Сквозь пласты времени. Очерки о прошлом города Иванова - [14]

Есть здания, похожие на конюшни (да так оно, наверное, и было), есть двухэтажные с могучими стенами — явно купеческого происхождения, есть сравнительно молодые, опять-таки в два этажа, и самые новейшие, гордо вознесшие над своими меньшими собратьями железобетонное кружево конструкций.

Невольно возникает впечатление, будто история позволила себе шутку, собрав на малом участке столь обширную коллекцию архитектурных экспонатов.

А взять ограды… Каких только нет! И проволочные на бетонных столбах (это сад им. 1 Мая), и кирпичные, и дощатые — то решетчатые, то сплошняковые… Даже зелень — и та, похоже, стремится быть неповторимой. Шумят листвой старые липы, а в трех шагах от них — липки-подростки недавних посадок. Под березами в два обхвата буйствуют в провинциальных палисадничках лопухи.

Короче говоря, Крутицкая улица представляет собой пестрый калейдоскоп, насчитывающий много веков, и градостроителям придется немало поломать голову, как придать ей современный вид, сделать удобной и для людей, и для транспорта.

Говорит само за себя

Название улицы говорит само за себя и в разъяснениях вроде бы не нуждается. Крутицкая — от крутизны, крутого обрыва над Уводью. Высота здесь и в самом деле значительная. Недаром одна из улиц, уходящая отсюда вниз, к площади Пушкина, называется Подгорной — под горой.

Однако и в этом, казалось бы, совершенно ясном вопросе существует элемент сомнения. Дело в том, что прежде название улицы писали несколько иначе — Крутецкая. А крутец — слово уже иное, напоминает о кручении веревок.

И все же не стоит придавать названию иного значения, кроме привычного. Крутицкая — от крутизны. Крутецкая — просто вариант.

Лучше совершим прогулку от ее истока до конца, посмотрим, какими воспоминаниями она богата.

Через овраг шагнула дамба

Теперь улица начинается от проспекта Ленина. Сто с лишним лет назад было иначе. Тогда первые ее строения находились близ нынешнего Дворца искусств, возведенного на месте Покровского собора. От современного проспекта его отрезал в ту пору глубокий овраг с ручьем. Преодолеть их даже в сухую погоду было затруднительно, а что же говорить про весну и осень?

В семидесятых годах прошлого века, после образования города, это неудобство стало особенно обременительным. Ведь для нужд текстильных фабрик требовалось доставлять все больше клади. Да и церковники настаивали на удобном подходе к собору со стороны главной улицы (Мельничной-Георгиевской).

Однако городская дума не могла найти средств на устройство дамбы. Тогда в 1873 году фабрикант З. Кокушкин за свой счет набрал землекопов из числа пришедших на заработки крестьян, и те за четыре года с помощью лопат, тачек и носилок построили дамбу, замостив ее булыжником. Она обошлась в восемь тысяч рублей.

Любопытная деталь: на фоне непролазного бездорожья, грязи, неустройства, царивших в только что созданном городе, дамба выглядела довольно нарядно. По имени «благотворителя» ее назвали Кокушкинской и возвели в ранг «одного из украшений Иваново-Вознесенска». Тогда-то Крутицкая улица и получила новое начало. Дамба в изменившемся, конечно, виде сохранилась до наших дней.

При повороте с проспекта Ленина на Крутицкую улицу мы первым видим теперь двухэтажное здание, в котором помещается магазин «Цветы». А прежде на этом месте жил владелец небольшой ситценабивной мануфактуры. Об этом свидетельствовали два строения во дворе, снесенные лишь в самое последнее время. Прохожие обычно не обращали на них внимания. И напрасно. В одном из строений легко узнавалась «набойная». По размерам она была совсем невелика, намного меньше, например, того набойного корпуса, что находится на Красногвардейской улице, и тем не менее типична своей верхней частью — вешалами, по которым передвигался миткаль во время сушки.

Второе строение тоже было характерно для старого текстильного села: простенькая кирпичная палатка, иначе говоря, склад, где хранился готовый товар.

Думная гора

Собственно, горы, как таковой, давно уже не видно. От вершины, изрядно, впрочем, срытой еще в давние годы, и до самого подножья, словно гигантской шапкой, накрыта она зданием Дворца искусств. В ходе его реконструкции в шестидесятых — восьмидесятых годах был снят еще восьмиметровый слой грунта, и от горы практически ничего не осталось.

Поросшая по склонам вековыми соснами, гора с одной стороны довольно круто обрывалась к реке Уводи, с другой — к ручью Кокуй. Возможно, лишь узкий перешеек соединял ее с соседней возвышенностью, где оказалось удобно защищаться от нападений врагов. Стоило только сделать по склонам засеки, а перешеек перегородить забором из заостренных кольев, и получалось надежное убежище. К тому же и видно было с горы далеко во все стороны, что давало возможность вовремя заметить опасность. Эти выгоды люди подметили еще в глубокой древности. Есть сведения, что во время земляных работ в начале прошлого столетия на горе нашли орудия каменного века, а также глиняные изделия более позднего происхождения. К сожалению, этот ценный археологический материал до нас не дошел.

Как предполагают, в XIV или XV веках гору облюбовали монахи. Поставили на вершине деревянные келийки и стали жить в уединении. По-видимому, оно не раз нарушалось лихими людьми — то было время феодальных междоусобиц. До нас дошла легенда о том, что в горе имелось множество пещер и тайников, в которых иноки прятались во время нападений. В конце концов монахи, видимо, решили, что от врагов лучше укрываться за стенами, чем во мраке подземелий. На вершине горы был построен мужской монастырь с двумя храмами — Покровским и Троицким. Поэтому монастырь и в устной речи, и в официальных документах именовали двояко: то Покровским, то Троицким. Ивановцы долгое время предпочитали второе название. Потому-то возникшая рядом с монастырем слобода, первоначально называвшаяся Притыкино, или Монастырская, стала позднее именоваться Троицкой (ныне начало Советской улицы). Но гора оставалась Покровской.