Сладкая жизнь Солёной Балки - [18]

Старожилы рассказывали, сколько было раньше здесь всякой дичи, они первые годы охотой и жили. Да и мы еще застали то время, когда по нашим степям важно шагали огромные Дрофы (птицы такие вкусные по мясу), по берегам рек и оврагов, часто видели барсуков, заходили от Урала лоси, кабаны дикие. К середине лета с юга поднимались в поисках пищи и воды, огромные стада сайгаков, их сегодня вообще мало где встретишь, повыбивали их что ли. Пересыхающие к лету многие реки, образовывали местами большие естественные озера, кишащие рыбой. Сегодня эти балки перекрыли дамбами, где постепенно вода портится, а рыба болеет и дохнет.

Еще при мне, было закупорено направленным взрывом то скальное ущелье, правда, в самом его начале. Там образовалось целое море – глубокое, чистое, и рыба была крупная. Слышал, что это место стало очень популярным, и в нашей области, и в соседней Оренбургской – значит можно ожидать, что и его скоро не будет. Потребителей много, а хозяина настоящего – нет, поэтому и опасаюсь за него сегодня. Без должного контроля и ухода – все может быть.

Хотя, получая информацию из Ащелисая, я все чаще начинаю думать, что может придти такое время, что ту плотину в скалах, придется снова взрывать, как бы в обратном порядке. Спускать воду и восстанавливать все, как было раньше. Теперь понятно, что хотели как лучше…, а получилось такое грубое вмешательство в сложившийся тысячелетиями водный баланс соленой балки, что теперь (вдумайтесь!) – в засушливой степной зоне! – вода заливает село. Заливает подвалы, а на кладбище проваливаются подмытые могилы… Скорее всего вопрос Природа поставит так: – или плотина в скалах – или село. Вместе они не выживут, кто-то должен уйти. Если останется плотина – разрушится село, я не провидец, но опасность такая уже существует. Нет природного сброса воды, почва не промывается, как раньше, остатки воды собираются, растворяют различные, в том числе вредные соли (напомню – рядом – никеле – кобальтовые, радиоактивные рудники), которые еще больше накапливаются в почве и, естественно, в воздухе, в траве, которую едят наши коровы. Оттуда кстати, от тех рудоносных зон, и вода по балке идет, да и по водопроводу тоже…

Но мы продолжаем разговор о нашей «соленой балке» в не сегодняшнее время, а во время её «сладкой» жизни. А ведь она была реально, и многие еще есть тому живые свидетели. Именно период шестидесятых-семидесятых годов прошлого века и был вершиной, «Пиком» такой жизни.

Некоторые люди называют тот период – «периодом застоя». Если то был застой, то, что тогда называть подъемом, рывком!? – Сегодняшние реформы на селе? Когда вокруг Ащелисая, уже нет соседних сел – Лушниковки, Преображенки, Айтпайки, Рождественки, Бугумбая, Кайракты и почти – Кайрактысая, на ладан дышат Велиховка и Анастасьевка (все называю по старым именам, так как описываем период до 2009 года, года переименований), да и в самом Ащелисае (Григорьевке), уже по улицам больше холмиков на местах домов, чем самих жилых домов, а большинство людей, живших в тот «плохой» застойный, ащелисайский период, переселилось из села на кладбище…

Пройдет время, уйдут те, кто жил в те счастливые годы, придут новые люди. Через пару поколений, забудут всех и всё. Те, новые, кто придет, если конечно от Ащелисая к тому времени не останутся одни холмики, так вот они, будут думать, про то, что увидят (тогда). А увидят они (возможно) – голую иссушенную соленым ветром степь, а их современники, продвинутые будущие ученые, будут «научно» доказывать, что в этих местах, и в этой балке тоже, после походов Чингиз-хана, еще не ступала нога человека и те, новые, – будут этому верить, как верят нынешние молодые, болтовне о том, что в СССР, и в том же Ащелисае, полвека назад, был полный застой.

Ну, все это неинтересно, ни для нас, ни для будущего. А интересно для меня лично то, и я горжусь этим, что именно в эти цветущие для нашего места, годы, мне повезло не только жить здесь, но и непосредственно участвовать во всех главных происходящих тогда процессах. Именно на моих глазах и при непосредственном участии, был достигнут тот наивысший уровень производства и экономической эффективности основных видов продукции, были построены главные производственные объекты и объекты социальной структуры, остатки которых, сохранились по сегодняшний день. Примечательно, что после моего отъезда из Ащелисая, ровно сорок лет назад, больше в селе ничего солидного построено не было. В этом нет ничего плохого – значит все, что было необходимо, было построено тогда, при мне. А ведь главное-то в том, что ничего в селе и в колхозе за сорок лет не было построено только потому, что никто все эти годы и не собирался ничего строить. В предыдущие 25 лет, совсем другими мыслями были заняты головы всех ащелисайских руководителей, снизу доверху. Выходит, что они в эти годы, работали только на вынос, развал, разбазаривание, раздачу всего, что возможно, своим людям и никто ни о колхозе, тем более о селе и его людях, не думал. Разрушается – пусть разрушается, надо просто успеть, что-то выхватить. Люди разъезжаются – пусть разъезжаются – надо успеть прибрать то, что после них остается. Переселяются на кладбище от нужды и болезней – пусть переселяются, надо пустить бульдозер и сравнять с землею опустевшие и разрушенные дома. И так – каждый день.