Скрытый ужас - [45]

– Доклад, – бросил Северин глухим и безэмоциональным голосом.

Уванова щелкнула каблуками, враз окоченев.

– Пленница обнаружена у забоя, в этой украденной униформе, – она, наконец, вытащила из-за спины одну из рук, и Билли увидела короткий стек, которым помощница Северина показывала на ворох черной одежды в углу. – Артефактов при обыске не обнаружено.

Северин не шелохнулся. Он держался совершенно неподвижно, словно вырезанный из скалы Бездны, которую обрабатывали его существа в пустоте. Взгляд не отрывался от лица Билли – вернее, от Осколка.

– Без рун?

Уванова позади покачала головой, хотя Северин и не мог этого видеть.

– При ней найдены не были. Как и документы, удостоверяющие личность. Но она явно воспользовалась рунами, чтобы попасть в пустоту.

Северин склонил голову.

– Возможно. А возможно… и нет, – он все еще таращился на Осколок. – О нарушителях в зоне Эстакады сообщений нет. – Это было утверждение, а не вопрос.

Уванова сглотнула комок, и Билли видела, как на лице женщины отразился страх.

– Мы проверяем, сэр, но…

– О нарушителях в зоне Эстакады сообщений нет, – повторил Северин. Его голос был лишен эмоций, всяческих чувств, да и выражение лица не менялось.

Уванова помедлила, шевеля губами, но промолчала. На секунду бросила взгляд на пол, потом снова подняла подбородок и сцепила руки за спиной. Северин смотрел на Билли. Проходили секунды. Никто ничего не говорил. Билли переводила взгляд с Северина на Уванову и обратно. Северин оставался совершенно неподвижен – Билли видела лишь пульсацию венки на шее, моргание век за большими линзами и мягкое, почти незаметное движение груди при дыхании.

Плечи девушки ныли, но она не обращала на это внимания – более того, усиливающийся дискомфорт помогал оставаться начеку.

Оставаться в ярости.

Наконец она больше не могла этого вынести. Девушка подняла подбородок, уставившись на Северина. Тот по-прежнему не двигался и не говорил. Он был странным, если раньше в этом оставались хоть какие-то сомнения.

– Не будете задавать вопросы?

Северин только мигнул. Уванова хотя бы демонстрировала какие-то признаки жизни – переминалась с ноги на ногу, стоя за плечом командира.

Билли вернулась взглядом к Северину – посмотрела на него сверху вниз. Он и так был невысок, а цепи и вовсе делали Билли на насколько дюймов выше. В этот раз она пристальней изучила его лицо. Острые, но деликатные черты. Гладко выбрит. Похоже, не старше пятидесяти. В теле ни унции жира.

Билли подумала, что это лицо очень легко разбить, и пообещала себе проверить эту гипотезу на практике при первом же удобном случае.

– Странная у тебя техника допроса, Северин, – сказала Билли.

Губы Северина разомкнулись со слабым, но слышным хлопком. Наконец-то хоть какая-то реакция.

– Значит, ты знаешь мое имя, – сказал он.

Билли кивнула:

– Я знаю, кто ты.

Губы Северина дрогнули, словно пытались улыбнуться сами по себе, пока он подавлял это желание.

– Я сказал, что ты знаешь мое имя, а не кто я, – уточнил он.

Билли снова подняла подбородок:

– А ты не хочешь знать, кто я и как сюда попала?

– Возможно, у нас случилось недопонимание, – сказал Северин. Каждое слово было четким, произносилось членораздельно. Билли он казался похожим на старых аристократов Дануолла. – Теперь ты снова в Альбе. То, что тебя обнаружили в Бездне, значит, что ты воспользовалась рунами, отняв их у моих людей. По-другому ты войти не могла, следовательно, мне нет нужды задавать этот вопрос. То, что рун при тебе не обнаружили, ничего не значит. Они у тебя были, но потом ты от них избавилась.

Билли позволила себе улыбнуться:

– И зачем же я это сделала? – это был не настоящий вопрос. Она просто испытывала Северина, проверяла его реакцию. Его ответы хоть и были странными, все же казались интересными и полезными. Сама будучи опытным дознавателем, Билли знала, что объект допроса может немало узнать от своего захватчика.

Губы Северина снова дернулись. Он взглянул на кучу одежды в углу.

– Ты уже и так избавилась от части униформы. Возможно, ты просто не знала, для чего нужны руны. Так или иначе, это нерелевантно. Ты – моя пленница.

Билли смерила его взглядом.

– Я знаю твое имя, а ты не знаешь мое. Будешь спрашивать?

– Нерелевантно, – повторил Северин. – Твоя личность, даже если бы я о ней знал, не обладала для меня никакой ценностью.

Билли покачала головой:

– Но если ты не знаешь, кто я и откуда, то ты не узнаешь, как не дать другим прийти в пустоту. Может, я только первая. Может, я сама по себе. Может, я шпион, или диверсант, или и то и другое. Это правда, я твоя пленница, но как пленница я обладаю ценностью. Ты можешь многое от меня узнать.

Уванова за спиной Северина подняла голову. Она взглянула на затылок командира и снова переместила вес с ноги на ногу.

– Она может быть права, сэр, – сказала женщина. – Мы не знаем, кто она и откуда. Если что-то может поставить под угрозу наш проект, об этом надо знать. Мы достигли критической стадии, и если что-то задержит следующую фазу…

Северин, не оборачиваясь, поднял ладонь. Уванова немедленно замолчала и снова уставилась в пол.

– Ничто не задержит следующую фазу, – сказал Северин, – и новых нарушителей не будет. Если пленница – шпион или диверсант, как она намекает, то ее план не удался, потому что ее пленили. Когда ее хозяева – если они у нее есть, – поймут, что она не вернется, они уже не успеют сделать новый ход.