Сквозь пласты времени. Очерки о прошлом города Иванова - [31]
Потерпело поражение здесь и духовенство. Правда, речь идет уже не об улице в целом, а только о бульваре. Как-то исподволь его стали было именовать в документах Александро-Невским — по церкви, которая была поставлена на перекрестке Садовой и Соковской улиц (метрах в двадцати от нынешнего памятника Федору Афанасьеву).
Ивановны отвергли досужую выдумку церковников. Бульвар так и остался без самостоятельного названия.
Кстати, духовенство долго делало вид, что не замечает злой иронии в самом центре города.
Быстрые и наиболее радикальные перемены в наименованиях ивановских улиц произошли после Великого Октября. Свято-Духовская, Рождественская, Александровская, Георгиевская никак не соответствовали духу революционных преобразований, происходивших по всей стране. Людям труда были ненавистны имена вчерашних эксплуататоров, их приспешников, самодержцев.
Советской власти не исполнилось и половины года, когда многие «черносотенные» (по выражению ивановских рабочих) названия улиц были заменены новыми, созвучными неповторимо бурной эпохе. Старая, классово чуждая пролетариату, география города трещала по всем швам. Появились улицы Карла Маркса (ныне проспект), 10 Августа, площадь Революции.
В канун десятой годовщины Октября наследию старого мира был нанесен новый, еще более ощутимый удар — произошло второе массовое переименование улиц. Начатое было продолжено в 1940 году и в послевоенные десятилетия.
В новых названиях отразилось славное революционное прошлое иваново-вознесенского пролетариата (улицы 3 Июня, Боевиков), увековечена память о несгибаемых революционерах-ленинцах О. А. Варенцовой, Ф. А. Афанасьеве, М. В. Фрунзе, В. Е. Морозове — Ермаке, Р. М. Семенчикове — Громобое, Е. А. Дунаеве, И. Н. Уткине — Станко, П. С. Батурине, В. Я. Степанове, А. С. Бубнове…
Главный проспект города получил имя основателя Коммунистической партии и Советского государства Владимира Ильича Ленина.
Только в советское время Иваново достойно отметило тех, кого мы гордо зовем великими сынами России: Ломоносова, Пушкина, Гоголя, Гончарова, Грибоедова, Достоевского, Некрасова, Льва Толстого, Чернышевского, Репина, Плеханова, Собинова, Сусанина, Тимирязева…
О главной профессии города напоминают нам проспект Текстильщиков, улицы Веретенная, Камвольная, Меланжевые. Тех, кто возводит производственные корпуса, высотные дома, жилые микрорайоны, школы и очаги культуры — славит величественный проспект Строителей.
Потому что без воды…
Остаться бы этой невеликой реке в безвестности, если бы не город, поднявшийся на ее берегах и ставший родиной первого Совета. Теперь же Уводь значится в энциклопедиях и справочниках как река, на которой расположен город Иваново.
Но откуда взялось такое название — Уводь? Что оно означает? Попытки объяснить его происхождение делались давно. Вот что писал, например, поэт Михаил Артамонов в заметке «На реке Уводи», опубликованной в «Иваново-Вознесенском губернском ежегоднике» за 1921 год:
«От житейских невзгод сюда, на живописные берега, сходились гулять крестьяне села Иванова, рассеять „тоску вековечную“, и река Уводь уводила их мысли от горькой жизни к беспредельному раздолью и свободе. От этого она и получила свое название. Впоследствии, когда построились фабрики, стала называться так потому, что уводила из города всю грязь и фабричные стоки».
Объяснение, как видим, довольно наивное. Ведь берега реки были заселены людьми задолго до возникновения села Иванова, и они, конечно же, определили ей какое-то имя.
Возможно, объяснение следует искать в языке племени мерян, некогда обитавшего на территории нашего края. Именно оно дало названия наиболее приметным географическим объектам, в частности, рекам и озерам. Такие названия дошли до нас в немалом количестве. Однако их смысл чаще всего остается пока неизвестным. Они еще ждут своих исследователей и истолкователей.
Вместе с тем заманчиво объяснить происхождение слова «Уводь», исходя все же из родного нам языка.
На десятках примеров можно показать, что в глубокой древности ту или иную реку чаще всего называли по какой-либо особенности ее самой или ее берегов. Так, в переводе с различных языков Нева обозначает «болото», Днестр — «быстрый», Ангара — «ущелье» и т. д. Думается, что Уводь — не исключение.
