Случай на Прорве - [27]

— Ну ладно, ребятки, — посмотрел на часы Шустов, — взаимопонимание, чувствую между нами достигнуто, давайте теперь договоримся, с чего начинать, а то у меня вот-вот встреча с дружинниками.

— Я для начала покопаюсь в заявлениях о без вести пропавших за те годы, постараюсь съездить в Москву, посмотрю картотеку там, — встал Вареников, — а вам, Федор Андреевич, надо связаться с Позднышевым из Окунева. Пусть поинтересуется, как там мать Беды поживает, получает ли от него письма. И предупредите его: никакого разговора с ней насчет убийства затевать не надо.

— Ясно, товарищ начальник, — улыбнулся Шустов, — так и будем действовать.

Он уже открыл дверь, но неожиданно вернулся.

— Ты не помнишь, — спросил у капитана, — кто тогда из односельчан пустил слух, будто Беду видели незадолго до убийства с незнакомой девушкой?

Вареников задумался.

— Верно, был такой слух тогда, — вспомнил он, — и мне говорили об этом. Но кто? Дай подумать… Ну, конечно, — глаза его заблестели, — Голикова Анна Афанасьевна — секретарь сельсовета! На пенсии она сейчас.

— Вот с ней говорить можно без опаски, не проболтается. Человек надежный. Лучше всего Вячеславу Владимировичу. — И, махнув рукой, Шустов исчез.

Они остались вдвоем. Помолчали. Незаметно приглядывались друг к другу.

— И все-таки я нутром чувствую, что мы на верном пути, — нарушил молчание капитан. — Беды это работа!

— Возможно, возможно. Только наше предположение предположением и останется, если Беда или другие участники сами не расскажут, другие-то доказательства трудно сейчас отыскать, — несколько охладил его пыл Вершинин. — Я вещи, например, которые были на убитой, пытался разыскать, так, представьте себе, не нашел. Как у нас иногда говорят — утрачены. Платочек один носовой остался, в конверте при деле находился, и больше ничего. Допустим, удастся установить, кто она, а опознавать как?

— Но ведь вещи описаны в протоколах, — неуверенно произнес Вареников. — Платье коричневое, вельветовое, я как сейчас помню.

Чувствовалось, что слова Вершинина подействовали на него удручающе.

— Вот именно, помню. А кроме воспоминаний ничего нет. Работа предстоит огромная. Я бы, кстати, попросил вас поинтересоваться, кто из проходивших с Бедой и Ляпой по последнему делу сейчас на свободе и чем занимаются.

— Обязательно поинтересуюсь, — согласился Вареников и взглянул на часы. — Ого, половина седьмого, пора собираться.

Вячеслав вздрогнул. Он вспомнил, что на семь у него назначено свидание у памятника, и представил, как девушка, не дождавшись, уйдет.

«Надо же, — терзался Вершинин, — как ждал этой встречи, и забыл за делами».

— Вас подвезти? — донесся до него словно издалека голос капитана. — У меня здесь машина.

— Будьте добры, если не трудно, — сдерживая рвущуюся наружу радость, тут же ответил Вячеслав. — Мне в город надо. Только забегу переодеться, тут поблизости.

— Я вас обожду здесь. И возьмите эти документы, — Вареников протянул толстую папку, — ознакомьтесь.

— Что это? — спросил Вершинин, разглядывая ветхую обложку.

— Розыскное дело по убийству на Прорве и, кроме того, записки Сафронова. Он их для себя вел, а когда уезжал от нас, оставил в архиве. Довольно интересно, почитайте.

Переодевшись, заехав в прокуратуру и оставив там документы, Вершинин поспешил на свидание. Милицейская машина быстро миновала поселок. Ровно гудел двигатель, потрескивала рация. Вскоре показался город.

— Остановите, пожалуйста, где-нибудь здесь, — Вячеслав показал в сторону памятника.

Шофер резко затормозил.

— До встречи, — пожал ему руку Вареников, понимающе улыбаясь.

Вячеслав выскочил из машины. Часы показывали без двух минут семь.

Вершинин сел неподалеку, в сквере, и с подчеркнутым интересом углубился в изучение своего полупустого блокнота, незаметно посматривая по сторонам.

Девушка не появлялась. Когда стрелки часов показали четверть восьмого, Вячеслав забеспокоился, а затем им овладела тревога. Приподнятого настроения как не бывало. Забыв о прохожих, он вышел из сквера и стал осматриваться по сторонам.

«Обманула, — думал он. — Обманула, решила отделаться от меня, вот и согласилась на встречу».

— Здравствуйте, — вдруг услышал он голос за спиной и резко обернулся.

Это была она. В легком сером пальто, с черной лакированной сумкой через плечо, девушка показалась ему нереальной, появившейся, словно фея, там, где секунду назад ее не было.

— Светлана, — сказала она с застенчивой улыбкой и доверчиво взглянула ему прямо в глаза.

— Вершинин… Вячеслав…

Проходившие мимо две размалеванные девчонки громко фыркнули при виде его растерянной физиономии.

— Давайте уйдем отсюда, — Светлана покраснела и медленно пошла вперед.

— Я хотел бы попросить извинения за тот случай в ресторане, — неуверенно начал Вершинин, хотя и сам не понимал своей вины, — но я думал сделать как лучше, мне казалось, что тот парень вам неприятен.

— Да, мне тот вечер тоже неприятно вспоминать. Я зашла пообедать — столовые оказались закрытыми, а ресторан работал до шести как столовая. И вдруг такая история! — Она возмущенно пожала плечами. — Выходит, нельзя одной зайти никуда.

— У меня есть все-таки одно оправдание, — виновато улыбнувшись, Вершинин заглянул ей в лицо. — Отмечал важное событие в своей жизни.