Сквозь пласты времени. Очерки о прошлом города Иванова - [12]
«Старыми таборами» в письме названа казачья стоянка. Это место ивановцы впоследствии нарекли «Куренем» (участок современной улицы Станко — от улицы Багаева до улицы Маяковского).
Итак, можно считать, что легенды об истоках названия Панской улицы подтверждены документально. Хуже обстоят дела со свидетельствами материальными. Их крайне мало и непосредственно с Панской улицей они не связаны. Пушечное ядро XVII века, найденное в пригороде Иванова, «крылатый» польский шлем, поднятый со дна Уводи у Сосневского моста в 1940 году, — вот, пожалуй, и все. Объясняется это просто: никто специально таких материальных свидетельств не искал. Между тем, они должны быть. Под слоями земли могут обнаружиться остатки оборонительных сооружений ивановцев (хотя бы тех же надолб), следы существования крупного воинского лагеря.
Панская улица (ныне улица Станко)
Это обстоятельство, думается, следовало бы учитывать в дальнейшем при строительных работах в районе улиц Станко и Московской. Можно только пожалеть, что археологи не воспользовались прокладкой теплотрассы через Кокуй в начале 60-х годов, когда был сделан глубокий поперечный разрез всего этого участка.
Во второй половине прошлого века Панская улица полностью утратила свой промышленный характер. Производственные помещения частью были снесены, частью переоборудованы под жилье и для других надобностей. Кроме фабрикантов и торговцев, здесь жили духовенство, рантье, домовладельцы, чиновники, разного рода администраторы.
Попробуем мысленно перенестись лет на восемьдесят — девяносто назад и совершить по улице короткую прогулку.
…Дорога мощена булыжником. По обе стороны ее — ряды деревянных тумб. Дома двухэтажные кирпичные, но встречаются и одноэтажные деревянные с резными наличниками, с причудливыми водосточными трубами. Кое-где видны чугунные решетки палисадников. У подъездов — иконы под железными козырьками.
Вот полосатая полицейская будка, вот аптека, в ее витринах, по обычаю того времени, — стеклянные шары, наполненные разноцветными жидкостями. Магазинов почти нет, магазинами славится другая улица — Георгиевская. Правительственными или общественными зданиями улица тоже небогата. Отделение Государственного банка, казначейство, клуб приказчиков, — на этом перечень, пожалуй, можно прекратить.
Теперь заглянем в несколько особняков, посмотрим, чем они интересны. Удивляет толщина наружных стен. В первом этаже комнаты поменьше и пониже, чем во втором. Часто здесь помещались хозяйственные службы, жила прислуга. У парадного находится швейцарская. На второй этаж ведет литая чугунная лестница. В просторных комнатах — паркетные полы, лепные потолки, дорогие люстры, мраморные подоконники. Отопление печное, печи отделаны изразцом. Но в некоторых домах отопление калориферное: по специальным каналам внутри стен в помещения подается подогретый воздух.
Во дворах — обилие флигелей, различных служб: конюшни, каретные сараи, ледники, амбары для товаров и домашних припасов.
Об одном из таких зданий хочется рассказать несколько подробнее.
Такое на долю журналиста выпадает, может быть, раз в жизни — вскрывать тайник с оружием, запрятанным десятилетия назад.
Июньским вечером 1972 года мне позвонил по телефону давнишний мой знакомый Вадим. Голос у него был взволнованный:
— Понимаете, нашел у себя в квартире под полом оружие. Вроде, дореволюционное. Что делать?
— Пока — ничего. Через четверть часа буду у вас.
Невзирая на ночь и усталость, я поспешил на улицу Станко в хорошо знакомый мне старинный двухэтажный дом. Вадим встретил меня у парадного. По чугунной узорчатой лестнице мы поднялись на второй этаж. И лестничные площадки, и коридор, и комнаты, куда мы вошли, были голы и замусорены. В доме начинался капитальный ремонт, и жильцы со всем имуществом переселялись во временные квартиры.
В просторной комнате горела настольная лампа, поставленная на пол. Она освещала пачки паркетной дощечки.
— Понимаете, решил снять паркет, чтобы после ремонта вновь уложить его, — пояснил Вадим, — приподнял щит, заглянул под него, а там оружие, пачки патронов…
Ломиком мы поддели деревянный щит, к которому крепилась паркетная дощечка, приставили его к стене. Вот оно, неизвестно кем укрытое оружие. Два кольта в кобурах, один шестизарядный, другой — пяти. Зеленый бархат внутри кобур истлел, а револьверы так и сверкают никелировкой. Завернутый в тряпицу однозарядный винчестер. Солдатский тесак в ножнах. Заглянув дальше под пол, вытянул оттуда офицерскую шашку. Тут же коробки с патронами. Впечатление такое, будто они только что, с завода. Часть боеприпасов завернута в газету. Рассматриваю ее. «Русские ведомости» от 10 июля 1916 года. Что ж, она свидетельствует только об одном: оружие не могли укрыть ранее этого срока. Но какая была надобность делать это в 1916 году?
— Ну, что ж, надо звонить.
Вадим согласно кивнул головой.
Вскоре сотрудники милиции склоняются над находкой. Кто-то рассматривает марки на револьверах. Оба сделаны в США, оба новехонькие. Кто-то сортирует на ладони патроны по калибрам. Не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять, для чего. Сколько видов патронов, столько должно быть и видов оружия. Трех стволов явно не хватает.
