Сквозь пласты времени. Очерки о прошлом города Иванова - [11]
И все-таки откуда в исконно русском селении взялась Панская улица?
Представьте себе ученого, скажем, XXV века, который взялся уточнить некоторые детали возникновения текстильной промышленности в Иванове. Затребовав из архива планы села, относящиеся к XVIII―XIX векам, он увидел там Панскую улицу. Естественно, что наш гипотетический ученый поднял соответствующие справочные материалы, в частности, «Толковый словарь русского языка» Даля, и с радостью обнаружил там, что в старину «панским товаром» назывался «красный, аршинный, фабричные ткани». Не логично ли будет предположить, что именно на Панской фабриковался такой товар? Догадку ученого подкрепили другие документальные данные: действительно, на Панской улице существовали текстильные заведения.
Итак, проанализировав собранные материалы, ученый XXV века придет к несомненному вроде бы выводу: в истоке названия Панской улицы — фабрикация ситцев, «панского товара». И тоже ошибется, как та бабка. Свое название улица получила задолго до того, как появились фабрики и, следовательно, фабричные ткани, «панской товар».
В поисках истины придется идти иным путем.
Заметный след оставила в памяти ивановцев крестьянская война и польско-шведская интервенция начала XVII века. Рассказы об этих событиях передавались из поколения в поколение.
Ивановский крестьянин, владелец ситценабивной мануфактуры А. Полушин (1785―1852) оставил после себя «Памятную книгу», куда были занесены разного рода сведения об истории села и его промышленности. В этих записках указывается, что Панская улица — одна из старинных в Иванове. А название свое она получила потому, что, по преданию, там стояли станом поляки (паны) во время их набегов в начале XVII столетия. В подтверждение правильности этого предания Полушин сослался на то, что место на Панской улице, где она имеет небольшой долок, спускающийся в Потоку (Кокуй), носит название «Курень», так как тут-де стояли казаки, прибывшие вместе с поляками.
В. Борисов сообщил со слов старожилов (которые, конечно, в свою очередь передавали чьи-то рассказы), что «ивановцы при нападении их (панов) на село отсиживались, обведя село крепкими надолбами, обитыми толстыми досками, из-за них-то с успехом защищались ивановцы немалое время».
По этому скудному описанию трудно представить себе, что́ это были за оборонительные сооружения. Надолбы в ту пору использовались против атак конницы, как в минувшую войну — против танков. Но ведь следовало еще отражать натиск пехоты. Поэтому, кроме надолб, у ивановцев имелось еще что-то, возможно, частокол из заостренных бревен.
Такую оборону удобнее всего было строить по левому берегу ручья Кокуй (на правую сторону село еще не перешагнуло), то есть частично вдоль улицы, названной впоследствии Панской.
Есть у писателя Михаила Кочнева сказ — «Курень за оврагом». Как раз о том самом времени. Пользуясь народными преданиями, он живо изобразил, как ивановцы отбивались от незваных гостей на улице Кукуй (Кокуй).
«Подошли паны к селу, — говорится в сказе, — а войти не могут. Кинутся к крайним домам, а из-за плетней, из-за дров мужики из дробовиков палят».
Получили паны подкрепление, а у наших порох весь вышел и свинца нарубить не успели. Пришлось отойти и укрепиться в монастыре на Покровской горе.
Сказ есть сказ. Многие детали осады писателем домыслены, иные в художественных целях гиперболизированы. Так, в лютую зимнюю стужу «наши по горе забор дубовый в четыре столба толщиной поставили… ров в сажень глубины, в две сажени ширины вырыли. Оказались за деревянной стеной и Притыкино и вся монастырская слободка». Такие оборонительные работы можно было осуществить, разумеется, только заранее, а не в виду неприятеля. Тем не менее в целом дух эпохи, героизм ивановцев в сказе переданы верно.
Пришлось ивановцам, конечно, нелегко, многие сложили головы в неравной борьбе с регулярным неприятельским войском. С большой долей вероятия можно предположить, что для защиты селения пушек им никто не отряжал. Крестьянам следовало рассчитывать только на ручное оружие. В конечном счете интервенты овладели селом и стали в нем лагерем.
Ученые-историки подтвердили достоверность изустных легенд о пребывании в селе интервентов. Немало сделал для выяснения этого обстоятельства ивановский краевед И. Власов. Он указал на любопытное письмо суздальского воеводы Федора Плещеева, являвшегося сторонником Лжедмитрия II, ратному воеводе самозванца Яну Сапеге.
«…На Волге город Плесо взяли, — говорится в письме, — пришли назад в Суздальский уезд, в старые таборы, в село Иваново-Кохму.
И пишут, господине, ко мне пан Чижевски да Собельски с товарищи, чтобы мне итти к Костроме на государевых изменников.
И мне, господине, город покинуть не на кого и из Суздаля итти нельзя, потому что многие иные воры мужики в сборе от Суздаля верст за сорок и за петьдесят, в Холуе на посаде и в иных местах…»
Из этого письма видно, комментирует И. Власов, что в период крестьянской войны и польско-шведской интервенции в селе Иванове действительно находились вражеские отряды. Известны имена их предводителей: Мартын Собельский из отряда Сапеги, его подчиненный Плещеев, Чижевский из полка пана Лисовского. Иваново стало для них своеобразной базой для набегов на другие селения и города. Вместе с тем этот документ неопровержимо свидетельствует о волне народного гнева, поднимавшейся против захватчиков, о том, что «мужики в сборе» во многих местах и готовы к борьбе.
Отечественная война 1812 года – одна из самых славных страниц в истории Донского казачества. Вклад казаков в победу над Наполеоном трудно переоценить. По признанию М.И. Кутузова, их подвиги «были главнейшею причиною к истреблению неприятеля». Казачьи полки отличились в первых же арьергардных боях, прикрывая отступление русской армии. Фланговый рейд атамана Платова помешал Бонапарту ввести в бой гвардию, что в конечном счете предопределило исход Бородинского сражения. Летучие казачьи отряды наводили ужас на французов во время их бегства из Москвы.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.