглашение на свадьбу старшей дочери приводит Делию в смятение: сможет ли она вернуться в свой дом, в какой роли она там появится и что она скажет своим новым знакомым?Блестящий, пронзительный, наполненный тонким юмором и неожиданными замечаниями роман о семье, браке и надежде.
Кейт как будто попала в клетку. Дома ей приходится убирать и готовить для своего эксцентричного отца-ученого, доктора Баттиста, и младшей сестры Белочки. На работе в детском саду родители и начальство недовольны Кейт и ее слишком резкими методами воспитания, хотя дети ее обожают. Несмотря на строптивый нрав, Кейт уже готова смириться со своим положением, но тут ее отец, работающий в научной лаборатории, неожиданно решает свести ее с Петром, своим лаборантом, которого вот-вот вышлют из страны. Взбунтуется ли Кейт хотя бы на этот раз? И что на самом деле задумал ее отец?
Аарон всю жизнь страдал от излишней опеки. С детства частично парализованный, он пребывал в заботливых тисках матери, сестры и трости, от которой при всяком удобном случае старался избавиться. Встреча с Дороти, слегка циничной, самостоятельной и холодноватой докторшей, становится для Аарона сродни глотку свободы. И вот они уже женаты, и счастливы, и самодостаточны. Но однажды на их уютно-безалаберный дом падает старое дерево, и счастья как не бывало. Аарон чувствует себя так, словно его предыдущую жизнь взяли и стерли.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.