Случай на Прорве - [57]

— Ну, хорошо, — согласился Сухарников, — вы меня убедили. А хватит ли у нас силенок установить личность убитой и происхождение изъятых у Плотника ценностей, да и вообще разобраться в его биографии?

— Мы уже сейчас работаем в контакте с Московским уголовным розыском. Есть там такой опер — Сафронов. Раньше у нас работал. Он, кстати, начинал свою карьеру в Окуневе. Между прочим, — Вершинин улыбнулся, — этот самый Сафронов в пору юности глубокой квартировал несколько недель у Усачева. Следил за Бедой. Так что они старые знакомые.

Сухарников улыбнулся, вспомнив прочитанный им дневник начинающего сыщика.

— Сафронов, — продолжал Вершинин, — по договоренности нашего УВД с их начальством уже несколько дней занимается установлением личности Усачева. Плотник ведь в нашей области прожил всего несколько лет. Как похоронил жену, так и уехал, а дом продал. Нет сомнений, что он пользовался услугами не связанных между собой нескольких групп уголовников, от которых краденые ценности стекались к нему. Усачев же, в свою очередь, реализовывал их в других городах через скупщиков, а наиболее ценные оставлял себе. Из тех, кто на него работал, его знали исключительно доверенные люди. Конспирироваться Плотник умел. Возьмите, например, Окунево. Корочкин бывал у него дома неоднократно, помыкал им, как хотел, а ведь так и не сообразил, кто тот такой. Единственная ошибка, допущенная Усачевым, — это Лида. Впоследствии он, по-видимому, от активной деятельности отошел, а может, я и ошибаюсь. Постараемся проверить все приостановленные и прекращенные за это время дела, посмотрим, какие из изъятых у него драгоценностей значатся в розыске. Сейчас даны задания уже непосредственно райотделам ближайших областей вернуться к проверке заявлений о без вести пропавших. Утешительного, правда, пока мало, но я надеюсь на лучшее. У нас появились соображения о том, что потерпевшая откуда-то из близлежащих областей. Все-таки круг намного сузился. Вот все, чем мы сейчас располагаем, — закончил он и посмотрел на Сухарникова.

Тот насторожился. Ему почему-то показалось, что Вершинин не высказался до конца, а это никак не вязалось с его предыдущей напористостью и логичностью. Он ободряюще посмотрел на Вершинина.

— Да и вы сами на аттестационной комиссии сказали мне, — как-то неуверенно продолжал Вячеслав, — что можно проработать всю жизнь, а самостоятельной работы не сделать. А мне хочется, понимаете, хочется такой самостоятельной работы, сейчас она у меня есть, и несправедливо отнимать ее у меня, вернее, у нас.

— Как, Шустов, дело говорит юрист третьего класса? — без улыбки спросил Сухарников.

— Думаю, он прав, — отозвался тот.

— Ну и добро, расследуйте. Только прошу докладывать мне результаты каждый день. Допрос Плотника проведем вместе.

Сухарников проводил взглядом Вершинина.

«Хороший парень, — подумал он. — Умница, рассуждает логично. Неплохой старший следователь получится со временем».

Вячеслав между тем вышел из кабинета начальника следственного отдела в приподнятом настроении. Успех разговора он полностью отнес за свой счет и теперь победно посматривал на Шустова. Тот слегка улыбнулся, но разубеждать не стал. «Зачем? — думалось ему. — Пусть верит в свои силы. Попозже сам все поймет».

В фойе второго этажа у окошка Вершинин увидел Стрельникова. Одет Виктор был в новый мундир и потому казался солиднее. Он о чем-то тихонько разговаривал с пышноволосым парнем, также одетым в милицейскую форму. Туго набитый кожаный портфель стоял на подоконнике рядом с ними.

Вячеслав незаметно подошел сзади и хлопнул приятеля по плечу. Виктор стремительно обернулся.

— Бьют, милицию бьют, — дурашливо запищал Стрельников, — и где бьют, — в прокуратуре, и кто бьет…

Они похлопали друг друга по плечам.

— Ох и пролез же ты, Славка, — восхищенно сказал Виктор, — на втором году работы в святая святых прорвался. Я сюда знаешь как хожу, когда отсрочку надо получить: мундир новый надеваю, сутки не сплю, а ты вон из какого кабинета вышагиваешь как ни в чем не бывало. Не знал я за тобой раньше таких карьеристских способностей.

— Брось ты, Витек, — смутился Вершинин. — Прикомандировали меня временно сюда. Старое убийство раскрываю. Помнишь, я тебе о нем рассказывал.

— Помню, еще бы. Удалось, значит, зарегистрироваться официально. Здорово! Смотри, как серьезно повернулось.

— Весьма. И работы на десять человек по горло хватит. Я тебе как-нибудь при встрече расскажу. Ты, кстати, по своим делам сюда или ко мне?

— И то и другое. Вот с коллегой своим за отсрочкой прибыли, — кивнул он на пышноволосого, — и попутно привез тебе материалы о смерти Свирина. Решил повнимательней посмотреть? — поинтересовался Виктор, доставая папку из портфеля.

— Факты кое-какие появились. Под сомнение они выводы дознавателя ставят, — откровенно признался Вячеслав.

— Ты мне когда позвонил во второй раз, я эти материалы сразу отыскал. Почитал, поглядел. Мыслишка мне тут одна в голову пришла. Хочешь — поделюсь?

— Хорошим мыслям мы всегда рады. Пойдем в мое пристанище, — пригласил он Стрельникова, и они пошли во временно отведенный Вершинину кабинет.