Слониха-пациентка - [127]

— Мы должны разыскать Альмоаду и его шимпанзе, — сказал я, — иначе он может легко заразиться сам. Больное животное опасно и для людей.

— Но у нас нет его адреса, доктор.

— Он говорил, что работает на пляже в Хавеа. Если вам не сложно, отвезите меня туда и остановитесь у Гражданской гвардии^[60]. Нам понадобятся услуги этих мальчиков в зеленом.

Директор, милейший человек и владелец самой крупной апельсиновой плантации во всей провинции, поднял от удивления брови:

— Гражданская гвардия? А она-то еще зачем?

— Чтобы спасти Пако. Надо забрать беднягу у этого ублюдка, который так немилосердно эксплуатирует его.

— Но… жандармы? Вы же знаете этих людей? Они и пальцем не пошевелят из-за какой-то там мартышки. И потом, она в любом случае собственность фотографа. Если вы попытаетесь отобрать у него Пако, жандармерия станет гоняться за вами, доктор.

— Уверяю вас, что до этого не дойдет. Поехали скорей в Хавеа.

…Начальник жандармов сидел за столом, напялив лощеную черную треуголку, какую теперь можно увидеть разве что на всяческих церемониальных мероприятиях. Он походил на Питера Селлерса в роли Клузо, только был более пухлым. Из губ у него торчала сигара «Дукадос», на широком отвороте его зеленой форменной куртки стелился пепел. Мы с директором сели в кресла, более низкие, чем то, в котором восседал он.

— Чем вам может услужить Гражданская гвардия, сеньоры? — Его голос, давно погрубевший от черного табака и коньяка, грохотал, точно бочка из-под хереса по булыжной мостовой. — Кражи, мошенничества, насилия, убийства — все это по нашей части. — Полный самодовольства, он вынул пистолет и постучал черной рукояткой по столу. — Что?! Обезьяна, говорите?! Мартышка — она и есть мартышка! Гвардейцы не гоняются за мартышками!

— Времена изменились, сеньор, — сказал я. — Ныне Испания, как и остальные страны, входящие в Европейское Сообщество, принимает практические меры по соблюдению Вашингтонской конвенции.

— Что-о?!

— Вашингтонской конвенции, защищающей животных от опасностей, связанных с нелегальным экспортом и импортом.

— A-а. — Начальник поглядел на часы.

Многие страны даже после того, как подписали так называемую Конвенцию по торговле исчезающими видами (КИТЕС), в течение длительного времени или смотрели сквозь пальцы, или осуществляли лишь поверхностный контроль за торговлей даже теми видами животных, которые упомянуты в этой конвенции. В Европе самыми злостными нарушителями считались Бельгия и Испания, и даже сейчас, когда я пишу эти строки, на Иберийском полуострове по-прежнему регулярно случаются нарушения. Но похоже, что времена меняются, особенно теперь, когда хозяйкой мадридского офиса КИТЕС стала преданная делу энергичная женщина, намеренная решительно пробить заскорузлую бюрократию, особенно ту, что засела в Таможенном комитете его величества.

— Вы знаете, сеньор хефе^[61], — продолжил я, — с недавних пор на Гражданскую гвардию возложена и обязанность по борьбе с нелегальными импортерами животных. Среди них немало безграмотных мужланов, абсолютно ничего не понимающих в братьях наших меньших. Кто, кроме гвардейцев, сможет скрутить им руки? Видимо, вскоре Гражданской гвардии придется создавать специальные отряды для борьбы с этим злом.

Начальник взял сигару двумя пальцами пухлой руки таким величавым жестом, что бриллиантовое кольцо у него на мизинце засияло во всем блеске.

— Не слышал об этом, — сказал он, — но полагаю, в этой стратегии есть своя мудрость. Я сам лично подстрелил гориллу в Рио-Муни^[62].

Не дожидаясь, пока он будет распространяться об этом своем «подвиге», я взял с места в карьер:

— В Хавеа есть такой пляжный фотограф, звать Альмоада. Он почти наверняка не имеет лицензии на шимпанзе. Вы его знаете?

Начальник улыбнулся, выпятил грудь и стряхнул пепел, который тонким серым ковром просыпался ему на пузо.

— Сеньор! Ничего, ничего в Хавеа не ускользнет от моего носа! Я знаю там каждого цыгана-карманника, каждого домушника, «работающего» по виллам английских и голландских поселенцев, каждого иностранца, не имеющего разрешения на работу. Еще бы мне не знать Альмоаду! Ну цыган, ну гоняется за девками, но больше-то зла от него никакого. Каждое лето фотографирует туристов со своей обезьяной. Не знаю, чем могу быть полезен.

— Сеньор хефе, это очень важно. Речь идет о нелегальном импорте животного исчезающего вида. От вас требуется испросить у него лицензию.

— Но я человек дела, а не конторская крыса! — Начальник снова постучал пистолетом по столу.

— Может, нам лучше позвонить прямо в Мадрид? Возможно, Гражданская гвардия…

Начальник вперил в меня острый взгляд.

— Сеньор, давайте начистоту. Я — начальник гвардейцев в этом регионе! Нет надобности впутывать в это дело Мадрид… — Он произнес название испанской столицы, кисло перекосив губы. Многие жители провинции Аликанте, равно как и Каталонии, в грош не ставят кастильцев. — Можете во всем положиться на меня. Когда у меня будет возможность, я затребую у него лицензию. Много времени это не займет.

Я хорошо понимал, что это значит. Ничего он не сделает. Но было еще не все потеряно. У меня в запасе оставались еще две карты, одна из которых была козырным тузом. Я порылся в сумке, вытащил оттуда две бумаженции и положил на стол перед начальником жандармов.