Слова, упавшие в воду. Современная поэзия Гуанси - [11]

Шрифт
Интервал

ведь когда у него болела голова, я растирал ему
точку тайян-сюэ, лоб, шейные позвонки,
сейчас он ничего не чувствует
и не в состоянии, как тогда, попросить меня растереть там или тут.
Обмываю его сомкнутые веки, нос,
губы и скулы,
несколько часов назад они были тёплые,
сейчас они ледяные.
Распорядитель сказал, что мои слёзы не должны упасть на отцовское лицо,
иначе он не сможет воссоединиться со своей матерью,
и я заморозил слёзы в своём сердце.
Когда я обмывал руки отца,
этот кусок льда раскололся в моём сердце.
Сейчас его руки неловко растопырены.
Это пара рук, дрожавших от счастья, когда они впервые приняли меня,
тысячу раз купавшие меня в детстве руки,
которые так хотелось отрубить, когда он нас избивал,
руки, которые хлопотали по хозяйству,
как руки прислужницы,
все в мозолях, затвердевшие, как железные прутья.
я по одному отделяю пальцы,
и обмывание продвигается медленнее.
Когда я дошёл до его груди,
слёзы навернулись на мои глаза,
но, вспомнив предостережение распорядителя,
я их поспешно сглотнул.
Когда отец избавился от хлопот крестьянской жизни,
на груди у него совсем не осталось мышц, одни кости.
Он прожил со мной десять лет
и постепенно раздобрел от хорошей пищи,
и средний размер одежды ему пришлось поменять на бо́льший.
Я осторожно обтираю ноги отца,
тоже хорошо знакомые мне,
несколько лет назад у него на правой ноге появилась экзема,
которая облезала и невыносимо чесалась.
Я сопровождал его на уколы
и часто, когда у меня было время, втирал лекарство.
В жаркую погоду он закатывал штанины,
объясняя, что так скорее уходит жар,
мне передалась его привычка.
Обмываю ступни,
иссушённые, маленькие и худые.
Отец, помыв ноги, отправлялся в поле,
Пока болезнь сердца не обострилась и не пришлось сделать операцию
Только благодаря увещеваниям врача
и моим настойчивым просьбам.
Эти ноги не ступали больше на рисовое поле,
они суетливо носились на городской рынок,
обеспечивая меня продуктами по три раза на день.
Когда я обмыл тело отца,
мы надели на него
новую рубаху, и брюки, и туфли,
чтобы он обосновался
в новом доме.

После семейного жертвоприношения

Я спросил у старушки матери:
прошло уже больше года,
каково там отцу?
Мать отвечала, что невестка ходила к колдунье,
та рассказала, что отец на жёлтом коне
вечно мчится на сельскую ярмарку,
с соседями ладит,
там ему привольно.
Я спросил: для чего он
возвратился в прежние времена
ведь сожгли его бумажную машину?[25]
Мать ответила с горькой усмешкой,
что, скорее всего, он не справился с её управлением.

Дрессировщик обезьян

Дрессировщик обезьян не знает, что делать:
обезьяна ленива,
гонги вот-вот разлетятся от стука,
обезьяна часто ухмыляется,
выражая протест, как ею повелевать?
Дрессировщик достал курицу,
провел клинком по её горлу,
перед обезьяной брызнула кровь,
а та даже не смотрит!
Зеваки насмехаются:
«Эй, зарежь обезьяну,
пусть посмотрит!»

Слова, упавшие в воду

Когда я ответил на звонок,
телефон выскользнул в воду,
там твои слова под водой
бьются
и барахтаются,
неразличимые.

Установление весны[26]

Вчера начался период установления весны,
сегодня ледяной дождь вновь всё обратил в зиму.
Весна —
опоздавший на урок ребёнок
за дверью класса,
глядит на своё
пустующее место.

Да Янь

大雁

(род. 1978)

Пер. М. Я. Пономаревой, А. О. Филимонова

Юный повелитель эпохи

В моём стеклянном аквариуме
нет ни капли воды,
только один
синий бойскаут.
А приглядевшись,
можно увидеть
старый паровоз
или шарик с порванным боком.
Раскраска неба
не привлекательнее
истлевших листьев аспидистры,
пролетающий изредка планер
не крупнее кузнечика.
Раскаты грома
разносятся в чертогах дня.
Представьте себе, как на берегу реки
встревожены маленькие аллигаторы,
похожие на новые тапочки.
Он потерял любовь
за сотню миль отсюда
на пустынной стройке,
и за целый день
никто не в силах его успокоить,
даже развешанные рядами по склонам гор
жёлтые одежды.
Оголодавшие звери!
Повсюду мелькают
их вороватые тени, похожие на призраки.
Скоро взойдёт ясная луна,
из густой рощи хлебных деревьев
доносится глухой стук кожаного мяча о землю.
Возможно,
в разгаре застолье конференции эльфов,
оседлав огромные фрукты,
они то и дело принимают решения голосованием.
Насчёт моего ужина
их мнение таково:
Овощей нужно класть побольше,
а суп должен быть сладким,
всё это следует отнести
и расставить подле стеклянного аквариума,
поближе, ещё ближе.
Скаутам необходимо сменить
свои зелёные мундиры,
я смогу вкушать и выслушивать
мнения всей этой компании.
Ответьте:
я — маленький Небесный император
или отважный юноша?

Отец сидит в темноте

Отец пребывает в темноте,
подобной всем пещерам, которые я когда-либо видел.
Его щёки обвисли,
как спящие мешки из-под муки.
И всё же отец крайне доволен,
ибо он сидит на нашем зерне.
Поэтому никто и никогда
не решится его потревожить.
Я даже боюсь с ним поздороваться,
так как днём
я трижды облизал плошку языком
и демонстративно вторгся в его владения.
Отталкиваю отца, как глупую лошадь,
а дальше… боюсь вообразить, что дальше…
Преодолев мрак,
я нахожу отца на мешках зерна.
Его руки, что звёзды в полях,
в светлом мареве неясны… неотчётливы.

