Сладость греха - [40]

Да, Бен не только великолепный партнер для любовной игры. Бенедикт Норденгрен — ее судьба!

9

— И что нам теперь делать?

Плечи его поблескивали от испарины. Он лежал на боку, серые глаза встревожено вглядывались в побледневшее лицо Флорин.

— Не знаю.

— Ты не выйдешь за него замуж. Не выйдешь, и все тут!

Флорин крепко зажмурилась, веки ее слегка подрагивали. Бен видел: она в смятении, ей страшно и неуютно. И словно гигантская рука до боли стиснула его сердце.

— Неужто ты сможешь вернуться к нему… после этой ночи?

— У меня есть выбор?

Приподнявшись на локте, Бен погладил ее по щеке, легонько затеребил растрепанную прядку у виска.

— Мне ужасно хочется сказать: «Выходи за меня замуж, Флорин!» — но я не тороплю события. Все произошло слишком быстро. Нам нужно получше узнать друг друга, хорошенько обдумать будущее. Мне двадцать семь лет. Я долго искал одну-единственную женщину, которая станет моей судьбой, и, вступив в брак, не собираюсь идти на попятный.

— Равно как и я.

Пальцы Бена, ласково поглаживающие ее скулы, застыли на месте.

— Посмотри на меня! — Широкие ладони властно сжали ее виски, и Флорин покорно открыла глаза. — Я люблю тебя, Флорин Дигби. И я не хочу, чтобы ты допустила ошибку. Я ведь вижу по сотне мельчайших деталей и примет, что этот человек тебе не подходит, он тебя не стоит. Ведь так?

Она облизнула пересохшие губы. В уголках глаз блеснули слезы. Как смеет Бен утверждать, будто Марк ее недостоин, если сама она только что предала жениха? Сильная рука взъерошила ей волосы над ухом и снова легла на подушку.

— Расскажи, как он делает тебя счастливой? — Флорин отчаянно попыталась припомнить хоть один-единственный эпизод, но на ум не приходило ровным счетом ничего. — Как насчет постели? — настаивал Бен. — Он дарит тебе то, что… произошло между нами сегодня?

Флорин опустила ресницы. Бен властно ухватил ее за подбородок, заставляя поднять голову. Нежные щеки заалели румянцем.

— Да или нет?

— Нет, — шепнула она.

— А кто-либо другой когда-либо?

Лицо стало пунцовым.

— Нет.

— Первый раз… — потрясенно выдохнул Бен. — Тогда почему ты позволила мне?

Флорин попыталась было отвернуться, но он ей не позволил.

— Почему?

— Потому что… потому что ты был настойчив, и… мне понравилось…

— Значит, прежние твои ухажеры не проявляли настойчивости?

— Их было не так много, Бенедикт.

— Сколько?

— Четверо. Ты — пятый. Мой школьный обожатель, еще двое в колледже и Марк. А теперь — ты.

— А теперь — я… — Бен заглянул в ее глаза, в бездонные аквамариновые глубины, отсвечивающие лазурной голубизной. Флорин снова по-детски заморгала — необычайно кстати! — В один и тот же день ты отсылаешь приглашения и позволяешь мне то, в чем отказывала даже жениху. Почему?

— Потому что с тобой мне легко и просто. И я… не могла иначе. Мне казалось… — Она попыталась закрыться рукой, но Бен вовремя перехватил хрупкое запястье.

— Не стыдись меня, Флорин, слышишь? Нет к тому причин. Так что тебе казалось?

— Я об этом много раз читала и в кино видела. Но всегда это казалось мне каким-то извращением. А с тобой… — Она смущенно затеребила край покрывала и наконец-то отважилась посмотреть ему в лицо. Какие чудные у него глаза — глядеть и не наглядеться! — С тобой это — священнодействие, — тихо докончила Флорин.

Бен глубоко, облегченно вздохнул, поцеловал ее в нос, между глаз и снова откинулся на подушки.

— И после этого ты все-таки намерена выйти замуж за Марка?

Не на шутку рассердившись, Флорин резко вскочила с кровати и побежала в ванную.

— Ты не понимаешь, что это значит! — крикнула она из-за двери. — Ведь это не твоя мать наняла официантов, кондитеров и декораторов, внесла внушительные задатки за каждую из предполагаемых услуг!

Бен лег на спину, заложил руки за голову и фыркнул в потолок.

— Так всему виной презренный металл?

Зашумела вода, затем хлопнула дверь. Флорин вихрем ворвалась обратно в спальню и встала у изножья кровати, так и не потрудившись прикрыть наготу.

— Бенедикт, ты совсем не знаешь мою маму! Я незаконнорожденная, она вырастила меня одна, сама заработала каждый цент! И никто не протянул ей руку помощи ни во время беременности, ни после! И никакой отец не расписался на моем свидетельстве о рождении! И на протяжении двадцати пяти лет она экономила, выгадывала, откладывала! Обеспеченность и гарантия в завтрашнем дне — вот ее цель. И то и другое заключалось для нее в деньгах, потому что мужчины рядом не было. Вот она и считала каждый доллар. Но как только я приняла предложение Марка, мать впервые развязала кошель. Она хочет, чтобы свадьба была «не хуже, чем у людей», для нее это своего рода гарантия успешного брака. Представь, как она расстроится, если теперь, когда приглашения разосланы, а в газеты даны объявления, я сообщу, что передумала!

В серых глазах уже не мерцали озорные искорки. Бен неотрывно смотрел на Флорин, словно пытался прочесть ее мысли. Внезапно он сел, протянул руку.

— Иди-ка сюда. Может, мы продолжим разговор, уютно свернувшись под одеялом? А то кричим друг на друга, точно чужие.

Облегченно вздохнув, Флорин забралась в постель. Бен заботливо укрыл ее, подоткнув одеяло со всех сторон, обнял, прижал к себе, заставил склонить голову к себе на грудь. А она обвила его рукою за шею.