След в прошлом - [44]

— Семья в Новосибирске. Жену зовут Дуся, сынишке десять месяцев. Ещё есть сын от первого брака, зовут Климом, он учится в алма-атинском училище на третьем курсе.

Упомянув в разговоре Клима, Максим вдруг ощутил какую-то необъяснимую вину перед ним. Он ведь так и не ответил на его письмо, и сын не знает о нём ничего, словно он вычеркнул его из своей жизни и не желает его знать. А на войне ведь всякое может случиться. Надо ему позвонить, а то пока письмо дойдёт…

— Витя, а из твоего начальствующего кабинета, мы сможем дозвониться до Алма-Аты? Мне это очень нужно, у меня с сыном произошла размолвка, и я сейчас вдруг остро ощутил перед ним свою вину…

— Конечно, Максим, сможем. Я частенько звоню туда своему другу.

«Уазик» подрулил к двухэтажному зданию, окружённому высоким забором, которое охраняли два пограничника с автоматами. Надпись на доске указывала на то, что здесь располагалась Оперативная группа КСАПО.

— Чай, кофе? — спросил Виктор, как только они вошли в его кабинет.

— Чай, зелёный, без сахара…

— Наши вкусы совпали. Я тоже буду зелёный.

Впрочем, он только у меня и есть, — рассмеялся Виктор, — посмотри, пожалуйста, в шкафу. — Там ты найдёшь чайник, бутыль с артезианской водой, печенье и конфеты. Ставь чайник греться, а я пока наберу Алма-Ату. В каком дивизионе учится твой сын?

— Во втором дивизионе, в первом взводе…

Виктор подошёл к столику, стоящему в углу, поднял трубку телефона. На другом конце ответили сразу. После короткого приветствия он объяснил своему другу, что ему нужно.

— Ну вот, и всё. Твоего сына разыщут и нам перезвонят…

Максим расставил чашки на приставном столике, разложил конфеты и печенье, налил кипяток…

— Не спросил тебя, Максим, как прошло твоё представление генералу Котову в Ашхабаде? — неожиданно спросил его Виктор, подсаживаясь к столу.

— Пообщались мы с ним нормально, — ответил Максим. — Я пытался понять, что он за человек, но так и не понял. У меня сложилось впечатление, что он многоликий.

Вчера он предстал человеком умным, жёстким, своенравным и может быть даже хитрым. Но это было вчера, а каким он будет завтра, не берусь предположить. Кстати, в беседе со мной Котов не стал останавливаться на оперативной обстановке в регионе, сказал, что о ней мне расскажут в Душанбе.

Виктор усмехнулся, вспомнив любимое выражение генерала: «Каждый опер должен быть включён в процесс обучения и воспитания».

— Расскажем, Максим, обязательно расскажем. Вот побеседуешь с сыном, и я всё расскажу тебе.

А что касается нашего шефа, то он у нас нормальный мужик — настоящий чекист, у него есть чему поучиться. В этом году в войсках неожиданно возросло число боевых потерь, понёс их и Особый отдел.

Генерал сильно переживает в связи с гибелью наших парней, инструктирует своих подчинённых, на сей счёт, при каждом удобном случае. Ты, наверное, это почувствовал на себе?

Максим кивнул.

— Да, почувствовал…

Раздался звонок телефона. Максим ощутил, как застучала кровь в висках, и учащённо забилось сердце.

— Привет, сын! Это я, — сдавленным от волнения голосом прохрипел он в трубку. — Извини, Клим, что я не ответил тебе на твоё письмо. Замотался, многое изменилось в моей жизни…

— Ты, папа, сейчас в Афганистане?

— Нет, сын, сейчас я пока в Душанбе, а потом буду там…

В трубке послышалось шмыганье носом. Похоже, что Клим был взволнован.

— Я почему-то так, папа, и подумал. Мне часто снились плохие сны. Я чувствую себя виноватым перед тобой…

— Сын, знай, что я люблю тебя. По телефону всего не расскажешь. Я скоро напишу тебе…

— Я тебя, тоже, папа, люблю. Чуть не забыл, ты, папа, стал дедом, твоего внука зовут Максимка, ему вчера исполнился год.

— Я очень рад этому. А у тебя сынок, появился брат, его зовут тоже…

Связь неожиданно прервалась. Максим так и не успел назвать имя сына. Он положил трубку и ощутил, как по его щеке неожиданно скатилась слеза…

— Поговорил сыном?

— Да, поговорил. Слышимость была хорошая.

— Допивай чай, и мы перейдём к делу, — сказал Виктор.

Чесноков подошёл к стене и распахнул шторки, за которыми была скрыта карта Афганистана.

— Подрывную деятельность против нас наиболее активно ведут спецслужбы США, Англии, Франции, Пакистана, — начал он свой рассказ, расхаживая вдоль стены, словно лектор университета, и в этом он чем-то был схож с генералом Котовым. Тем не менее это был его давний друг и Максим чувствовал себя иначе.

— Органами военной контрразведкой установлено, что в рядах душманов активно действуют иностранные советники, эмиссары антисоветских организаций.

На недавнем совещании руководителей органов спецслужб в Москве, было озвучено, что на счету органов военной контрразведки более сорока выявленных агентов.

— Приличный результат! — восхитился Максим.

— Большая их часть, как ты понимаешь, была выявлена нашими коллегами — Особыми отделами 40-й армии. Часть агентов была убита во время боестолкновений, другая часть арестована за шпионаж.

Военной контрразведкой были обезврежены два американских агента, которые поддерживали связь со своим центром при помощи быстродействующих радиопередатчиков «Флитсатком», выбрасывающих зашифрованную информацию на американский спутник в течение пяти секунд.