Следует ли христианину бежать от смертельной чумы? - [8]

Нет, мои дорогие друзья, это не хорошо. Если тебе потребны лекарства, тогда принимай их и пей зелья, которые способны тебе помочь; окуривай дом, двор и улицу; избегай также людей и мест, в которых твое присутствие не нужно для твоих близких или не требуется для их выздоровления, и веди себя как человек, который хочет помочь потушить горящий город. Чем же еще является эпидемия, как не пожаром, который только вместо древесины и соломы пожирает тела и жизни? И мысли при этом так: «Хорошо, по Божьему указу враг послал нам заразу и смертельные болезни. Поэтому я буду молить Бога быть милостивым и защитить нас. Но при этом я также буду окуривать все помещения, чтобы помогать очищать воздух, раздавать лекарства другим и принимать их сам. Я буду избегать мест и людей, где мое присутствие не нужно, чтобы не заразиться и вследствие этого случайно не заразить, и не осквернить других, и таким образом не вызвать их смерть в результате моей халатности. Если Бог захочет забрать меня, Он обязательно найдет меня, ведь я сделал все, что Он ожидал от меня, и поэтому я не несу ответственности ни за свою смерть, ни за смерть других людей. Но если мой ближний нуждается во мне, я не буду избегать ни мест, ни людей, но свободно приду на помощь, как уже было сказано ранее».

Смотри, такова праведная, богобоязненная вера, которая не дерзка и не безрассудна и которая не искушает Бога.

С другой стороны, тот, кто заразился и начал выздоравливать, должен теперь сам держаться подальше от других и не допускать их в свое присутствие, если в этом нет необходимости. Ибо хотя другим по-прежнему следует помогать ему и не оставлять его в трудную минуту, как уже говорилось, но он в свою очередь после своего улучшения сам должен действовать так, чтобы никто не подвергался излишней опасности из-за него, дабы он не стал таким образом причиной смерти другого. «Кто любит опасность, — говорит мудрец, — тот впадет в нее» (Книга Сираха III, 26). Если бы люди в городе проявили смелость, будучи отважными в своей вере, когда это требуется их ближнему, и в то же время соблюдали осторожность, когда нет чрезвычайной необходимости, и если бы каждый как мог помогал отразить инфекцию, тогда несомненно число погибших в таком городе стало бы меньшим. Если же какая-то часть горожан слишком паникует и бросает близких своих в беде, а другие горожане настолько глупы, что не защищаются, но заражаются, т.е. не уменьшают, но усугубляют риск заражения, тогда дело у дьявола расцветет и смертность людей увеличится. Но в обоих случаях это — тяжкое оскорбление перед Богом и человеком: здесь это искушает Бога — там это приводит в отчаяние человека. Тогда тот, кто убежит, будет преследуем дьяволом; а тот, кто останется, окажется им пленен. Но никто тогда не избежит лукавого.

Но некоторые совершают даже нечто худшее, нежели это. Они держат в секрете, что они заразились, и веруют, будто передавая заразу и отравляя других, они смогут тем самым избавиться от чумы и таким образом исцелиться. С этой мыслишкой они выходят на улицы и заходят в дома, пытаясь покрыть этой болезнью других людей или даже своих собственных детей, или слуг и таким образом избавиться от нее. И мне очень хочется верить, что это в них действует дьявол, который повсюду стремится направить колесо судьбы в свою сторону, чтобы все происходило именно так, в согласии с его своеволием.

Мне также рассказали, что, заразившись, некоторые настолько отчаялись в исцелении и настолько стали обозлены на весь мир, что продолжают как ни в чем не бывало обращаться среди еще здоровых людей, на площадях и на рынках, посещая церкви и чужие дома, про себя сожалея и сокрушаясь о том, что чума не распространилась еще повсюду, а потому распространяют и переносят ее как некую забаву и шутку, подобную подбрасыванию вшей кому-нибудь в меховую одежду или мух в чужую гостиную. Я не знаю, должен ли я и этому верить; если же это правда, то я не знаю тогда, действительно ли мы, немцы, не дьяволы, а люди? Хотя надо признать, что повсюду встречаются очень грубые и бесстыдные злые люди. И дьявол, конечно, никогда не празден. Мой совет заключается в том, что, если такие лица будут обнаружены, судья должен взять их за ухо и передать их мастеру Хансу, палачу, как прямых и преднамеренных убийц и злодеев. Кто же еще такие люди, как не настоящие убийцы в городе? Они подобны убийце, который проткнет кого-нибудь исподтишка ножом, так что никто потом об этом и не узнает и не сможет найти виновного. Так же и эти мерзавцы заражают ребенка здесь, женщину там, и их никогда не поймают. А они, посмеявшись про себя, после этого спокойно скрываются среди добрых сограждан, удовлетворенные своей больной совестью, как будто достигли чего-то справедливого и прекрасного. Если все это правда, то в таком случае нашим добрым согражданам было бы гораздо спокойнее и лучше жить среди диких зверей, чем с такими убийцами. Я не знаю, как проповедовать таким гнусным злодеям. Они не обращают на проповеди никакого внимания. Я призываю власти взять на себя ответственность и передать их для помощи и совета не врачам, а мастеру Хансу, немногословному палачу.