Сяо Ся

小虾

(род. 1985)

Пер. Е. И. Митькиной, А. О. Филимонова

Мученица любви

Её работа
каждый день гримировать разных людей
чьё лицо изменилось до неузнаваемости в ДТП

Еще от автора Дун Си
Жизнь без слов. Проза писателей из Гуанси

В сборник вошли двенадцать повестей и рассказов, созданных писателями с юга Китая — Дун Си, Фань Ипином, Чжу Шаньпо, Гуан Панем и др. Гуанси-Чжуанский автономный район — один из самых красивых уголков Поднебесной, чьи открыточные виды прославили Китай во всем мире. Одновременно в Гуанси бурлит литературная жизнь, в полной мере отражающая победы и проблемы современного Китая. Разнообразные по сюжету и творческому методу произведения сборника демонстрируют многомерный облик новейшей китайской литературы.Для читателей старше 16 лет.


Переломленная судьба

«Переломленная судьба» (2015) — новейший из романов китайского писателя Дун Си (р. 1966) и первое из его произведений, переведенное на русский язык. В центре повествования судьба молодого человека из сельской глубинки, по роковому стечению обстоятельств не поступившего в университет и ставшего гастарбайтером, но не оставившего мечты если не выйти в люди самому, то вывести туда своего сына. Это пронзительная история о противостоянии человека обществу, семье и самому себе, ставящая вопросы о смысле существования.


Рекомендуем почитать
Арабская поэзия средних веков

Арабская поэзия средних веков еще мало известна широкому русскому читателю. В его представлении она неизменно ассоциируется с чем-то застывшим, окаменелым — каноничность композиции и образных средств, тематический и жанровый традиционализм, стереотипность… Представление это, однако, справедливо только наполовину. Арабская поэзия средних веков дала миру многих замечательных мастеров, превосходных художников, глубоких и оригинальных мыслителей. Без творчества живших в разные века и в далеких друг от друга краях Абу Нуваса и аль-Мутанабби, Абу-ль-Ала аль-Маарри и Ибн Кузмана история мировой литературы была бы бедней, потеряла бы много ни с чем не сравнимых красок.


Между черным и белым. Эссе и поэзия провинции Гуандун

В сборник вошли новейшие произведения двадцати шести писателей из Гуандуна — самой развитой провинции Китая, магнита для талантов Поднебесной. Лирические стихи и пронзительные эссе расскажут о чувствах человека в стремительно меняющемся мире, о радости и душевной боли мигрантов, обретающих новую родину.


Поэзия Золотой Орды

Впервые на русском языке публикуются образцы поэзии золотоордынской поэзии XIV века — стихи и поэмы Хисама Кятиба, Сайф-и Сараи, Хорезми и анонимного автора. Развернутое историческое вступление позволяет представить место этой блистательной поэзии в городской культуре Золотой Орды. Переводы выполнены известным поэтом Р. Бухараевым.


«Осень в горах» Восточный альманах. Выпуск седьмой.

В седьмом выпуске «Восточного альманаха» публикуются сатирический роман классика современной китайской литературы Лао Шэ «Мудрец сказал…» о жизни пекинских студентов 30–х годов нашего столетия; лирическая повесть монгольского писателя С. Пурэва «Осень в горах», рассказы писателей Индии, Японии, Турции, Ливана и Сингапура; стихи поэтов — мастеров пейзажной лирики Пэй Ди, Ван Цзиня, принадлежавших к кругу великого китайского поэта Ван Вэя; статья о быте и нравах жителей экзотического острова Сокотра в Индийском океане и другие материалы.


Тысяча журавлей

В настоящей антологии представлены наиболее значительные произведения японской классической литературы (мифы, легенды, поэзия, проза, драматургия) — вехи магистрального развития литературы Японии на протяжении двенадцати веков (VIII—XIX вв.).Предисловия, сопровождающие каждую отдельную публикацию, в совокупности составляют солидный очерк по литературе VIII—XIX веков.


Пять поэм

За последние тридцать лет жизни Низами создал пять больших поэм («Пятерица»), общим объемом около шестидесяти тысяч строк (тридцать тысяч бейтов). В настоящем издании поэмы представлены сокращенными поэтическими переводами с изложением содержания пропущенных глав, снабжены комментариями.«Сокровищница тайн» написана между 1173 и 1180 годом, «Хорсов и Ширин» закончена в 1181 году, «Лейли и Меджнун» — в 1188 году. Эти три поэмы относятся к периодам молодости и зрелости поэта. Жалобы на старость и болезни появляются в поэме «Семь красавиц», завершенной в 1197 году, когда Низами было около шестидесяти лет.


Поэты пушкинской поры

В книгу включены программные произведения лучших поэтов XIX века. Издание подготовлено доктором филологических наук, профессором, заслуженным деятелем науки РФ В.И. Коровиным. Книга поможет читателю лучше узнать и полюбить произведения, которым посвящен подробный комментарий и о которых рассказано во вступительной статье.Издание предназначено для школьников, учителей, студентов и преподавателей педагогических вузов.


100 стихотворений о любви

Что такое любовь? Какая она бывает? Бывает ли? Этот сборник стихотворений о любви предлагает свои ответы! Сто самых трогательных произведений, сто жемчужин творчества от великих поэтов всех времен и народов.


Лирика 30-х годов

Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.


Серебряный век русской поэзии

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.