У жителей бассейна Волги издавна существует слово «суводь». В словаре Даля оно объясняется как водоворот, водоверть, «круговая струя над омутом, коего круча обращена встречу теченью; кружение воды от удара в мыс, или от встречного течения, при впадении одной реки в другую». Водовороты под кручами, за песчаными наносами и грядами, выдающимися в стрежень реки, появляются, главным образом, весной в половодье. Сейчас Уводь зарегулирована плотинами, русло ее в черте города выпрямлено. Глядя на спокойно текущие воды, трудно поверить, что когда-то у реки был беспокойный нрав, особенно в паводок и после сильных дождей. У крутых берегов, в многочисленных излучинах суводи возникали постоянно. «Суводистая река», — говорили люди. А потом стали называть ее и проще, и короче: «Суводь».
Характер реки был вовсе не безразличен для обитателей ее берегов. Рыболовство было одним из постоянных занятий местных жителей. И слово «суводь» звучало для них как предостережение: «Эй, рыбак, не попади в водоворот, худо придется!»
История, как известно, не терпит сослагательного наклонения. Однако любой историк в своих исследованиях обращается к альтернативной истории, когда дает оценку описываемым персонажам или событиям, реконструирует последствия исторических решений, поступков, событий, образующих альтернативу произошедшему в реальности. Тем не менее, всерьез заниматься альтернативной историей рискуют немногие серьезные историки.И все же, отечественная история предлагает богатейший материал для альтернативных исследований, ведь даже само возникновение нашего государства на бедных и холодных равнинах северо-востока Европы, да еще и с центром в ничем не примечательном городке, выглядит результатом невероятного нагромождения случайностей.
Стивен Меллер, известный американский археолог-исследователь, много лет посвятивший изучению археологических памятников и истории Египта, предлагает новый, революционный взгляд на одну из древнейших в мире культур. Книга создана на основе эксклюзивных материалов, полученных автором во время экспедиций в Египет, а также новейших расшифровок древних текстов.© S. Mehler, 2004.
Из этой книги читатель узнает, что реальная жизнь кельтских народов не менее интересна, чем мифы, которыми она обросла. А также о том, что настоящие друиды имели очень мало общего с тем образом, который сложился в массовом сознании, что в кельтских монастырях создавались выдающиеся произведения искусства, что кельты — это не один народ, а немалое число племен, объединенных общим названием, и их потомки живут сейчас в разных странах Европы, говорят на разных, хотя и в чем-то похожих языках и вряд ли ощущают свое родство с прародиной, расположенной на территории современных Австрии, Чехии и Словакии…Книга кельтолога Анны Мурадовой, кандидата филологических наук и научного сотрудника Института языкознания РАН, основана на строгих научных фактах, но при этом читается как приключенческий роман.
В преддверии Курской битвы перед ВВС Красной Армии были поставлены задачи по завоеванию полного господства в воздухе, изгнанию люфтваффе с поля боя и оказанию эффективного содействия наземным войскам в разгроме врага. Итог ожесточенных двухмесячных боев, казалось бы, однозначно свидетельствовал: поставленные перед «сталинскими соколами» цели были достигнуты, небо над Огненной Дугой осталось за советской авиацией. Однако подлинная цена этой победы, соотношение реальных потерь противоборствующих сторон долгое время оставались за рамками официальных исследований.Как дорого обошлась нам победа? Какова роль люфтваффе в срыве попытки Красной Армии окружить орловскую и харьковскую группировки вермахта? Стало ли сражение над Курской дугой переломным моментом в ходе воздушного противостояния на советско-германском фронте? На эти и на многие другие вопросы вы найдете ответы на страницах этой книги.
Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.
Издание завершает публикацию всех важнейших зарубежных материалов XVII в. о восстании С. Разина, остававшихся еще не опубликованными. (Первый выпуск — «Записки иностранцев о восстании С. Разина». Л., «Наука», 1968). В сборник вошли: брошюра о восстании, изданная в Лондоне в начале 1671 г., диссертация о Разине, защищенная и изданная в Германии в 1674 г., отклики на восстание западноевропейской прессы 1670–1671 гг. и записки Кемпфера о персидском походе Разина.Материалы комментированы и сопровождены источниковедческими статьями.Издание рассчитано на широкий круг читателей: учителей, студентов аспирантов, научных работников.