Словарь цвета поэзии Иосифа Бродского - [8]
Белые холмы, / белые холмы, / быстро выплывает Афраснаб, / глиняный сгусток, такой же белый (РНБ, ед. хр. 236)
и белый пух средь острых стрел травы (РНБ, ед. хр. 262)
ангел… / входит в уснувший город, / в город, как сам он, белый (РНБ, ед. хр. 279)
вдоль сумрачного белого залива (РНБ, ед. хр. 285)
члены коего во сне / познали нечто белое (Box 37:767)
Белым-бело 7
Не то, чтобы белым-бело (СиП, 228)
Пред ним земля была белым-бела (МС-4, 212; Звезда, 1999, № 1, 143)
Белым-бело, лишь десять черных точек (МС-4, 213; Звезда, 1999, № 1, 143)
Белым-бело. Все спят. Шатер вдали (МС-4, 213; Звезда, 1999, № 1, 143)
Тебе с утра? / Белым-бело… Бог в помощь (2, 108)
Исчез под снегом луг. / Белым-бело (2, 111)
На улицах, где не найдешь ночлега, / белым-бело (3, 34)
Бесцветный 28
бесцветный старенький трофейный «Опель» (МС-4, 131; Лосев-2, 259)
Высокая бесцветная стена (МС-4, 133; Лосев-2, 363)
Воздух также прохладен, / как и бесцветен (МС-4, 157)
Бесцветный ветер хлопья снега мечет (МС-4, 200; Звезда, 1999, № 1, 135)
и сжал в руках бесцветную листву (1, 255)
бесцветный дым клубами трется оземь (1, 264)
Там, за нигде, за его пределом / – черным, бесцветным, возможно, белым (3, 47)
по темной реке уплывая в бесцветном пальто (3, 58)
море треплет на ветру оборки / свои бесцветные (3, 74)
звука пытливый, бесцветный голос; / я отвечал (3, 77)
обретает бесцветный писк / «занято» (3, 78)
цинковой раковины перед бесцветной тушей / высохшей губки (3, 86)
в небо, / в бесцветную ледяную гладь (3, 104)
и бесцветный / воздух на миг сгущается (3, 158)
вечной, мелкой, бесцветной ряби (3, 159)
Воздух, бесцветный и проч. (3, 174)
Салют бесцветного болиголова (3, 219)
Воздух бесцветный вблизи в пейзаже / выглядит синим (3, 220)
Мир бесцветен, мир белес (3, 266)
когда с бесцветной пылью / ты сблизилась (3, 285)
сукно / заражает кожу бесцветной мастью (4, 30)
К лопатке приросла бесцветная мишень (4, 35)
Это был зимний, серый, вернее – бесцветный день (4, 82)
Вот я и снова под этим бесцветным небом (4, 92)
из микрофончиков, с бесцветной пылью смешанных (4, 140)
Весне и вправду присуща бесцветность фраз (Лосев-2, 387)
пурпур и желтизна / оттеняют бесцветность (Box 55:1037)
фигурки / выстраиваются в очередь за бесцветной / бутылкой (Box 56:1084)
Бирюза 4
А у меня – слеза, / жидкая бирюза (ЧР, 31)
оставляет ее и кровли / праздная бирюза (3, 239)
в кристалл, отливавший твердою бирюзой (3, 244)
и слепящая бирюза неба / заменяется такой же (РНБ, ед. хр. 236)
Бисер 4
не осталось чистой страницы. И бисер слов / покрывает фото супруги (3, 169)
свою роль свинопас, / чей нетронутый бисер / переживет всех нас (3, 183)
в зазубринах перекатов, / схожие с бисером городки Новой Англии (3, 103)
Сотрапезник, ровесник, двойник, / молний с бисером щедрый метатель (4, 60)
Бледнее 4
И вот земля – небес бледней (1, 241)
хоть вся трава бледнее летней (1, 264)
небожитель, прощенного в профиль бледней греха (3, 218)
небо бледней щеки с золотистой мушкой (3, 233)
Бледнеть, побледнеть 4
Я побледнел, несмотря на то, что / я не вымолвил буквы «эр» (МС-4, 186)
внезапно побледнел он: здесь ошибка (МС-4, 199; Звезда, 1999, № 1, 134)
маятник… / раскачивался, вечером бледнел (1, 166)
нисходит день, потом заря бледнеет (2*, 203)
Побледневший 2
и губы побледневшие слились (1, 82)
Два лика, побледневшие от вони (2, 263)
Бледнолицый 1
разбавить изрядной порцией бледнолицых (4, 118)
Бледность 1
Весной коричневость мебели бросается вам в глаза, / выглядя как бы вызовом вашей предельной бледности (Лосев-2, 391)
Бледный 15
Развевается бледное облако (МС-1, 376)
Несколько бледных звезд (МС-2, 112)
Помню рабочих бледных (МС-2, 151)
ибо более бледное пламя жгло / изнутри наши души (МС-4, 186)
Еще возможно бледный лик травы / до Божьего поднять (МС-4, 211; Звезда, 1999, № 1, 142)
и сызнова по набережным бледным (1, 120)
морозный ветер, бледный ветер (1, 135)
два всадника скачут над бледной рекой (1, 173)
Ее ростки имеют бледный цвет (1, 253)
Борода / верх одержала (бледный исцелитель) (2, 321)
холодным бледным пламенем объятья (2, 404)
Пена бледного шелка захлестывает (3, 238)
И бледным роем / они рванутся (3, 288)
Отпрянув перед бледным вихрем (3, 289)
от кружевной комбинации бледной балтийской глади (4, 32)
Блеклый 5
И море… /… жадно глядело блеклым / ультрамариновым оком в дверной проем (Box 68:1746)
и отсюда – все рифмы, отсюда тот блеклый голос (3, 131)
Здесь блеклый парус одинокой яхты (3, 74)
И пахнет тиной / блеклый, в простую полоску, отрез Гомеров (4, 92)
то как блеклые губы, шепчущие «наверно» (4, 96)
Блеск 26
блеск витрин (МС-1, 221)
тарахтенье и блеск колес (МС-2, 113)
Бесит море блеск заката (МС-2, 323)
Дворник с помощью метлы / доведет до блеска (МС-4, 34)
