Словарь цвета поэзии Иосифа Бродского - [26]

Шрифт
Интервал

Мы, с которыми ты говорил / о современной живописи, о свете (МС-1, 346)

Говорить об искусстве… / о современном рисунке, о свете (МС-1, 347)

делал тени из ясного света (МС-2, 16)

Все это листья, капли, искры, свет (МС-2, 46)

При тусклом свете звезд (МС-2, 103)

Белый свет фонарей (МС-2, 114)

Свет фонарей и звезд (МС-2, 114)

Где это окно, где загорается свет (МС-2, 117)

гаснет свет (МС-2, 124)

любовь моя, в блестящих подъездах свет, свет (МС-2, 129)

Нет, сосен шум, нет, тусклый цвет, нет, свет (МС-2, 139)

Отдай моим глазам мой белый свет (МС-2, 146)

свет течет по устам (МС-2, 166)

Света и мрака полны, /…вздымались тучи и волны (МС-2, 170)

Ручей отраженья мелет /…светом ночных огней (МС-2, 175)

Она не след, она, как свет, / не в состояньи зарастать (МС-2, 191)

И струился свет с высот (МС-2, 323)

свет ослепляет (МС-3, 8)

свой гностический свет (МС-3, 215)

и сгущенная сумма света / облекается плотью (МС-3, 215)

но в свете дня / я тебя не вижу (МС-3, 222)

и пропускать / и свет и мрак без всяких препятствий (МС-3, 233)

а имя этой общей вещи – свет (МС-3, 233)

Не лица разнятся, но свет различен (МС-3, 234)

Но тот, / кто создал этот свет, одновременно /…создал тень (МС-3, 234)

А тень не просто состоянье света, / но нечто равнозначное (МС-3, 234)

Только эти / две вещи – тень и свет – нас превращают в людей (МС-3, 234)

они всего лишь пользуются светом (МС-3, 235)

Они порою застят свет другим (МС-3, 235)

Другие заслоняются от света (МС-3, 235)

Потому что мрак / всего лишь форма сохраненья света (МС-3, 236)

Все это как бы сновиденья света, / уснувшего на время крепким сном (МС-3, 236)

И в лунном свете по ступенькам вниз (МС-3, 290)

но в свете дня / я тебя не вижу (МС-3, 294)

И вращается свет / вместе со снежинкой (МС-4, 30)

Кто проводит в клетке век / ночью и при свете (МС-4, 35)

Свет погас, не видно пальцев (МС-4, 38)

В трепетном свете свечи / рубят икру рифмачи (МС-4, 72)

Зажегся свет у вас в квартире (МС-4, 81)

Мерцает свет неоновой горелки (МС-4, 132)

Свет в окошке горит (МС-4, 133)

Тени на пыльном полу творят кружево в лунном свете (МС-4, 146)

Я уйду от погони сквозь предательский свет снег (МС-4, 186)

Со скоростью света / приходит все то, что свято (МС-4, 169)

Но свет в его обители потух (МС-4, 170)

И вольтов свет для сих надбровных дуг / уж нечто, что для них несовместимо (МС-4, 170)

задев лучом того, кто к свету глух (МС-4, 170)

Скрывая веком плачущий зрачок, / я заливаю светом мозжечок (МС-4, 185)

Он на опушку выехал, и свет / луны зажегся (МС-4, 198; Звезда, 1999, № 1, 133)

разить других, чтоб им померкнул свет (МС-4, 202; Звезда, 1999, № 1, 136)

Нет, мрак не спрятан в белом свете тут (МС-4, 203; Звезда, 1999, № 1, 137)

и корни белый свет в багровый красят (МС-4, 204; Звезда, 1999, № 1, 138)

и свет зари, как слезы – взор туманит (МС-4, 205; Звезда, 1999, № 1, 139)

Там тьма разит. Там воет свет сурово (МС-4, 208; Звезда, 1999, № 1, 140)

Пришел он изнутри того, что свет / здесь именует мраком, мрак же – светом (МС-4, 208)

свет / здесь именует мраком, мрак же – светом (МС-4, 208; Звезда, 1999, № 1, 140)

Что мрак, что свет – у них один ответ (МС-4, 209; Звезда, 1999, № 1, 141)

Что мрак, что свет – ни счастья в нем, ни грусти (МС-4, 209; Звезда, 1999, № 1, 141)

То свет, то мрак, то грязь, то жар, то холод (МС-4, 209; Звезда, 1999, № 1, 141)

он смог из-под земли на свет явиться (МС-4, 209; Звезда, 1999, № 1, 141)

Белы поля зимой заемным светом (МС-4, 209; Звезда, 1999, № 1, 141)

Нет, я не ангел… Брезжит свет зари (МС-4, 211; Звезда, 1999, № 1, 142)

Луна, как лампа, била светом слепо (МС-4, 213; Звезда, 1999, № 1, 143)

Лишь лунный свет один царит вокруг (МС-4, 213; Звезда, 1999, № 1, 144)

Здесь каждый день с другого места свет (МС-4, 214; Звезда, 1999, № 1, 144)

в маленький свет / природы (1*, 43)

пусть слабым, но неповторимым светом (1*, 419)

февральских оттепелей свет (1, 26)

Дворцов и замков свет, дворцов и замков (1, 31)

Забвенья свет в страну тоски и боли (1, 31)

прекрасный свет над незнакомой жизнью (1, 31)

в сплошных круговоротах тьмы и света (1, 33)

