Сквозь пласты времени. Очерки о прошлом города Иванова - [32]
Со временем одна буква в названии реки была утрачена. Явление это обычное, в основе его лежит множество причин. Возможно, что с постройкой мельничных плотин число суводей в реке заметно поубавилось, первоначальный смысл названия стал забываться, и люди неосознанно сблизили его с привычным, обиходным глаголом «уводить».
В старину селенья возникали рядом с источником жизни — водой. Так происходит, за малым исключением, и теперь.
Но основателей сельца, названного Ивановом, Уводь почему-то не привлекла. Они обосновались, как уже отмечалось, несколько в стороне от нее, на ручье Поток. Однако по мере роста селения оно приближалось к реке, а потом и перешагнуло через нее.
Не только воду для питья и хозяйственных нужд давала Уводь ивановцам. Она и кормила их из своих запасов.
Историк XVIII века свидетельствует, что Уводь «рыбна весма», что в центр тогдашней епархии — город Суздаль — рыбу везли «летом с Клязьмы, с Уводи и с Нерли, в которых реках хотя осетров и белуги не имеется, но протчей мелкой рыбы — щук и лещей, и язей, и подлещиков имеется множество».
Удивляться этому обилию не приходится, если вспомнить, что в ту пору места наши были мало населены, что село от села отделяли порой десятки верст.
По мере роста населения и развития края Уводь «впрягалась в работу». На ней, впрочем, как и на других реках, Тезе, например, появились мельницы. Некоторые из них, разумеется, многократно перестроенные, действовали и в советское время.
Когда в Иванове появилось набоечное производство, по берегам Уводи стали возникать так называемые заварки, а на самой реке — мытилки. Ткань после окраски заваривали, а затем прополаскивали в речной воде. Таких мытилок в черте села были десятки. Они походили на те мытилки, которые существовали до последних лет возле Театрального (Туляковского), Соковского и других мостов и где женщины полоскали выстиранное белье.
Резко к худшему изменилась судьба реки в конце XVIII — начале XIX веков, когда в Иванове начался быстрый рост текстильной промышленности. Известковая вода Уводи оказалась подходящей для красильного производства. Потому-то вдоль ее топких, заросших ивняком берегов один за другим стали подниматься фабричные корпуса.
В том, что фабрики брали из Уводи для технологических целей большое количество воды, ничего дурного не было. Куда страшнее было то, что Уводь постепенно превратилась в сточную канаву для промышленных отходов и всякого рода нечистот. Никому из фабрикантов и в голову не приходило позаботиться о чистоте реки, никто и копейки не хотел вложить в устройство канализации.
Река умирала. Безвестный ивановский поэт такими стихами откликнулся на ее беду:
Не только пить воду, но и купаться в Уводи стало невозможно. Берега ее оказались застроены столь плотно, что нельзя было взять воду даже для тушения пожара. Сохранилось полулегендарное воспоминание о комиссии, которой было поручено проверить качество воды в реке. Свой отчет члены комиссии подписали, обмакнув перья не в чернильницу, а в Уводь.
Впрочем, предоставим слово очевидцу. Побывав в 1900 году в Иваново-Вознесенске, он писал:
«Ее вода, попеременно окрашенная то в красный, то в зеленый, то в синий цвета и подернутая радужной пленкой нефти, издает удушливое зловоние, распространяющееся в летнюю жару на несколько верст. В реку спускают все: отработанные краски, нефтяные остатки, нечистоты. Старики еще помнят, как в этой реке водилась рыба, раки, был прекрасный водопой. Теперь же это река смерти. В ней совершенно отсутствует органическая жизнь. Даже на ее берегах трава, осока и мелкий кустарник стоят, словно обожженные. Говорят, что если выкупаться в этой воде, то кожа вся покрывается сыпью и долго болит, если же в такую жаркую пору ее напьется какая-нибудь скотина, то зачастую это ведет к ее смерти. Когда после разлива вода остается в ложбинах поемных лугов, то, понемногу испаряясь, она дает осадок чистой нефти, совершенно убивающий траву, для спасения которой крестьяне обыкновенно выжигают нефть и только после этой операции трава начинает расти опять. Можете ли вы представить себе реку, вода которой горит!?»
