Сквозь мутное время. Русский взгляд на необходимость сопротивления духу века сего (сборник) - [43]

Это и не значит, что мы одинаково видим будущее – в нем есть различия. Но различия (политические, экономические) существуют в рамках общей судьбы всех, кто эту судьбу ощущает именно как общую. Только так возникает нация!

Нельзя заставить людей маршировать и думать одинаково, в своем развитии наш народ прошел тот этап, и нас это уже совершенно не устраивает.

Итак, нация – совокупность людей, имеющих общие цели в будущем, общее (хотя и не одно и то же!) прошлое, единое правовое поле и единый политический язык в настоящем.

Последнее – очень важно. Не вообще язык, а именно политический. То есть язык, на котором создаются базовые инструменты политического развития. Для англосаксонской цивилизации это английский; для нас – русский. Существуют языки чеченцев, татар, бурят, якутов, евреев, армян, грузин и т. д. Но это (внутри России) – инструменты этнокультурного развития, а не политического. Через язык люди разъединяются, как было в начале 90-х, когда разные политические языки конкурировали между собой, через обретение одного языка политического развития они объединяются – и русский в конечном итоге победил.

Единый политический язык – обязательное условие существования нации.

Кстати, экономика не всегда является признаком нации. Тем более в мире глобального банкинга и рынка. Важнее, на мой взгляд, говорить о способах производства национального богатства, его распределении и использовании.

Безликая толпа не получится

–  Есть, возможно, один из ключевых признаков нации – общие ценности. С тех самых статей Путина и особенно после его послания Федеральному собранию в декабре 2012 года начались поиски каких-то скреп, активно заговорили о ценностях. Консенсус по базовым ценностям – неотъемлемый элемент национальной идентичности.

– Ценности – это живой организм, они не выстраиваются по универсальному лекалу. Между американской, французской, китайской нацией – принципиальная разница, в том числе в ценностях. Российская нация сама вправе формулировать и определять свои ценности.

–  Верно. Только где они? А между тем построение нации и происходит, в том числе через выработку и принятие ценностей.

– У нас еще есть немного времени на это, хотя отсутствие общих принципов социальной, правовой и политической жизни сильно ослабляет нашу страну, делая ее добычей внутренних и внешних хищников.

Есть традиционные ценности: религия, сохранение этнокультурного содержания наших народов. Более сотни народов нашей страны хотят сохранять свою идентичность, а не растворяться в единой массе безликих «россиян». Есть доминирующая религиозная парадигма на территории страны – монотеизм, который можно усмотреть даже в буддизме. Это постулирует общие этические принципы. Таким образом, союз народов при общих традиционных ценностях в рамках единого могучего государства, которые позволяют этим народам оставаться народами, и есть наш главный национальный ориентир.

–  Вы вновь затрагиваете прежде всего этнокультурный аспект. Что является чертами именно политической идентичности?

– Политика – это искусство развития в мире конкуренции. Мы хотим создать единый сильный политический субъект, в котором вместе выступают православный, мусульманин, буддист, католик и т. д. То есть всякий, кто ощущает себя гражданином нации, частью общего. Цель – чтобы мы выступали как единое целое и развивались одновременно и как целое, и как групповые или личностные индивидуальности. И чтобы эта разница была залогом не нашей слабости, а силы.

–  Однако это вновь не общегражданские признаки.

– Гражданские признаки – это результат договоренностей. Мы подходим к осознанию того, что сейчас надо заняться тем, чтобы договариваться самим, а не считать, что Запад что-то даст. Прежде нам все время говорили, что там есть высокоразвитая цивилизация, которая сформулировала ключевые признаки демократии и политического развития, что надо ориентироваться на них , чтобы войти в так называемую семью цивилизованных народов. А я считаю, что мы сами по себе цивилизованный народ. Просто наша цивилизация – иная, не европейская.

–  На нынешнем этапе вы усматриваете те самые объединяющие точки, опоры за пределами этнического многообразия, которые могли бы служить формированию общей гражданственности?

– Пока единственное, что объединяет народ нашей страны, – сильное государство. Точнее, относительно сильное. На федеральном уровне – сильное, на региональном – все более и более криминальное, а значит, слабое. Держит, связывает всех воедино пока именно мощь федеральной власти, обладающей значительными силовыми и информационными ресурсами.

Но этого недостаточно. Люди, общество будут развиваться, будет вырастать капитал, который в том числе станет инвестироваться в свободное интеллектуальное развитие. Кто-то инвестирует в производство, кто-то в инфраструктуру. Но какая-то доля капитала обязательно инвестируется в развитие интеллигенции, в тех, кто задает вектор движения.

Человек вообще-то должен познаваться не через капитал, а через труд. Такое философское политическое понятие, которое придает человеку совсем иное измерение. И ценность человека должна ассоциироваться не с капиталом, которым он располагает, а с трудом, благодаря которому он и располагает определенным типом капитала.