Сквозь джунгли Непала - [43]

Астролог по гороскопу узнал день и час обряда, который не всегда совпадает с днем рождения, так как в Непале летосчисление определяется по лунному календарю.

В день накануне посвящения Барме не разрешалось есть злаковые и мясо. Ему дали только стакан молока, стакан чаю и немного фруктов. Подстригли, оставив один индуистский хохолок на макушке. Затем надели на него желтую одежду, дали в руки лук и стрелы — символ самостоятельного добывания пищи, и шкуру оленя, которая, как считают непальцы, помогает концентрации ума в момент созерцания и дум о боге. После этого отправили в чисто вымытую отдельную комнату, где он должен был одиноко проспать ночь на шкуре оленя. Рано утром в момент омовения в комнату вошел брахман семьи[6].

Пока Барма совершал омовение, брахман говорил ему на санскрите (Барма хорошо знал санскрит, он окончил санскритский колледж): «Как воды Ганга вечно текут по направлению к морю и сливаются с необъятным величием океана, так и твоя жизнь должна слиться с жизнью людей. Ты входишь в самостоятельную жизнь. Будь как течение реки, никогда не останавливайся на достигнутом. Вечно, пока жив, двигайся, работай, самоусовершенствуйся, иди к необъятному морю познаний. Делай в своей жизни так, чтобы людям было хорошо».

После этого Барма надел уже другую, чистую желтую одежду и вошел во двор отцовского дома, где по четырем углам стояли стволы бамбука и банана, а между ними висели гирлянды цветов. Посредине этой своеобразной изгороди были поставлены глиняные сосуды, наполненные водой из священных рек. Барму посадили во внутрь изгороди лицом к востоку. Затем внесли медный сосуд, наполненный перемешанными водами священных рек, а на него поставили большой медный таз. На дне таза с внутренней стороны бамбуковой палочкой была начертана шестиконечная звезда, которая носит название шаткон. Эта звезда является символом присутствия основных шести богов на обряде. Затем Барма поклонился звезде и начал читать заученную молитву, выполняя одновременно указания стоявшего рядом с ним брахмана. Потом Барма налил в таз священную воду и молоко, положил в него цветы, зерна риса, масло, мед, фрукты и медные мелкие монеты.

Читатель, видимо, заметил, что в обрядах очень часто фигурирует медь. Непальцы считают, что медь является священным металлом. По мнению непальцев, медь — одно из лучших средств: вода, находившаяся в медном сосуде, хорошо залечивает раны, особенно болезни глаз, способствует лучшему пищеварению и лечит желудочно-кишечные заболевания.

Затем Барме надели на ноги шлепанцы, которые держались на ногах посредством палочек, зажатых между большим и вторым пальцами. Эти шлепанцы играют существенную роль в обряде. Непальцы считают, что между большим и вторым пальцами ноги находится нерв, который непосредственно связан с половыми органами мужчины. Поэтому, когда молодой человек надевает шлепанцы, палочка, прикрепленная к ним, давит на этот нерв и напоминает хозяину шлепанцев, что он холостой и до женитьбы не имеет права заглядываться на женщин.

В доме ревностного индуиста всегда имеется угол или комната-храм с изображением индуистского божества. Индуист к своему божеству обязан подходить только в таких шлепанцах. Но приблизившись к нему, молящийся снимает с ног шлепанцы, кладет их рядом с собой и садится для молитвы, скрестив ноги. К этому месту не разрешается подходить детям до шестнадцати лет и незамужним женщинам. Интересно отметить. что в таких же шлепанцах в Японии ходят студенты и холостые мужчины.

Затем Барме вручили лук и стрелы, а под мышку правой руки положили шкуру оленя.

Брахман накрыл Барму куском желтой материи (цветом мира и спокойствия) и сказал ему «дикша», то есть слова напутствия. «Дикша» означает, что молодой человек стал взрослым и может сам решать свою судьбу — остаться ли после обряда совершеннолетия в доме родителей или уйти в лес в отшельники.

Брахман кроме дикша дал Барме также впервые джанай — шнур, который представители высших каст постоянно носят через левое плечо. В период траура джанай обычно перевешивается с левого плеча на правое.

Получив из рук брахмана лук, стрелы и сложив в горсть руки, как нищий, Барма стал просить рис у присутствующих на церемонии людей. Вначале он обратился к матери, сказав: «Мать Ганга, мать всего, дай мне пищу». Когда мать насыпала ему в руки несколько зерен, он бросил их в костер, горевший рядом с медным тазом. Затем ему подали рис остальные. Причем давали по нескольку килограммов каждый. Он клал этот рис отдельно, так как знал, что он предназначен для его семейного брахмана как награда за труд. Затем в сопровождении своего дяди Барма пошел в храм Ганеша, куда они направились в обход, стараясь ни в коем случае не пересекать реку. Река — это граница дома, считают непальцы, и если юноша в процессе обряда совершеннолетия пересечет реку, то это означает, что он покинул дом.

В храме дядя спросил Барму, решил ли он идти в отшельники (садху) или возвратиться домой. Если бы Барма решил пойти в садху, то дядя стал бы его уговаривать не делать этого, а если бы уговоры не помогли, то Барма должен был не возвращаться домой, а отправиться навсегда в лес. Но Барма остался дома — он поклонился Ганешу и возвратился с дядей под отчий кров, где сменил одежду, наелся как следует, и теперь к нему уже все обращались не как к сыну, а как к равному.