Да, Уводь горела не раз, подожженная и случайно и умышленно.
Ивановский старожил М. И. Балдин рассказывал мне:
— До революции я жил возле Соковского моста. Там, на правом берегу Уводи, какой-то ловкач поставил тесовый сарай, который громко именовался нефтяным заводом. Рабочие с лодок черпали из реки смесь воды и нефти, которую сливали в бочки, стоявшие в сарае. Когда смесь отстаивалась, нефть отделяли и продавали ее на мелкие фабрики. Помню, хозяин этого нефтяного «предприятия» был редкостный скупердяй, плакал буквально над каждой копейкой, когда приходилось расплачиваться с рабочими. Наплачется, а потом крикнет: «Нате, пропивайте!» В конце концов рабочим это надоело. Кто-то в сердцах поджег и завод, и реку. Собрался народ и стал хохотать над незадачливым хозяйчиком. Пожар никто не тушил — бесполезно реку тушить…
История, как известно, не терпит сослагательного наклонения. Однако любой историк в своих исследованиях обращается к альтернативной истории, когда дает оценку описываемым персонажам или событиям, реконструирует последствия исторических решений, поступков, событий, образующих альтернативу произошедшему в реальности. Тем не менее, всерьез заниматься альтернативной историей рискуют немногие серьезные историки.И все же, отечественная история предлагает богатейший материал для альтернативных исследований, ведь даже само возникновение нашего государства на бедных и холодных равнинах северо-востока Европы, да еще и с центром в ничем не примечательном городке, выглядит результатом невероятного нагромождения случайностей.
Стивен Меллер, известный американский археолог-исследователь, много лет посвятивший изучению археологических памятников и истории Египта, предлагает новый, революционный взгляд на одну из древнейших в мире культур. Книга создана на основе эксклюзивных материалов, полученных автором во время экспедиций в Египет, а также новейших расшифровок древних текстов.© S. Mehler, 2004.
Из этой книги читатель узнает, что реальная жизнь кельтских народов не менее интересна, чем мифы, которыми она обросла. А также о том, что настоящие друиды имели очень мало общего с тем образом, который сложился в массовом сознании, что в кельтских монастырях создавались выдающиеся произведения искусства, что кельты — это не один народ, а немалое число племен, объединенных общим названием, и их потомки живут сейчас в разных странах Европы, говорят на разных, хотя и в чем-то похожих языках и вряд ли ощущают свое родство с прародиной, расположенной на территории современных Австрии, Чехии и Словакии…Книга кельтолога Анны Мурадовой, кандидата филологических наук и научного сотрудника Института языкознания РАН, основана на строгих научных фактах, но при этом читается как приключенческий роман.
В преддверии Курской битвы перед ВВС Красной Армии были поставлены задачи по завоеванию полного господства в воздухе, изгнанию люфтваффе с поля боя и оказанию эффективного содействия наземным войскам в разгроме врага. Итог ожесточенных двухмесячных боев, казалось бы, однозначно свидетельствовал: поставленные перед «сталинскими соколами» цели были достигнуты, небо над Огненной Дугой осталось за советской авиацией. Однако подлинная цена этой победы, соотношение реальных потерь противоборствующих сторон долгое время оставались за рамками официальных исследований.Как дорого обошлась нам победа? Какова роль люфтваффе в срыве попытки Красной Армии окружить орловскую и харьковскую группировки вермахта? Стало ли сражение над Курской дугой переломным моментом в ходе воздушного противостояния на советско-германском фронте? На эти и на многие другие вопросы вы найдете ответы на страницах этой книги.
Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.
Издание завершает публикацию всех важнейших зарубежных материалов XVII в. о восстании С. Разина, остававшихся еще не опубликованными. (Первый выпуск — «Записки иностранцев о восстании С. Разина». Л., «Наука», 1968). В сборник вошли: брошюра о восстании, изданная в Лондоне в начале 1671 г., диссертация о Разине, защищенная и изданная в Германии в 1674 г., отклики на восстание западноевропейской прессы 1670–1671 гг. и записки Кемпфера о персидском походе Разина.Материалы комментированы и сопровождены источниковедческими статьями.Издание рассчитано на широкий круг читателей: учителей, студентов аспирантов, научных работников.