След в прошлом - [42]

Максим ухмыльнулся.

— Масуда, кто-то выводит из-под ударов… Впрочем, могу высказаться точнее. Это их разведка, притом на самом высоком уровне. Разведчики люди информированы, к тому же они знают язык противника, они, по всей видимости, контактируют с Масудом, они в наибольшей степени подвержены коррупционному и прочему воздействию. В общем, всё как у нас…

Генерал опустил очки на нос и внимательно посмотрел на Максима.

— Вы вновь порадовали меня своим логическим мышлением. Это похвально! Что касаемо наших коллег, то они располагают сведениями, что именно руководство разведки вступило в сговор с Масудом, своевременно информировало его о началах операций, покушениях и препятствовало его ликвидации силами афганских спецслужб и советской Армии. Мотив предательсва тот же — алчность, с той лишь разницей, у них фигурирует не героин, а изумруды…

— А посадки у них состоялись?

— Нет. Подозреваемый у них есть, ведут его разработку. Эта непростая птица: полковник, действует по поручению начальника ГРУ Генштаба Вооружённых сил СССР. Он ведёт с Масудом персональную работу — «знакомит его с советским образом жизни и произведениями классиков марксизма» и т. д.

— Да уж, — протянул Максим, — такого закрыть не так просто…

— Ладно. Оставим дела своих коллег в покое, — буркнул Котов. — У нас есть дела более приземлённые — ваш инструктаж.

Генерал открыл свой сейф и достал из него объёмную папку из тиснёного картона. Порывшись в ней, он достал какой-то документ, который положил перед собой.

— Как вы уже слышали, Максим Александрович, я назвал новое место вашей работы — Тахта-Базар. Сегодня вечером вы убудете поездом в Душанбе, там у нас находится Оперативная группа КСАПО, курирующая Афганистан.

В Особом отделе опергруппы вы пройдёте трёхдневные сборы, после чего будете отправлены в Тахта-Базар. Носить вы будете носить форму офицера советской армии.

Официально пограничных войск нет на территории Афганистана, из этого следует, что не должно быть и упоминаний о них в СМИ или в публичных высказываниях.

Это всё, что касаемо технической стороны вопроса. — В этой части вам всё понятно? — спросил генерал.

— Так точно, товарищ генерал, мне всё понятно, — ответил Максим.

— Тогда я кратко введу вас в общую обстановку по Афганистану. Что касается конкретной оперативной обстановки, то с ней вас детально ознакомят в Душанбе.

Котов достал из сейфа документ, надел очки и бегло пробежал по нему глазами. После чего положил его на стол.

— Можно было бы предоставить вам, Максим Александрович, возможность ознакомиться с этим документом самому, — сказал он, — но в нём есть отдельные разделы, которые я считаю спорными, поэтому я лишь озвучу для вас некоторые цифры. — Не возражаете?

— Никак нет, товарищ генерал… Мне ещё рано судить о войне, на которой я не был.

— Это правильная позиция, — одобрительно сказал Котов, — ибо хорошо можно говорить, только о делах хорошо известных тебе. — Итак, — принялся повествовать он, — в Афганистане пограничные войска воюют почти семь лет. За эти годы через Афганистан прошли более шестидесяти тысяч пограничников. Во время боевых операций, проведённых ими, были уничтожены более сорока тысяч боевиков…

Максим внимательно слушал генерала, и с каждой минуты его охватывала гордость за пограничников, самоотверженно сражавшихся в этом грязном, злобном и вечно пылающем афганском аду.

Котов же продолжал говорить и говорить. Он рассказал, сколько было захвачено моджахедов и полевых командиров во время проведённых пограничниками операций; сколько было уничтожено пособников вооружённых формирований; сколько было захвачено оружия, боеприпасов, автотранспорта…

— За все годы боёв ни один пограничник не попал в плен, и ни один из погибших пограничников не остался лежать в чужой земле. Не забывайте, пожалуйста, об этом в своей работе, — добавил он в завершении беседы.

В дверь кабинета вновь постучали. Генерал прервал разговор. Вошёл начальник отдела кадров, он принёс дипломатический паспорт Максима и предписание.

— Настоятельно прошу вас, Максим Александрович, — продолжил Котов, — не пытайтесь геройствовать с автоматом в руках. И ещё хуже, если у вас вдруг появится неодолимый позыв заняться разминированием боеприпасов, установленных душманами, как это необдуманно сделал ваш предшественник. Берегите себя и не лезьте на рожон!

— Оперативный работник, должен, прежде всего, — голос генерала зазвенел, — вскрывать и пресекать различного рода преступные намерения со стороны наших военнослужащих; защищать государственную и военную тайны…

Ну вот, не удержался генерал и скатился к цитированию приказа председателя КГБ СССР — с досадой подумал Максим, и на его лице отпечаталось разочарование. Его изменившееся настроение тотчас же было подмечено Котовым.

— Что заскучали, Максим Александрович? Тогда продолжите перечисление основных задач, решаемых с помощью агентуры.

— Извините, товарищ генерал, но раздел два положения об агентурном аппарате и доверенных лицах нас в школе заставляли знать наизусть.

— Ну вот, и проверим вашу память…

Максим вобрал в лёгкие воздух и без запинки перечислил все восемнадцать пунктов.