Сквозь мутное время. Русский взгляд на необходимость сопротивления духу века сего (сборник) - [41]

Северный Кавказ – правовое и гражданское поле Российской Федерации. Все его жители, независимо от национальности и вероисповедания, имеют такие же конституционные права, как и обитатели Москвы.

Каким же уровнем лицемерия и подлости надо обладать, чтобы, на словах рассуждая о правах человека, на деле вести дело к лишению миллионов жителей Северного Кавказа их гражданских, конституционных прав?

Этот подлый гипотетический поступок не может не отразиться и на судьбе остального гражданского поля РФ, приведя к полной девальвации государственности и деградации РФ как исторического субъекта.

Таковы мысли и тезисы о Кавказе как сокровище, которое на данный момент Россия не в состоянии удержать, а потому, создается впечатление, скорее готова его уничтожить.

Но повторю еще раз: уничтожая Кавказ, Россия уничтожит и саму себя. Приняв Кавказ, Россия выйдет на новый уровень развития, станет сильнейшим государством мира (каковым она была, имея весь Кавказ в своем составе).

Третьего не дано.

Как стать вменяемыми людьми?

Можно оценивать народы не в целом – вот русские все хорошие, а кавказцы плохие. Или все кавказцы хорошие, а русские плохие.

А взять билет, прилететь в Грозный, подойти на улице к прохожему и сказать: «Знаете, я впервые приехал в ваш город. Могли бы вы показать мне его? Мне это очень интересно».

Уверяю вас, что следующие две недели будут для вас очень интересными. Просто если вы это скажете нормально, по-человечески, вы узнаете чеченский народ. Более того, вы полюбите чеченский народ.

Вы поймете, что в нем есть негодяи и подонки, как и в каждом народе, а есть и вменяемые люди.

Так же и в русском народе, есть негодяи и подонки, а есть вменяемые люди. Вменяемых всегда большинство.

Нет конфликта между русскими и кавказцами. Есть конфликт между эксплуататорами и ворами и остальным интернациональным народом.

Как воры и эксплуататоры интернациональны, так и мы, те, кого они грабят, тоже интернациональны.

Когда мы это поймем, у нас будет шанс на будущее. А если будем позволять сталкивать нас с чеченцами, дагестанцами, кабардинцами, шанса на будущее у нас не будет.

Всегда воры будут наверху, грабители будут наверху, а под ними мы будем друг друга лупить дубинами и кулаками с криками «Я кавказец!», «Я русский!». Так и будем умирать, как дрессированные бульдоги в загоне.

У русских с кавказцами нет конфликта. У вменяемых людей. У любого человека нормального есть конфликт с этой бесчеловечной либеральной системой потребления и эксплуатации.

Конечно, среди кавказцев, как и среди любых других народов, есть много недостойных людей. Но дело не в национальности.

Быдло интернационально. Кавказское быдло ходит в те же самые клубы, смотрит те же самые фильмы, что и московское.

Нет разницы между московским быдлом и, допустим, махачкалинским. Они-то общий язык всегда находят.

Но так же должны найти общий язык и те, кто постулирует духовные ценности, те, кто, например, не пьет.

Поэтому считаю, что в России нужно заниматься не унижением кавказцев или представителей Средней Азии.

В России необходимо ограничить потребление спиртного и заняться наконец планомерным развитием села и малых городов.

Поддержка русского села должна стать национальной программой. Поймите, многодетных семей в больших городах не бывают. Многодетные семьи бывают в малых городах и в селах.

Главное сегодня – не уничтожать село. Вот едешь, видишь села разоренные. И вдруг – в стороне от основной дороги стоит крепкое село, крепкие дома.

Кто живет? Староверы живут. У них семьи большие, дома крепкие, хозяйство сильное. Не пьют, запрет у них на пьянку, не воруют. В Бога верят.

Каждый человек отвечает за себя и за своих близких. Жизнь – штука жестокая. И если мы выберем дорогу быдла, так и умрем быдлом и будем гореть в аду.

А если мы вернемся к нормальному состоянию людей, как это предписано Богом, тогда у нас и конфликтов не будет никаких, и будем мы жить мирно – и русские, и кавказцы.

Демократия или свобода?

Я приверженец идеи суверенной демократии, которую, кстати, не Сурков придумал. Он, скажем так, напомнил о ней.

Есть ли у нас демократия такого типа, как она есть, допустим, в США, или в Великобритании, или в Швеции, или во Франции? Нет, такого типа демократии у нас нет.

У нас есть вполне оригинально сформировавшаяся нашим трагическим опытом и 80-х, и 90-х годов своя демократия – с сильной государственной властью, с сильной бюрократией, с сильной местнической номенклатурой.

Демократия с политической системой, которая находится в ситуации трансформации, со вполне широким и достаточно мощным пространством высказываний и общественных дискуссий, которые, поверьте, гораздо более свободные, чем в Западной Германии, например, во Франции.

В России нет закона, по которому за историческое высказывание, которое, может быть, не попадает в концепцию государства, вас сажают в тюрьму. А в Германии и во Франции есть.

Если в Германии сказать в публичном пространстве: вы знаете, Мартин Хайдеггер и Эрнст Юнгер в своих статьях 1929–1932 годов, обращенных к профсоюзам, были правы, – то можно получить пять лет за это высказывание.