— Когда мой отец ушел, я потерял веру в людей. — Взгляд Ноа устремился на Викторию. — Но больше всего в себя самого. И так продолжалось всю жизнь. Мне неплохо удавалось возводить стены вокруг своего сердца. В твоем случае стеной стала моя работа. Я был твоим надзирателем, вместо того чтобы быть дядей. Я читал тебе лекции и нравоучения, вместо того чтобы просто сказать о своей любви.
Лицо Джастина засияло от радости.
— Да, но я тоже не подарок. Я был глух к твоим доводам, потому что мне казалось, что вы с отцом бросили меня в беде. — Джастин глубоко вздохнул и потупил взор. — Помнишь тот день в лесу?
— Да.
— После него я поехал искать свою мать. Я думал, что, может быть, она будет любить меня. Но я ей был не нужен. Она сказала, что не хочет, чтобы новый муж узнал об ошибках ее молодости.
Злость, словно удар ножа, пронзила сердце Ноа. Когда-то он тоже испытал похожие разочарование и боль.
— Она идиотка, — фыркнул он. — А ты не ошибка, а подарок.
Слезы наполнили глаза паренька, но он смахнул их ладонью. Ноа снова заключил его в крепкие объятия. Поначалу Джастин сопротивлялся, стараясь сохранять мужскую браваду, но спустя секунду смягчился и принял любовь единственного человека, который мог понять, через что ему пришлось пройти.
— И после этого ты попытался найти меня, верно? — спросил Ноа. — И когда меня не оказалось на месте…
— Угу. Я поехал вслед за тобой.
— Прости, что меня не было рядом, когда ты нуждался во мне, Джастин. Этого больше не случится. Обещаю.
Джастин кивнул.
— Ладно. Все в порядке.
Ноа улыбнулся. Его взгляд устремился на Викторию, которая стояла на пороге гостиной и улыбалась.
И он дал еще одно обещание. На этот раз себе самому.
После того как Джастин уснул в отведенной ему комнате, Виктория и Ноа устроились на диване в гостиной. Она положила голову ему на плечо и улыбнулась.
— Я рада, что все получилось.
Ноа нежно поцеловал ее в лоб.
— Я тоже. Джастину понадобится какое-то время, чтобы успокоиться. Кроме того, придется налаживать отношения с отцом, когда Роберт вернется. Но, знаешь, впервые за долгое время я чувствую, что мы на верном пути. И в этом отчасти твоя заслуга. Подожди минуточку. — Ноа встал и направился к шкафу с пластинками.
— Что ты там ищешь?
Он включил проигрыватель и повернулся к ней.
— Романтическое настроение.
Она удивленно изогнула бровь.
— Настроение… для чего?
Он пересек комнату и опустился перед ней на колени.
— Чтобы спросить, могу ли остаться здесь.
— Остаться? — переспросила Виктория, изо всех сил стараясь сохранять спокойный тон. — В качестве постояльца?
— Нет. В качестве мужа.
Шок лишил ее дара речи. Ноа пришел ей на помощь и продолжил:
— Я влюбился в этот дом. В этот пляж, этот город и больше всего, — он приподнял ее подбородок, чтобы их взгляды встретились, — в тебя.
Он любит ее. И не уедет. Он хочет большего, чем просто временный приют. Ее лицо озарила улыбка, отражая радость, переполнявшую ее сердце.
— Ты любишь меня?
— Я люблю все, что хоть как-то связано с тобой, начиная с того, как ты готовишь лимонад, и заканчивая тем, как ты улыбаешься. Но…
— Всегда есть «но», да? — усмехнулась Виктория.
Ноа провел большим пальцем по ее губам, позволяя желанию проникнуть ей в вены.
— Если я останусь, то не позволю тебе заботиться обо мне. Я хочу, чтобы ты жила своей жизнью, чтобы у тебя были свои интересы. Мне хочется видеть, какой путь ты выберешь. И я ни в коем случае не стану оказывать влияние на этот выбор. Знай, я вполне могу позаботиться о себе сам.
Виктория рассмеялась.
— Пока у тебя есть пульт, телевизор и холодильник, полный пива?
— Эй, я мог бы добавить журнальный столик. Чтобы у Чарли была возможность погрызть его, когда он придет нас навестить. — Услышав свое имя, чихуахуа прыгнул на диван и свернулся клубочком рядом с Викторией. Ноа недовольно простонал: — Вот предатель. А я тут забочусь о его интересах.
— По-моему, он это делает потому, что ты не уделяешь ему достаточно внимания. Покажи, что ты любишь его, и тогда он будет с тобой очень милым.
Ноа придвинулся ближе и снова поцеловал ее в губы.
— Как насчет того, чтобы для начала я показал, как люблю тебя? — прошептал он.
— Ну, если ты настаиваешь, то я не против. — Виктория еще крепче прижалась к нему. — Я тоже люблю тебя, Ноа.
— Даже если я отыграю свои зубочистки? — поддразнил он, целуя ее в губы.
Девушка улыбнулась. Ее взгляд наполнился радостью, которую Ноа надеялся видеть каждый день до конца своей жизни.