Воскресный свет все менее манит (1, 36)

Воскресный свет. Все кажется не та, / не та толпа (1, 36)

И льется свет по переулкам (1, 54)

Стоит она, не зная скуки, / по капле света и тепла (1, 55)

Останется хоть что-то, / хотя бы ты, апрельский свет (1, 60)

трещала печь, и свет серел (1, 63)

темнеет свет, сереет свет (1, 63)

Сползает свет по длинным стеклам (1, 63)

и улиц свет в твоей душе (1, 66)

И улиц свет. И боль в душе (1, 66)

приходит полдень, / чей свет теплей, чей свет серей / всего (1, 67)

за их любовь, за свет и низость / за свет и боль (1, 67)

значит, жизнь только утренний свет (1, 69)

Навсегда белый свет, белый снег, белый свет (1, 69)

Проходят ночью, / в белом свете дня красные, неизвестные мне лица (1, 75)

От рожденья на свет / ежедневно куда-то уходим (1, 81)

стекает вниз вода и белый свет / с любовников (1, 82)

и белый свет, железный свист (1, 84)

хвала тебе, прелестный белый свет (1, 89)

и утреннего света пелена (1, 92)

и льется свет от лампы до бумаги (1, 94)

в знакомцах новых тот же вечный свет (1, 92)

такой же свет, хоть до смерти ищи (1, 93)


Еще от автора Валентина Павловна Полухина
Иосиф Бродский. Большая книга интервью

От составителя и издателяВыбрать из 153 интервью самые интересные, самые содержательные, избежав повторений, оказалось весьма непросто. Повторы смущали и самого Бродского, но он их воспринимал как неизбежность жанра интервью. Однако нам представляется, что для читателя повторы представляют немалую ценность, ибо подчеркивают круг идей, которые не оставляли Бродского в покое в течение всей его жизни. Кроме того, чтобы исключить повторы, пришлось бы подвергнуть некоторые интервью своего рода цензуре, что в высшей степени неэтично: все собеседники Бродского вправе рассчитывать, что при перепечатке их интервью не будут изменены.


Иосиф Бродский глазами современников (1996-2005)

Жизнеописания Иосифа Бродского не существует, несмотря на вполне закономерный интерес читателей к его личности и судьбе.Книга «Иосиф Бродский глазами современников (1996–2005)» в известной степени восполняет этот пробел в истории культуры XX века.Читатель видит поэта глазами его друзей, переводчиков, издателей из России, США, Англии, Франции, Италии, Польши, Швеции, Израиля. В итоге создается широкая картина жизни Иосифа Бродского в разные периоды. Читатель получает представление о личности одной из самых ярких и загадочных фигур последних десятилетий русской и мировой культуры.Валентина Полухина — профессор Кильского университета (Англия), специалист в области современной русской поэзии, автор ряда работ о творчестве Иосифа Бродского «Joseph Brodsky: A Poet for Our Time» (CUP, 1999), «Brodsky Through the Eyes of his Contemporaries» (London: Macmilan, 1992) (расширенные русские версии: «Бродский глазами современников» (СПб.: Журнал «Звезда», 1997) и «Словарь тропов Бродского» (совместно с Юлей Пярли; Тарту, 1995))


Бродский глазами современников

«Величие Иосифа Бродского как поэта связано с его предположением, что жизнь должна измеряться требованиями искусства, но не наоборот. Эти беседы демонстрируют, что его дружба оказывает равно возвышающее и стимулирующее воздействие на одаренных современников. Бродский возник как своеобразный озонный слой, сам по себе предохраняющий и увеличивающий вероятность поэтической жизни в наше время. Беседы, действительно, исполнены жизни и весомо свидетельствуют о высокой силе Иосифа.»Шеймус Хини, лауреат Нобелевской премии по литературе (1995)


Рекомендуем почитать
Я круче Пушкина, или Как не стать заложником синдрома самозванца

Естественно, что и песни все спеты, сказки рассказаны. В этом мире ни в чем нет нужды. Любое желание исполняется словно по мановению волшебной палочки. Лепота, да и только!.. …И вот вы сидите за своим письменным столом, потягиваете чаек, сочиняете вдохновенную поэму, а потом — раз! — и накатывает страх. А вдруг это никому не нужно? Вдруг я покажу свое творчество людям, а меня осудят? Вдруг не поймут, не примут, отвергнут? Или вдруг завтра на землю упадет комета… И все «вдруг» в один миг потеряют смысл. Но… постойте! Сегодня же Земля еще вертится!


Пушкин — либертен и пророк. Опыт реконструкции публичной биографии

Автор рассматривает произведения А. С. Пушкина как проявления двух противоположных тенденций: либертинажной, направленной на десакрализацию и профанирование существовавших в его время социальных и конфессиональных норм, и профетической, ориентированной на сакрализацию роли поэта как собеседника царя. Одной из главных тем являются отношения Пушкина с обоими царями: императором Александром, которому Пушкин-либертен «подсвистывал до самого гроба», и императором Николаем, адресатом «свободной хвалы» Пушкина-пророка.


Проблема субъекта в дискурсе Новой волны англо-американской фантастики

В статье анализируется одна из ключевых характеристик поэтики научной фантастики американской Новой волны — «приключения духа» в иллюзорном, неподлинном мире.


Рассуждения о полезности и частях драматического произведения

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Творчество В. Т. Нарежного

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Романтическая сказка Фуке

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.