Случайный флирт - [42]

Пламенная речь Виви убедила Лорелею, что ею можно гордиться, ее любят, но Виви не та, на кого Лорелея хотела произвести впечатление.

— Спасибо, дорогая. Я запомню это для следующего раза.

— Зачем ждать? Совершенно очевидно: ты влюблена в Донована. Иначе не выглядела бы такой несчастной.

— Сначала это были просто гормоны, всякая там химия и секс, но потом… — Она больше не могла не признавать это. Боже мой, она совершенно не умела лгать, даже себе. — Я с ума схожу по нему. И не понимала этого раньше.

— Ты не поговорила с ним? Не извинилась, не попыталась объясниться?

— Нет. Не люблю заниматься самоистязанием. Думаешь, теперь уже слишком поздно?

— Мне кажется, никогда не поздно извиниться.

— Я считаю, извиниться никогда не поздно, но уверена, это не поможет. Все произошло как-то не так, и остается так же. Я сказала кое-что нехорошее. Он тоже. Ни то ни другое неправда. Думаю, он просто хочет меня, но не любит. И я не единственная, кто считает все это «грязным маленьким секретом». — Больно, однако Лорелея решила быть честной с самой собой до конца и нужно видеть факты. — Может быть, оставить все как есть.

Теперь грустно вздохнула Виви.

— Жаль, ты не рассказала мне о своем грандиозном плане раньше. Я бы постаралась облегчить твое положение.

— Знаю, но мне хотелось сделать все самой.

— А Донован?

— Думаю, наши отношения с самого начала были обречены на неудачу.

— Мне так не кажется, но я с уважением отнесусь к твоему решению. Просто знай, что бы ты ни решила, я полностью на твоей стороне. Никому не позволю обижать мою маленькую сестричку.

Это заявление давало успокоение и защиту, но она не хотела, чтобы Виви выигрывала сражения вместо нее. Особенно в случае, когда битва, похоже, уже проиграна.

В среду на следующей неделе по дороге домой Донован купил газету. Сегодня утром он получил хвалебное письмо, в котором сообщалось, что его старшая племянница получила второе место в городском состязании по орфографии и фотографии первых трех победителей с наградами будут напечатаны в местной газете.

Донован приготовил себе выпить и развернул газету. Из нее выпал глянцевый журнал. На первой странице красовалась фотография Майкла Лабланка, отца Лорелеи, заголовок сообщал о его уходе на пенсию. «Большое событие, — подумал он. — Поворотный момент для Лорелеи». Он наткнулся на подробное описание с фотоотчетом юбилея у Лабланков, которое дополняли цветные фотографии, совершенно случайно, бегло просматривая газету в поисках информации о конкурсе по орфографии. Вот фотография родителей Лорелеи, еще две немолодые пары, видимо, партнеры по бизнесу, Коннор и Виви. И Лорелея. Она выглядела царственно в серебряно-черном вечернем платье, с высоко зачесанными волосами, подчеркивавшими совершенство черт. Ее образ произвел на него очень сильное впечатление.

Как ни тяжело, но поначалу он не заметил Джека Моргана, который навис над Лорелеей страшной угрозой. Похоже, она уступила и позволила пригласить себе в пару того, кого выбрала ее мать, правильного человека.

— Так держать, Принцесса!

Донован перевернул страницу. Они стоили друг друга. Он нашел фотографию племянницы и вспомнил о приглашении в «Конмэн-студио» в качестве лица, финансирующего благотворительные мероприятия, например Проект детской музыки.

Там будет не очень приятно находиться. Должно быть, Коннор и Виви не знают о его связи с Лорелеей, иначе он не получил бы приглашения.

Он понимал, Джек будет там, даже если, как утверждала Лорелея, его пожертвования не превысят сумму карманной мелочи.

Донован был очень сердит на Лорелею, но ее отсутствие было для него, как нож в спину. Не так давно он понял, что эта рана глубокая, поскольку уже позволил себе привыкнуть к Лорелее. Проще справиться с гневом, чем с предательством и болью, и он сосредоточился на этом.

Полное исчезновение Лорелеи из его жизни только доказало правильность его обвинений. Она больше не появлялась, и он ничего о ней не слышал с тех пор, как она ушла. Но по фотографии было видно: она совсем не переживает потерю. У него часто возникало желание позвонить ей. В конце концов он удалил ее номер из телефонной книжки. Он хотел ее. Скучал по ней. Никто не мог заставить его смеяться до дерганья подбородка, как это умела делать Лорелея. Его дом опустел. Пустой была и его кровать. Донован ощущал пустоту даже внутри себя. Однако стоило принять факты. Лорелея из другого мира, тот мир не принимал его, не мирился с его присутствием. А поскольку она не хотела рисковать своим местом ради него… Да, надо просто принять этот факт. Пройти мимо Лорелеи. Его мозг был готов принять это, но сердце и тело не соглашались. Урок пройден. Иди дальше. Он поразмышлял над этим еще минуту-другую. И позвонил Джесс.

Глава 10

Лорелея была готова рвать на себе волосы. Кто-то должен объяснить Коннору, что звание «Рок бога» нельзя понимать дословно. С его точки зрения, можно просто не заниматься приготовлениями к приему более ста человек, поверив, что все пройдет именно так, как он захочет. Совершенно очевидно, Коннор на то и рассчитывал.

Лорелея была в не очень удобном положении члена семьи и наемной служащей одновременно. Как служащая, она хотела уйти в самый разгар скандала, но, как член семьи, не была заранее готова к фокусам Коннора. Единственное, что удерживало от решительных действий, — гордость и то, что это может привести в ярость Виви. Лабланки любят, когда им бросают вызов. А это как раз нестандартная ситуация.