Слияние - [16]

Монолитовец в прыжке развернулся на 180 градусов. Так обычно делают клоуны на арене цирка, только при этом разводя руки в стороны, дескать посмотрите, люди добрые, какой я весёлый и смешной.

Ботинок монолитовца со скрежетом прошёлся по земле, будто сектант бил по невидимому мячу и в лицо Прожектора полетела каменная крошка, образующаяся из камней при каждом выбросе. Какой-нибудь посторонний человек мог бы подумать, что это окрашенный в серый цвет песок и оказался бы тогда неправ.

Прожектор, не успев, зажмуриться, вскрикнул от боли и стал инстинктивно протирать глаза, что было ещё больнее и неприятнее. Если бы он растирать в глазах гравийное крошево, остался бы слепым на всю жизнь.

Очевидно решив, что противник теперь не опасен, монолитовец переключил всё своё внимание на Шнайдера, который в данный момент представлял для него гораздо бо́льшую угрозу.

Алексей никогда не умел драться на ножах, как впрочем, и на мечах и на рапирах. Его этому никто не учил и сам он никогда не выказывал желания этому выучиться.

Учитывая сей факт, пришлось драться с противником как говориться голыми руками.

Монолитовец с яростным лицом наступал на Шнайдера, совершая режущие движения ножом по горизонтали. Алексей не забывал уворачиваться, постепенно отступая. Пару раз, в перерывах между атаками ему удавалось ударить соперника по лицу, однако получалось совсем не сильно — сектанту удары были, что слону дробина.

Больше ничего Шнайдеру сделать не удалось. Монолитовец совершил резкий выпад и плашмя полоснул сталкера по животу.

Шнайдер повалился и больше не двигался.

К этому времени Прожектор протёр глаза, которые ежесекундно слезились, но, несмотря на это он был готов сразиться с монолитовцем. Сектант на высокой скорости попытался врезаться в сталкера. Не на того напал! Прожектор был самым мощным в группе Шнайдера: два метра ростом, метр в плечах, бицепсы восемьдесят сантиметров в обхвате. Монолитовец даже дотронуться до Прожектора не успел, а сталкер уже двинул ему своим кулачищем в челюсть. Несильно, чтобы ненароком не убить. От удара монолитовец отправился в нокаут и не просто в нокаут, а в очень глубокий.

Прожектор тяжело вздохнул и подбежал к Шнайдеру.

— Эй, друг, ты жив? Слышишь меня? Ты жив? — Прожектор стал трясти Шнайдера, от чего тот что-то невнятно промычал.

— Фух, живой! — обрадовался сталкер. — С тобой всё в порядке?

Шнайдер собрал все силы, для того чтобы произнести:

— Конечно со мной всё в порядке. У меня резаная рана на полживота, я потерял грёбаную кучу крови, я даже подняться не могу! Лучше вообще некуда. Сейчас я очень завидую Шизе, — и тут Шнайдер потерял сознание.

Прожектор произвёл себе массаж головы, а именно почесал затылок. Он никогда дюжим умом не отличался, но это не мешало ему быть отличным сталкером. Собственно именно поэтому Шнайдер взял его в свою группу. Некоторое время поработав извилинами, Прожектор решил что надо оказать другу помощь. То, что со Шнайдером всё в порядке можно было определить по пословице: "Шутит — значит всё пучком". Шнайдеру повезло, Прожектор как это ни было бы странно, был неплохим медиком. На обработку раны и восстановление сил Шнайдера, пусть и неполное, ушло немного-нимало четыре часа с гаком. За это время поверженный монолитовец ни разу не пришёл в сознание, так и лежал себе на земле с раскинутыми в разные стороны руками и ногами.

С транспортировкой «груза» проблем не было. Прожектор взвалил монолитовца себе на плечи шёл рядом со Шнайдером, который в силу вынужденной неповоротливости друга, должен был, если что охранять и себя и Прожектора.

Первое правило сталкера гласит: никогда не возвращайся той дорогой, которой ранее шёл. В то время Шнайдер следовал этому правилу.

Он решил вернуться в "Сто рентген" другим путём. Выбор оказался очень удачным. Только лишь стая слепых псов, состоящая девяти особей, как подсчитал Шнайдер, преследовали сталкеров на почтительном расстоянии. Но стоило только передёрнуть затвор автомата, мутанты шарахались и на некоторое время отставали.

Вот уже и виден бар. Сейчас они сдадут монолитовца Сидоровичу, сядут за столик и помянут погибших товарищей.

Никогда ничего не загадывай наперёд — так гласит ещё одно правило сталкера. До двери бара оставалось сделать всего какой-то десяток шагов. Как вдруг случилось непредвиденное.

За спиной Шнайдера что-то грузно упало. Повернувшись, сталкер увидел, что Прожектор лежит бездыханный на спине. Из-под его мощного тела вытекала лужа крови, которая с каждой секундой всё разрасталась в размерах. Виновник же этого стоял во весь рост, злобно ухмыляясь, и перебрасывал из одной руки в другую кинжал. Любимый именной кинжал Прожектора.

Шнайдер разозлился не на шутку. Сняв с плеча АК-47. он стал палить одиночными в землю, желая попасть в ногу монолитовцу. Однако каким-то чудом сектант уворачивался от пуль. Он медленно приближался к Шнайдеру, поскольку не боялся, что Шнайдер его убьёт. На звуки выстрелов из бара выбежали сталкеры.

— Братцы, монолитовец! Он Прожектора убил! Огонь!

Как громко ни кричал Шнайдер, звук выстрелов, по меньшей мере, из двадцати автоматов и винтовок заглушал его голос. Монолитовец рухнул, изрешечённый пулями. Наконец сталкеры, заметив, что Шнайдер размахивает руками, прекратили стрельбу.