ступал средь гроз, / где молний блеск (МС-4, 207; Звезда, 1999, № 1, 140)
каналов блеск и плеск канавок (1, 61)
туман и блеск огня (1, 107)
неузнанными в блеске эполет, /…окажутся пехотные юнцы (1, 158)
Всего и блеску, что огонь в печи (1, 196)
Огонь придал неясный блеск глазам (1, 258)
оно уступит в блеске своенравном / седому серебристому венцу (2, 80)
ночной простор (и блеск огня) (2, 105)
моря во всем великолепном блеске (2, 145)
Жизнеописания Иосифа Бродского не существует, несмотря на вполне закономерный интерес читателей к его личности и судьбе.Книга «Иосиф Бродский глазами современников (1996–2005)» в известной степени восполняет этот пробел в истории культуры XX века.Читатель видит поэта глазами его друзей, переводчиков, издателей из России, США, Англии, Франции, Италии, Польши, Швеции, Израиля. В итоге создается широкая картина жизни Иосифа Бродского в разные периоды. Читатель получает представление о личности одной из самых ярких и загадочных фигур последних десятилетий русской и мировой культуры.Валентина Полухина — профессор Кильского университета (Англия), специалист в области современной русской поэзии, автор ряда работ о творчестве Иосифа Бродского «Joseph Brodsky: A Poet for Our Time» (CUP, 1999), «Brodsky Through the Eyes of his Contemporaries» (London: Macmilan, 1992) (расширенные русские версии: «Бродский глазами современников» (СПб.: Журнал «Звезда», 1997) и «Словарь тропов Бродского» (совместно с Юлей Пярли; Тарту, 1995))
От составителя и издателяВыбрать из 153 интервью самые интересные, самые содержательные, избежав повторений, оказалось весьма непросто. Повторы смущали и самого Бродского, но он их воспринимал как неизбежность жанра интервью. Однако нам представляется, что для читателя повторы представляют немалую ценность, ибо подчеркивают круг идей, которые не оставляли Бродского в покое в течение всей его жизни. Кроме того, чтобы исключить повторы, пришлось бы подвергнуть некоторые интервью своего рода цензуре, что в высшей степени неэтично: все собеседники Бродского вправе рассчитывать, что при перепечатке их интервью не будут изменены.
«Величие Иосифа Бродского как поэта связано с его предположением, что жизнь должна измеряться требованиями искусства, но не наоборот. Эти беседы демонстрируют, что его дружба оказывает равно возвышающее и стимулирующее воздействие на одаренных современников. Бродский возник как своеобразный озонный слой, сам по себе предохраняющий и увеличивающий вероятность поэтической жизни в наше время. Беседы, действительно, исполнены жизни и весомо свидетельствуют о высокой силе Иосифа.»Шеймус Хини, лауреат Нобелевской премии по литературе (1995)
История всемирной литературы — многотомное издание, подготовленное Институтом мировой литературы им. А. М. Горького и рассматривающее развитие литератур народов мира с эпохи древности до начала XX века. Том V посвящен литературе XVIII в.
Опираясь на идеи структурализма и русской формальной школы, автор анализирует классическую фантастическую литературу от сказок Перро и первых европейских адаптаций «Тысячи и одной ночи» до новелл Гофмана и Эдгара По (не затрагивая т. наз. орудийное чудесное, т. е. научную фантастику) и выводит в итоге сущностную характеристику фантастики как жанра: «…она представляет собой квинтэссенцию всякой литературы, ибо в ней свойственное всей литературе оспаривание границы между реальным и ирреальным происходит совершенно эксплицитно и оказывается в центре внимания».
Главное управление по охране государственных тайн в печати при Совете Министров СССР (Главлит СССР). С выходом в свет настоящего Перечня утрачивает силу «Перечень сведений, запрещенных к опубликованию в районных, городских, многотиражных газетах, передачах по радио и телевидении» 1977 года.
Эта книга – вторая часть двухтомника, посвященного русской литературе двадцатого века. Каждая глава – страница истории глазами писателей и поэтов, ставших свидетелями главных событий эпохи, в которой им довелось жить и творить. Во второй том вошли лекции о произведениях таких выдающихся личностей, как Пикуль, Булгаков, Шаламов, Искандер, Айтматов, Евтушенко и другие. Дмитрий Быков будто возвращает нас в тот год, в котором была создана та или иная книга. Книга создана по мотивам популярной программы «Сто лекций с Дмитрием Быковым».
Что отличает обычную историю от бестселлера? Автор этой книги и курсов для писателей Марта Олдерсон нашла инструменты для настройки художественных произведений. Именно им посвящена эта книга. Используя их, вы сможете создать запоминающуюся историю.
Герой эссе шведского писателя Улофа Лагеркранца «От Ада до Рая» – выдающийся итальянский поэт Данте Алигьери (1265–1321). Любовь к Данте – человеку и поэту – основная нить вдохновенного повествования о нем. Книга адресована широкому кругу читателей.