След в прошлом - [45]

— Круто!

— Да круто. Но в наши сети такая рыбка вряд ли попадёт, так наши спецподразделения, воющие в Афгане, находятся не в Кабуле, не Джелалабаде, не в Кандагаре, а в северных провинциях страны и преимущественно в окрестностях кишлаков. У нас враг душманы и их пособники.

— Вместе с тем Запад традиционно верен себе и не забывает про подрыв морально-боевых устоев советских войск, — продолжил Виктор. — В Афганистане широко работает известный тебе «Народно-трудовой союз», его военный отдел пообещал платить главарям банд по пятнадцать тысяч немецких марок за каждого советского военнослужащего, если его удастся вывезти на Запад. Не отстают от него украинские националисты из ОУН и «Врачи без границ».

— С оуновцами мне понятно, они те ещё друзья с ножом в кармане, а вот «Врачи без границ» они-то каким боком? — переспросил его Максим.

— Максим, ты же знаешь что спецслужбы зачастую работают под чужим флагом, теперь они не гнушаются прятаться и за гуманитарные вывески. Например, их ослиные уши вовсю торчат в «Комитете спасения пленных в Афганистане». Не так давно в провинции Логар во время боевой операции был задержан гражданин Франции Филипп Огайяр, который осуществлял свою подрывную деятельность под прикрытием «Международной ассоциации медицинской помощи».

— Да, уж… — протянул Максим. — Мир катится в яму, ничего святого нет, всё поругано…

— В ногу со своими западными коллегами, — продолжил Виктор, — шагают исламские комитеты бандформирований и контрреволюционного подполья. — Недавно ими в расположении наших войск был осуществлён вброс листовок антисоветского содержания.

— Чрезмерную активность проявляют французы, — заметил Виктор. — В сентябре прошлого года, наши коллеги из 40-й армии, задержали в районе Кандагара француза Жака Мишеля, который выдавал себя за корреспондента телепрограммы «Антенн-2». Он занимался сбором сведений о частях 40-й армии. Подобный случай был и у нас. Нами был задержан французский журналист Пьер Гийо, в походном рюкзаке которого находилась карта Афганистана со следами дырок от иголки. Выяснилось, что наколотые точки полностью совпадали с местами расположения наших сторожевых застав в северной части Афганистана.

Не забывают спецслужбы и про обработку мозгов наших воинов и местного населения в том числе. В эфире круглосуточно вещают радиостанции «Голос друзей из Исламабада», «Свободный Кабул», «Свободная Украина» и другие. Одурманивают спецслужбы не только своими сладкими речами. Они в массовом количестве, бесплатно или по бросовым ценам распространяют в ближайшем окружении погранвойск наркотики. А это очень серьёзная угроза безопасности.

— Кстати, генерал рассказал тебе о наших наркоманах из разведотдела серахского погранотряда? — поинтересовался Виктор.

— Рассказал. У меня до сих пор волосы стоят дыбом от услышанного.

— Мы тоже до сих пор все в шоке.

Виктор закрыл шторки на стене и вернулся к себе за стол.

— Ну и последнее о чём я тебе хотел сказать, это о взаимодействии с афганскими органами контрразведки. Эти органы на территории Афганистана представлены Службой государственной информации — «Хедматэ эттэлаате доулати», сокращённо ХАД, они есть в каждой провинции. При каждом ХАДе имеются наши советники, это действующие сотрудники КГБ. Есть ещё советники Церандой (МВД), а также партийные и комсомольские советники.

— А как наш оперсостав общается с афганцами, как проводит их вербовку? Ведь в Афганистане говорят на многих языках и это не только фарси, но ещё и пушту и дари?

— Когда мы вошли в Афганистан, то такая проблема была. Но сейчас этой проблемы нет. У нас каждый опер, который работает на «горячей территории», имеет несколько различных переводчиков, в зависимости от того, в какой провинции Афганистана ему предстоит работать.

Этих переводчиков мы набираем через учебные пункты из разных районов Таджикистана, они, как правило, с высшим или незаконченным высшим образованием.

— Афганцы нормально идут на оперативный контакт с «шурави»?

— Нормально. Их гибкая душевная организация не отягощена предрассудками в этом отношении. Если выгода для афганцев очевидна, то они охотно заключают соглашения и оказывают посильное содействие, эквивалентное приобретаемой ими пользы.

— Понятно.

— Если человек с нами, — продолжил Чесноков, — это может не означать, что он против душманов. В Афгане всё намного сложнее и запутаннее.

Душман — образ собирательный, с конкретными людьми ничего общего не имеющий. Среди них есть те, кто категорически настроен против нас, но и есть те, кто взял в руки оружие под страхом перед радикально настроенными экстремистами.

А также есть и те, для кого эта война является обычным способом заработать деньги. — Так, что Максим в любом случае докапывайся до истоков, а потом суди, с кем имеешь дело, — сказал в завершение он и посмотрел на часы.

— Сейчас мы сходим с тобой в кафе, покушаем, а то я от запаха лепёшек на вокзале чуть сознание не потерял.

— Не поверишь, я тоже, — признался Максим.

— Потом ты отправишься на занятия, которые по нашей просьбе проводят с оперативным составом Особого отдела офицеры инженерного отдела округа. Это всё следствие подрыва нашего сотрудника на мине.